Наперекор инстинкту (СИ) - Власова Ксения - Страница 54

Миа с легкой паникой посмотрела в сторону палатки с тиром. До нее оставалось десяток шагов, а казалось, идти предстоит целую вечность.

Впрочем, Одри, видимо, считала иначе, потому что заговорила быстрее:

— Я знаю, ты росла без матери. Нет-нет, ты не должна ничего отвечать на это замечание. — Видимо, от Одри не укрылось, как она поджала губы при этих словах, потому что в ее голосе появились извиняющие нотки. — Я вовсе не хотела заставить тебя погрузиться в неприятные воспоминания, — с сожалением добавила Одри и продолжила: — Я лишь подумала… Знаешь, дорогая, ведь, возможно, тебе понадобиться помощь. Ну… в чем-либо.

Перед внутренним взором Миа зашелестели странички журнала с невестами на обложке, и она, вздрогнув, с опаской посмотрела на Одри.

— Мы пока не планируем… ничего серьезного, — осторожно сказала она, подбирая слова.

— Не планируете, — повторила Одри и, улыбнувшись, кивнула. — Конечно, дорогая. Но если в какой-то момент ты поймешь, что не справляешься с ситуацией, позвони мне. Я тут же приеду!

— Спасибо, — неуверенно ответила Миа. — Я буду иметь это в виду.

Одри ободряюще ей улыбнулась и кивнула в сторону седовласого высокого мужчины:

— А вот и Седрик.

Тот обернулся, и Миа узнала в его надменном лице, ничуть не испорченном возрастом, знакомые черты. Дрейк говорил, что больше похож на мать, но она засомневалась в этом, увидев его отца. Тот же высокий лоб, тщательно вылепленные скулы и тонкие губы. Вот только цвет глаз другой. Темно-зеленые, они смотрели неприязненно и настороженно. Миа стало не по себе.

Седрик окинул ее долгим взглядом с головы до ног и взял заботливо поднесенный бокал из рук Одри.

— Омега, значит… — протянул он.

— Ее зовут… — начала Одри, чуть сжимая рукой, в знак молчаливой поддержи, ее плечо.

— Миа, — перебила она и с вызовом посмотрела в лицо отца Дрейка. Такое поведение было ей привычно.

Подбородок задрался сам собой, а из движений сразу ушла вся скованность. Прищурившись, она изучала Седрика, как противника на ринге. Тот отвечал тем же.

— А где наш сын? — спросила Одри, явно желая перевести разговор в безопасное русло.

— Отошел. — Седрик кивнул в сторону дорожки, ведущей на темную аллею. — Встретил кого-то из знакомых. Итак, Миа, какие у тебя планы на Дрейка? — Резко сменил тему он и принюхался. Его лицо исказила смесь радости и ужаса. — Надеюсь, в свете случившегося они все же есть?

— А вы уверены, что вам нужен мой ответ? — хлестко ответила она. — Мне кажется, вы все решили и без него.

Во взгляде Седрика мелькнуло уважение, его бровь взлетела вверх, он открыл рот, но в разговор снова вмешалась Одри.

— Одна их жаровен освободилась. Дорогой, нам стоит поторопиться, чтобы успеть занять ее.

Седрик нехотя перевел взгляд в сторону, куда указывала его жена.

— Думаю, ты права, — пробурчал он.

— Я, пожалуй, лучше поищу Дрейка, — сказала Миа и протянула пунш Одри.

Та взяла бокалы и согласно кивнула.

— Конечно, дорогая, но не теряйтесь. Ты предпочитаешь хорошо прожаренное мясо или с кровью?

— Любое, — ответила она и зашагала в сторону плохо освещенной аллеи. В спину долетели обрывки слов Одри:

— Дорогой, ты должен быть с ней помягче! Она — пара нашего сына и к тому же…

Миа ускорила шаг, не дослушав эту гневную тираду до конца. Будет лучше, если с Седриком ей больше не придется пересекаться, во всяком случае, наедине. А вот Одри, несмотря на некоторую суматошность, ей понравилась. Что та говорила о помощи? Неужели намекала на организацию свадьбы и выбор платья? Господи, да они с Дрейком даже не думали об этом… Как же Одри торопится!

В этой части парка уборке уделяли меньше внимания. Под ногами Миа захрустели опавшие ярко-оранжевые листья. Сюда музыка почти не долетала, поэтому их хруст звучал достаточно громко и успокаивал расшалившиеся нервы. Впрочем, какое ей дело до мнения отца Дрейка? К слову, куда делся сам Дрейк? Узкую дорожку освещал лишь желтоватый свет фонарей. Лучи падали на брусчатку, но на газоне создавали причудливые узоры, покусывая темноту и сплетаясь в ней в клубок.

Дорожка вильнула и вывела на поляну, на которой возвышалось колесо обозрения. Рядом с ними стояли американские горки, крики с которых заставили улыбнуться, и еще пара аттракционов поменьше. Здесь снова озорно мерцали развешенные по деревьям гирлянды и играла веселая музыка. Миа закрутила головой, выискивая Дрейка. Сердце пропустило удар, когда она нашла его.

Тот стоял на краю поляны, рядом с киоском, продающим билеты на аттракционы. На этот уголок парка гирлянд снова пожалели, но отблески фонаря падали на его лицо, поэтому перепутать она не могла. Как не могла и усомниться в том, что видела: к губам Дрейка прильнула рыжеволосая девушка. Парочка самозабвенно целовалась.

В горле появился ком, и Миа никак не могла его сглотнуть. Она рефлекторно сделала шаг назад. Гроздь воздушных шаров, которые девушка сжимала в руке, не позволила рассмотреть ее лицо, но фигурой незнакомка напоминала Каролину.

Миа резко отвернулась и быстро-быстро, почти бегом устремилась прочь от поляны. В голове билась сотня мыслей. Самой абсурдной среди них была: «мне он никогда не дарил шаров», а самой болезненной: «тебе ничего и не обещали».

В глазах закипали слезы, и Миа боролась с собой, чтобы не разреветься, как маленькая девочка, громко и на глазах у всех. Накинув капюшон куртки, чтобы тот частично скрыл лицо, она спрятала руки в карманы и сжимала и разжимала их.

Дрейк никогда не говорил, что любит ее. С чего она взяла, будто что-то значит для него? Потому что так сказала Каролина? Ну и глупость же!

Миа закусила нижнюю губу, во рту появился металлический привкус крови, но она не обратила на это внимания. Не разбирая дороги, она неслась по узкой дорожке в сторону основной аллеи. Чем ближе та становилась, тем чаще Миа натыкалась на людей, коротко извинялась, и так же слепо продолжала бежать.

Дрейк знает Каролину с самого детства. Наверняка он любит ее, что бы та ни говорила. Да и если бы от нее, от Миа, зависело здоровье любимого человека, разве она сама бы не солгала своей сопернице? Она бы сказала что угодно! Вот и Каролина сделала то же самое.

Миа не знала, как эти двое представляли себе совместную жизнь: вдвоем или втроем, но участвовать в этом фарсе не собиралась. У нее есть гордость, пусть сейчас та и лежит в руинах, поверх раздавленного сердца.

Горло сдавил спазм, когда перед глазами снова возникла картинка Дрейка, целующего другую. Ее замутило от боли, и она, споткнувшись о бордюр, едва не улетела на землю. Чьи-то мужские руки заботливо поймали ее и предотвратили падение.