Эпилог к концу света (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 63

Дотянуть сеть эфира до Валдара, который буквально ошалел от радости в момент встречи со своими товарищами по несчастью. А я сумела уже по-настоящему познакомиться с первым вышедшим со мной на разговор «духом»: это оказался улыбчивый и симпатичный босой парнишка в смешных широких штанах и рубахе с коротким рукавом, выглядевшей как линялая растянутая тряпка. Только, по-моему, про двадцать лет он приврал, ему было поменьше.

Пройти от дома Валдара до бывшей энергостанции, которая действительно оказалась не посреди озера, а немного в стороне.

После долгих мучений и коллективных раздумий всё же отыскать следы провала в Бездну. И даже доказать, что это – именно то, что нам нужно. Доказательством, правда, оказалась возникшая на этом месте стая тайюн, которая едва не пресекла все исследования на корню: мы с Чингаром еле отбились.

Наконец, я даже просчитала, составила и несколько раз проверила чары, которые должны были навсегда освободить наш мир от тайюн и связи с Бездной. Не могла просчитать только, чем это обернётся для мира потом, но готова была взять на себя ответственность за риск.

В конце концов, что изменила книга? Появились маги крови, полоса магических бурь, инчиры со своими приручёнными марями и младшие духи. И тайюн с простоявшим тысячелетия городом у подножия огромной статуи. Чего-то не станет, что-то изменится, а может, всё это уже так вжилось и вросло в нашу действительность, что уже никуда не денется. Интересно было бы взглянуть...

Имела ли я право решать за всех? Вот прямо сейчас – за весь остальной мир. За инчиров, которые привыкли так жить. За иналей, которым станет тяжелее удерживать Скрепы и которые, может быть, лишившись магов крови, вынуждены будут искать спасения здесь, на собственной прародине.

Не исключено, что нет, но об этом я старалась не думать. Каждый раз, когда мысли соскальзывали в ту сторону, я вспоминала Войделя и заставляла себя переключиться на другую тему. Старик говорил, что сомнения полезны, но только до того момента, как принято решение. После они убивают и иналя, и действие,и зачастую результат. Я своё решение приняла,так что толку теперь метаться?

Все приготовления закончены, ритуал проведу утром, а пока лучше забыть о нём вовсе и сосредоточиться на чём-то более приятном.

– Ты сегодня oсобенно хмурая, – осторожно заметил Чингар, когда мы после ужина уютно устроились у костра. Привычно подгрёб меня поближе, обнимая.

– И в чём это выражается? – хмыкнула я.

– Во взгляде, - после короткой паузы ответил он. - Ты всю последнюю луну немного другая, а сейчас как будто совсем не здесь. Ты боишься, что не получится?

– Да нет, в результате-то я уверена, - отозвалась задумчиво. – Меня последствия беспокоят.

– Если не станет тайюн, инчиры смогут прожить без марей, - не в первый раз отмахнулся вождь от моих размышлений.

– Да, помню, - пробормотала я. - Ладно. Знаешь, в Бездну это всё, давай ты меня лучше поцелуешь. Мне нравится, как у тебя это получается.

Чингар нахмурился, несколько мгновений не шевелился – понял, что я просто ухожу от темы,и решал, настоять или нет. Но всё же не стал допрашивать, мягко опрокинул на служащую постелью шкуру и действительно поцеловал. А я…

А я вдруг поняла, что сейчас моя очередь показывать ему звёзды безо всякого неба. Не знаю, почему эта мысль не пришла раньше; наверное, просто не успевала достучаться до сознания, замутнённого желанием. Да и Чингар вёл себя так уверенно, и таким естественным казалось подчиняться его рукам, что я напрочь забывала о возможности проявить инициативу.

Но сегодня… Почему бы и нет? Сегодня мы можем себе это позволить.

Это потом уже наступит утро,и Чингару придётся рискнуть жизнью, прикрывая меня от тайюн, которые наверняка появятся во время ритуала. И я так и не смогу сказать ему хоть что-то – потому что не умею и не знаю, что говорить. Любые признания будут звучать фальшиво и пошло, я сама в них не поверю, так какой смысл произносить всё это вслух? Лучше так. Может, он сам поймёт по прикосновениям и поцелуям, как незаметно стал значить для меня так много, что сейчас больно даже думать об этом...

А я пока тихонько расплету бесполезную уже связь на крови. Ρаньше надо было, но я о ней за последние пару лун и думать забыла, хорошо, что вспомнила хотя бы теперь!

Способ избежать разговора я выбрала удачный. И приятный до головокpужения.

Бездна меня сожри! Это непередаваемое ощущение – слышать среди его хриплых стонов своё собственное имя. Видеть, как острые когти вспарывают грубую шкуру ложа. Ощущать всем телом напряжение литых мышц, а губами и кончиками пальцев – бешеный, частящий пульс...

И потом лежать на широкой груди, засыпая, прижатой так крепко, что трудно дышать – потому что говорить мой дикарь пока не в состоянии, а переполняющие эмоции всё равно ищут выхода.

Он всё-таки очень хороший. Сильный, ласковый, заботливый, надёжный. Жалко только, в любви ему катастрофически не везёт...

Утро выдалось ясным и холодным. Тихим и насторожённым, словно мир сам предчувствовал перемены и замер в ожидании – тревожном, но странно радостном.

Или мне мерещится,или всё-таки Агель прав,и нашему миру не очень-то нравится то, что с ним случилось во времена древних. Хорошо, если так.

Надолго оттягивать неизбежное не хотелось. Пока большой и слегка ошалевший после долгой ночи мужчина подкреплял завтраком силы, которые ему скоро очень понадобятся, я умылась для бодрости и ушла к сложному узору, выстроенному на чистой площадке. Последний раз всё проверить, подготовить, разложить напитанные силой кристаллы кварца (как чувствовала: их я взяла с собой с Края Мира), припасённые заранее остывшие угли и холодную воду – три из четырёх стихий, а воздух и без того везде.

Чингар пришёл, когда всё уже было готово. Слегка взъерошенный, но уже куда более проснувшийся и собранный.

– Думаешь,их будет много? - спросил деловито.

– Не знаю. Главное, меня внутри круга они вряд ли достанут,там так хлынет – никакая внутренняя сопротивляемость им не поможет. Ты, главное, сам продержись, это почти наверняка ненадолго, – я ободряюще похлопала его по груди. Потом, подумав, потянула за короткую косицу на виске, чтобы поцеловать. – На удачу. Пусть у нас получится.

– Стай, ты… странно себя ведёшь, - нахмурившись, заметил вождь. - Что-то не так? Ты сомневаешься?

– Нет, просто немного волнуюсь. Дело-то серьёзное, – улыбнулась – и отступила, снимая рубашку и уходя от продолжения разговора.

Пачкать одежду сейчас было не жалко, просто привычка: в открытую кожу гораздо удобнее втыкать нож.

Жалела я сейчас об одном: что не простилась, не предупредила и не пожелала ему найти наконец подходящую, хорошую местную женщину. Сказать мне было несложно, а вот переживать реакцию Чингара на подобное заявление совсем не хотелось. Не поймёт, не оценит и ещё, чего доброго, вообще свяжет, утащит отсюда домой… Он хороший и здорово натренировался в умении слышать и понимать мои слова, но это для него было бы чересчур.

Тоже своего рода самообман, конечно. Чингара было жалко и хотелось верить, что всё у него наладится. Хотелось, но совсем не верилось: в глубине души я понимала, что так не получится. Ему будет больно, и Бездна знает, как он сумеет жить дальше. А скорее – не сумеет вовсе,и это будет на моей совести. И стоило подумать об этом, как меня начинали грызть сомнения.

Маги крови чаще всего одиночки. Не привязываться – это очень важное правило нашей жизни. Да, никто не следит за его исполнением, это каждый раз личный выбор, и кому-то везёт найти компромисс. Но любые крепкие чувства – это слабость,тяжёлая гиря, которая виснет на руке, не давая поднять нож. Причём найти любящего иналя, который согласится на постоянное проведение родным существом рискованных ритуалов, сложно, но возможно, я знаю такие примеры. А вот в подобных случаях это дополнительный груз души.

Не всегда крови достаточно, чтобы ритуал выполнил своё предназначение,и тогда маг крови платит жизнью.