Страна цветущего шиповника (СИ) - Бачурова Мила - Страница 31

Если бы у них с Ником была возможность увидеться наедине! Перекинуться хотя бы десятком слов, хоть ненадолго встретиться взглядами... Но такой возможности не было и не предвиделось. Разговоры в тюрьме — как телефонные, так и при встрече, на свиданиях — прослушивались, это Тина знала от Роберты. Мобильных телефонов заключенным не полагалось, бумажные письма прочитывались сотрудниками тюрьмы. Поговорить, сохранив при этом тайну, никак не получилось бы.

В итоге Тина решила: с ней останется тот Ник, которого она знала до убийства. Не тот угрюмый, хамоватый парень, которого видела в зале суда. Она подождет новой встречи с ним, и тогда все станет ясно. А пока... Пока пусть застынет в ее памяти чудесное лето. В ее силах сохранить и не расплескать воспоминания — о теплом море, горячих скалах. О ветре, бьющем в щиток мотоциклетного шлема. О спине парня, сидящего впереди — к которой с таким упоением прижималась. О руках Ника, его губах, голосе. Об их дерзкой, сумасшедшей любви — пронизанной запахом шиповника...

Она будет помнить только то, что хочет помнить — и точка. До тех пор, пока не поговорит с Ником, ей плевать на приговор суда.

Так Тина рассуждала наедине с собой.

А вслух ни разу не рискнула даже просто передать Нику привет — через Роберту, например. Успокаивала совесть тем, что регулярно отсылала деньги для Марии — небольшую сумму, дабы не вызвать подозрений. Стараниями Тины Марию взяли на работу — приходящей няней, в семью одной из Тининых подруг. А спустя два года от этой же подруги Тина узнала о болезни Марии. И о том, что в связи с болезнью от услуг няни семья отказалась.

Тина возобновила денежные переводы. Деньги шли через Роберту, та сочинила для Марии историю о небольшом наследстве. А еще через полгода передавать деньги стало некому: Мария скончалась в хосписе.

Тина сорвалась из деловой поездки, чтобы успеть на похороны. Лежащую в гробу Марию не узнала. Скорбное исхудалое лицо, покрытое гримом, ничем не напоминало лицо полной, румяной, улыбчивой женщины, которую знала когда-то Тина.

— Не вынесла она, — глядя на покойницу, всхлипнула Роберта. — Был бы Ники при ней — может, и до сих пор бы не заболела. А одной — для кого ей жить? Вот и не вынесла. Так его и не дождалась.

***

Новорожденную дочку Тина собиралась назвать Габриэлой.

Габриэла Вэлентайн Гордон — красиво звучит.

«Простите, сеньора? — переспросила служительница в отделе регистрации. — Я не расслышала. Как вы хотите назвать малышку?»

«Мария. — Тине показалось, что кто-то другой произнес это за нее. — Мария Маргарита».

«Чудесное имя, сеньора. А по нынешним временам — даже редкое».

«Да. Спасибо. И впрямь чудесное».

***

... — Сеньора Гордон?

— Да. — Тина встрепенулась. — Прости, Эрнесто. Задумалась.

— Я, может, потом зайду?

— Нет-нет. Продолжай. Что ты рассказывал?

— Дак, про мужика того. Вы просили.

— Точно. Просила. Значит, говоришь, он живет один?

— Так точно, — кивнул Эрнесто, — один. Купил контору по прокату машин. Позади конторы — гараж с мастерской, он обычно там торчит, видать, с машинами ковыряется. А в конторе — парнишка молодой, студент. Мужик иной раз, бывает, на целый день сваливает — новые тачки смотреть. Одну недавно пригнал, на вид ничего такая. По вечерам он в кабаке сидит, всегда в одном и том же, со спортивным тотализатором. Пиво пьет да в ящик пялится. Сам не играет, только над другими глумится. Поначалу ему, говорят, пытались за это морду бить, а потом привыкли. Теперь уж он там — завсегдатай, местная достопримечательность. Девки вокруг него — не сказать, чтобы вьются, но бывает, что подсаживаются. И продажные, и так, за интерес... Ну, да я сто раз про это рассказывал, и как вам слушать не надоест?

Тина улыбнулась.

— Ты хороший рассказчик, Эрнесто.

— Да ну вас, сеньора. — Охранник покраснел. — Скажете тоже.

— Ладно. — Тина подобралась. — Так, по нашему делу?..

— По делу — меня попросили узнать: вы не планировали в ближайшее время встречу с этим мужиком?

Тина нахмурилась.

— Хотелось бы избежать. А что?

— Видите ли. Я ведь уже говорил — для того, чтобы исключить подозрения, объект должен... эээ... исчезнуть, в результате несчастного случая.

— Да. — Голос у Тины дрогнул.

«Мария, — напомнила она себе. — Все это — ради нее. У девочки должно быть нормальное детство. Ник пытается помешать этому — что ж, он сам виноват. Я предупреждала, что буду действовать».

— Да, Эрнесто, ты говорил.

— Так вот. Вариант с уличной аварией отпадает — городок, где он живет, маленький, движение никакое, каждая новая машина привлекает внимание. Трассы, по которым он перемещается, тоже не самые оживленные... В общем, предложение моего человека — повредить мотоцикл. В детали вдаваться не буду, но есть способ устроить так, чтобы при высокой скорости мотоцикл пошел вразнос. А погонять мужик любит. На автобане не наглеет — там камер полно, а вот когда на боковую дорогу выскакивает, ту, что вдоль скал идет — ни в чем себе не отказывает. В нашем случае оно и хорошо. Ступица из гнезда выскочит, колесо завиляет и отвалится. Уберется мужик в скалу, или с обрыва улетит — в обоих случаях костей не соберешь. А если...

— Я поняла, достаточно. — Тина подняла руку. — И что от меня требуется?

— Дак, к мотоциклу бы подобраться. В городке этом все друг друга знают, чужака мигом срисуют — если тот рядом с домом или мастерской крутиться будет. В таких местах у соседей вечно ушки на макушке, сами знаете. Да и мужик этот — уж больно непредсказуемый! Иной раз среди ночи подорвется, байк оседлает — и полетел, черт его знает куда. А возни там, с мотоциклом — на пару часов как минимум. И нужно, чтобы наверняка хозяина поблизости не было.

— И ты хочешь...

— Не я, сеньора.

— Да-да, не ты. Твой знакомый хочет, чтобы я встретилась с Ником?

— Именно. Он ведь, когда с вами встречается, осторожничает, так? Малолитражку напрокат берет. Значит, мотоцикл надолго без присмотра останется. И тогда уж время будет — и на то, чтобы к байку аккуратно подобраться, и на то, чтобы... эээ... уладить все.

— Хорошо, я поняла. Позвоню Нику и скажу, что готова передать оставшиеся деньги.

— Вот это будет отлично, сеньора! В тот же день все и устроим. А на следующий... думаю, что потратить ваши денежки этот гад не успеет.

Тина опустила голову.

— Я... сообщу, как только назначу встречу.

— Да, сеньора. Конечно. Буду ждать.

Поговорив с Эрнесто — тот обошелся короткой фразой «Сделали, сеньора» — Тина положила трубку.

«Ник сам виноват, — в тысячный раз повторила себе она. — Я его предупреждала! Я до последнего просила оставить меня в покое. Даже, вот только что — полчаса назад — просила, умоляла! Если бы он согласился, я бы тут же все отменила. Но он по-прежнему бесится. По-прежнему находит удовольствие в том, чтобы издеваться надо мной и моей дочерью... Если бы это касалось только меня, я бы стерпела. А портить жизнь невинному ребенку я не позволю. Я слишком хорошо знаю, каково это — жить с осознанием того, что тебя некому защитить... Я не дам тебя в обиду, дочка».

Тина всхлипнула. Она сидела в машине за рулем. Не могла собраться с силами — для того, чтобы выехать с парковки.

— Никому не дам в обиду! — крикнула и ударила по рулю.

Автомобиль отозвался обиженным вскриком клаксона. Этот вскрик стал почему-то последней каплей. Обняв руками руль, Тина разрыдалась.

Зазвонивший телефон услышала не сразу. Посмотрела на экран — незнакомый номер. Прежде чем ответить, долго сморкалась.

— Алло.

— Добрый день, — застенчиво поздоровался мужской голос. — Сеньорита Гордон? Так?

— Так. — Звонки с незнакомых номеров неизменно заставляли Тину собраться. — С кем имею честь?

— Мое имя — Джузеппе, сеньорита. Мне ваш номер Андреас дал, он шофером служил у сеньора Кларка. Помните?

— Помню, — по-прежнему настороженно отозвалась Тина.