Этикет следствия - Келин Алексей - Страница 49

От беседы с кузеном-рыцарем до пьянки со сторожем морга. Прекрасно вечер проходит!

Кентавр Гарца… Легенда… Пора воскресать…

Ага, воскресать. Получится такой же зомби, как тот, которого сегодня вечером поднимет магичка в морге. Тупой и бессмысленный, годный только невнятно хрипеть и отвечать на вопросы о собственной смерти.

Хочешь стать зомби, бывший рыцарь?

Виктор потряс головой. О словах Рудольфа он будет думать потом. Сейчас — дело. Он зачем-то сорвал с ближайшей клумбы белый ночной цветок, вдохнул приторно-сладкий запах и пошел к моргу.

Глухой звук собственных шагов казался Виктору неправильным.

Должны были звенеть шпоры.

У криминального морга городской управы одуряюще пахло жасмином. Почти как у монастыря. Виктор неопределенно хмыкнул, отметив это, и с поклоном открыл дверь перед магичкой, тащившей громадную холщовую сумку. На предложение помочь ее донести Анна только покачала головой.

Шеф пока задерживался. Было тихо, только в своей каморке заливисто храпел сторож, очень обрадовавшийся бутылке сливовой бормотухи.

В секционной Анна зажгла несколько масляных ламп и плотно задернула шторы.

От начисто вымытых столов и инструментов пахло щелоком, мылом и чем-то неуловимо-гадким. Секционную тщательно драили после каждого исследования, и, похоже, это был запах попыток отмыть разлагающиеся тела. Но трупная гниль въелась даже в стены морга. После жасмина вонь казалась издевательством.

— Пойдемте на ледник, за телами, — просто сказала Анна. Как если бы просила принести стул из соседней комнаты. — Только святыню снимите. И оставьте в регистраторской. Рядом с мощами мне сложно работать.

Виктор молча стянул с шеи ладанку, кинул в ящик регистраторского стола, на стопку похабных журналов (а крючкотвор-то наш — большой затейник, судя по обложкам!) и пошел за Анной в ледяной подвал. Собственно, льда там не было — нужная температура поддерживалась амулетами. На магический очиститель воздуха в управе тратиться не стали, ограничились созданием комнаты — ледника.

"Да уж, вот я был бы молодец, если б поломал всю эту магию своей ладанкой! Гниющие трупы, нераскрытые дела, шеф меня точно убил бы, под аплодисменты коллег".

В леднике гадкий запах стал намного сильнее.

Сюда свозили "криминальных" покойников. Тех, кто мирно умирал в своей постели или на больничной койке, родственники хоронили без участия стражи. Зато если причиной смерти был удар топором по голове, или нож под ребра, или еще какая мерзость — мертвец отправлялся в морг управы. Виктор навидался здесь таких изощренных способов умерщвления ближних, что поневоле дивился фантазии подследственных. На войне он навидался всякого,

И считал, что сердобольным нытикам, охающим про жестокость обращения с заключенными в тюрьмах и, в особенности, про жестокость смертной казни, стоит регулярно ходить сюда на экскурсии. Сразу сочувствия поубавится.

Война — другое дело. Вот противник, вот меч, все честно. А здесь вся мерзость человеческая выплывала наружу — где развороченным черепом, где сожженными хитрым ядом внутренностями.

Виктору здесь всегда было противно. Сами по себе тела не вызывали у следователя никаких эмоций — это просто улики. Но то, как мертвецы ждали, пока стража разыщет их убийц… Сложенные штабелями на металлических полках нагие тела, бирки с номерами дел, завязанные на запястьях, неровные стежки, которыми сшивали животы после вскрытия, причудливые трупные пятна и жуткий запах…

Было что-то неправильное в этом ожидании справедливости в морге. Вместо того, чтобы чинно покоиться под надгробным камнем, здешние "постояльцы", как их тут называли, застряли между жизнью и смертью в самом отвратительном из возможных мест. Не ад, не рай, не чистилище — просто склад. И неважно, кем ты был при жизни — и нищего, и дворянина сложат одинаково. Никаких заслуг, никакого уважения, ожидание и равнодушие. И все.

Виктор очень надеялся, что ему не придется здесь оказаться в качестве "постояльца". Уж лучше безымянная могила под кустом, чем с инвентарным номером на складе.

В глубине души Виктор был уверен, что адские ледяные или огненные бездны не так страшны, как тишина и полное равнодушие. В аду ты хоть что-то делаешь, хотя бы орешь на сковородке. И черти о тебе заботятся, дровишек подкидывают, знают, кто ты и как нагрешил. В морге ты просто улика, и всем на тебя плевать. Если задуматься — кошмар похлеще любой геенны.

Тела вчерашних жертв, Анжея и Олега, как самые свежие, пока не сложили на полки. Они были рядом, на узких высоких тележках-каталках. Анжей — почти нетронутый, только вокруг раны от ножа следы синей краски. Эксперт орудие убийства примерял, что ли?

Тело Олега лежало на животе, кожа и мышцы шеи в месте перелома были аккуратно разрезаны скальпелем патологоанатома, а потом не слишком старательно сшиты. Все правильно, иначе как бы мастер Николас доказал, что шею он сломал не от удара при падении?

Анна долго и пристально разглядывала тело Анжея из Кошица. Взяла за руку, потерла трупу виски, всматривалась в мертвые распахнутые глаза…

— Этого я не подниму, — обернулась она к Виктору. — Анжей, похоже, исповедался незадолго до смерти. Принял причастие, искренне покаялся в грехах и не успел нагрешить снова. Или, что более вероятно, не раньше месяца назад поучаствовал в ритуале, направленном как раз против возможности поднять его мертвое тело. Болеслав Кошицкий очень предусмотрителен. И очень богат, такие обряды только мой куратор из Академии проводит, а гонорары у него…

Виктор разочарованно вздохнул. Минус один свидетель. Или… Или магичка согласилась провести ритуал подъема мертвецов только для того, чтобы отказать потом "по независящим от нее причинам"? Матерь божья, а я тут без ладанки, наедине с некромантом-подозреваемым, да еще и в морге!

"Áve, María, grátia pléna…", — мысленно воззвал Виктор.

— Прекратите, пожалуйста, мешаете сосредоточиться, — строго велела магичка, — не можете без искренних молитв — покиньте помещение.

— Извините. Я впервые имею дело с черной магией.

Анна только с досадой покачала головой и перешла к телу Олега из Альграда.

"Если она скажет, что и этого не может поднять — бью по голове и одеваю наручники, — решил про себя Виктор. — И пусть шеф со своей уверенностью в ее невиновности что хочет, то и делает".

Этот труп Анна разглядывала еще дольше. Снова терла виски, попросила помочь перевернуть тело на спину и даже ухо к его груди приложила — будто сердце в синюшном, бледном теле секретаря еще билось…

Виктор уже был готов к аресту.

— Помогите мне отвезти его наверх, — тусклым, лишенным всех эмоций голосом сказала Анна, — Олега поднять удастся. Он не был праведником, и Альград не настолько богат, чтобы заказывать сложные ритуалы.

Виктор незаметно перевел дыхание и взялся за каталку.

"Прости, парень так надо. Я найду твоего убийцу. И мне не все равно".

Для транспортировки трупов из подвала в секционную был устроен пологий пандус, так что Виктор легко закатил наверх грохочущую тележку. Они с Анной переложили тело на один из столов. Магичка начала распаковывать свою жуткую сумку — положила рядом с телом какие-то тряпки с бурыми пятнами, расставила в странном порядке несколько флаконов с разноцветными жидкостями. Потом пристально на них посмотрела, и передвинула один из них на пару сантиметров поближе к трупу.

Виктор молча наблюдал за манипуляциями, и удивлялся про себя — "Ау, рыцарь, что с тобой? Ты же верующий, христианин, тебе все это чернокнижие поперек души должно быть! А ты с интересом смотришь на подготовку, и хочешь получить ответы. Ты придумал все это, чтобы точно понять, виновна ли Анна Мальцева, или убийца кто-то другой. Ты безумно рискуешь, ты совершенно не уверен, что сможешь справиться с некромантом, если Анна все-таки ваш маньяк — но все равно, упорно лезешь в подпольный следственный эксперимент. Ради чего?"