Игры с огнем. Там же, но не те же (СИ) - Ясная Яна - Страница 14

- Простите, - повторила я сдержанно и сухо, вдохнула и выдохнула. - Так, на чем мы остановились? Ах да! как вы смеете так говорить о моем ребенке?!

Свекровь сидела с красными пятнами на щеках - то ли ей было стыдно за мое поведение, то ли она не сочла такой жизненный поворот забавным, а Хелена сухо и сдержанно принесла извинения. Кажется, уже повторно.

Я так же чопорно их приняла, и все дружно «забыли» об этом прискорбном инциденте.

В котором, собственно, и таился корень проблемы: королевский дом Шельгары отпрыск рода Феррерс не подходил по многим причинам,

Даже если он к тому же сын министра.

Потому что министры приходят и уходят, а королевская кровь, кровь Драконов Шельгары остается.

Интересно, Ричи знал, что она - принцесса?

В школе - вряд ли. А в гротах, когда предложил ей свой план спасения?

Она сказала?

За тонкую душевную организацию своего нежного и ранимого крохи я не очень переживала - нежностью, ранимостью и тонкостью душевной организации он пошел в меня, а я этого богатства в жизни в глаза не видела. Да и он уже давно не кроха. Если ему это нужно, то переживет как-нибудь и скрытность ее, и происхождение.

Отговаривать сына я так же совершенно не собиралась. Если кому-то из Феррерсов или Ар-Бравлиногов хочется, то ради всего святого - вперед, на рельсы, а я под этот поезд вставать не собираюсь, у меня совершенно другие интересы в жизни!

И пока все вокруг кудахтали и спорили, я сидела в уголке и сладострастно мечтала о её генетической карте.

Нет, но какова нахалка все же!

Стоит, глазки в пол - скромница, паинька. И пока Ричи держит оборону, вроде бы и не при чем тут. А стоило отцу только попробовать надавить на нее лично - даже не надавить, просто обозначить давление! - как кулачки сжались, глазки закрылись, и дыхание сбилось, стало быстрым, поверхностным...

Гелиос отступил.

Я на всякий случай подняла щиты - и свои личные, навешенные на мужа и сына, и стационарные.

- Милая, пожалуйста, успокойся! Здесь не о чем переживать... - мягко шагнула к дочери Хелена Ар-Бравлинг.

- Хелена, стой, - жестко вмешался новый голос. - Она сама.

И голосом этим можно было резать плоть, как скальпелем. Я бросила в ту сторону быстрый взгляд, и не поняла, кто из двоих это сказал: оба мужчины сидели собранные, напряженные. В состоянии магической готовности.

- Я сама, - облизнула губы Ильза. - Сама.

Голос сбивался, и звучал тихо, но упрямо, и я успокоилась.

С Ричардом мы оказывались в таких ситуациях не раз, и я привыкла верить ему, когда он говорил, что справится. Так же, как Ильза и Хелена привыкли верить в этом вопросе наставнику.

- Я думаю, на сегодня достаточно - детям нужно отдохнуть, - вмешался свекор, и, кажется, всерьез задумался, так ли уж нужно роду такое приобретение. - Мы продолжим этот разговор завтра...

Я вздохнула и выплыла из своих воспоминаний, в кабинет, полный усталых и встревоженных взрослых. Ребят развели по комнатам, но разговор продолжился и без них - но с коньяком.

И вот уже два часа топтался по кругу: надавите на вашего ребенка - нет вы сами надавите!

Ни одна сторона не хотела брать на себя жесткие меры и выступать тираном - всем было жалко своего ребенка и не хотелось выпускать из бутылки джина подросткового бунта и призрак разрушенных отношений.

Тем более, что всё это и так маячило в опасной близости - на аргумент о грядущих трудностях с продолжением рода,  мое чудовище, не моргнув глазом, заявило, что не видит никакой жесткой необходимости в их с Ильзой участии в этом мероприятии. Ведь есть наша Мэнди и семеро детей у родителей Ильзы.

И то, что его чуть было не состоявшаяся супруга даже бровью не повела на в ответ на эти слова, явно свидетельствовало, она согласна!

Равно как и перекошенные физиономии Ар-Бравлиногов свидетельствовали об обратном...

И потому сейчас, исчерпав все аргументы, мы молча воздавали должное коньяку, пока Кирстен Ар-Бравлинг не закруглил это траурное мероприятие, допив одним глотком свой напиток:

- Думаю, на сегодня переговоров хватит, - он встал и оправил пиджак. - Не знаю, как вы, господа, а я хочу спать.

И все дружно спохватились, что время близится к полуночи, день выдался, мягко говоря, не из легких, а завтра обещает стать не легче...

Гости, включая лорда и леди Феррерс, разошлись по приготовленным для них комнатам, мы с мужем заглянули к спящему сыну (меня в очередной окатило ужасом - моего мальчика могло бы не быть! Не быть...), а потом наконец-то заперлись наедине в супружеской спальне.

Вызволять меня из неприятностей семья явилась внушительными силами. Помимо мамы и папы приехали дядюшка Кирстен с его огромным авторитетом в магическом мире, и дядюшка Дино - с его весьма непростой репутацией в юридической среде. Оба - маги с мощным потенциалом. Таким составом спасательная команда в любой момент могла превратиться в карательный отряд, и покарать всех виновных в бедственном положении дочери дома Ар-Бравлинг в правовом, магическом и экономическом поле, спасти бедное дитя и унести домой, под защиту стяга  с драконом.

Вариант, что дитя может не хотеть спасаться и уноситься, экспедицией не рассматривался.

Когда нас вели из зала переходов наверх, в просторный кабинет мистера Феррерса, отца Ричи, у меня уже был план. Хороший, разветвленный план, предусматривающий разные варианты развития событий, учитывающий моих родственников и множество переменных. И зависящий от одного-единственного человека - Ричи.

Я совершенно не волновалась из-за того, что ждало меня в кабинете. Меня ничуть не беспокоило противостояние с семьей - я отлично знала, как следует себя вести, что делать, чего не говорить и как добиться нужной мне ситуации.

Но сердце колотилось в груди как бешеное, а тело холодело - и одежда, которую успели высушить, тут была совершенно не причем. Я не представляла, что подумает обо мне Ричи, когда узнает, кто я. Как он поведет себя, когда поймет, что в ответ на его полную честность, я соврала ему молчанием...

Плохое начало для отношений.

Честность - это важно.

В конце концов, мое молчание могло бы обернуться для Ричи неприятностями, успей мы... Успей мы подтвердить брак. И дело не в том, что неприятности могли его испугать. Дело в том, что он дал мне право выбрать их сознательно, а я ему - нет.

И потому с каждым шагом я всё больше мрачнела.

Потому что собиралась сейчас продолжить в том же духе.

Мой план подразумевал именно это.

Нет, будь у меня возможность, я бы обязательно объяснилась с Ричи! Я бы всё ему рассказала, я бы объяснила, почему вела себя так, а не иначе, и он бы меня простил, я знала, я была уверенна! Но - наедине.

Вот только никто не собирался предоставлять мне такого шанса.

Что ж, будем действовать по обстоятельствам, а объяснения оставим на потом - когда создадим благоприятные обстоятельства своими действиями.

Я готовилась проглотить обиду, когда Ричи отшатнется от меня, узнав о вранье - и оказалась не готова к тому, что он просто отмахнется от этого, как от ерунды.

С моих плеч упала глыба - размером с ту, что зависла над нашими головами в гроте.

Всё прошло, как по маслу. Мы с ним словно чувствовали друг друга, и не сговариваясь заняли наиболее выигрышную оборонную позицию: он принимает на себя удар, я страхую.

И когда речь зашла о будущих детях, это стало критической точкой. Я видела - родители потрясены, и в гневе, и...

Первый пункт моего плана, в сущности, был прост: не говорить ни да, ни нет, тянуть время и в удачный момент прикинуться на грани срыва.

Мне было ужасно жаль маму с папой. Мне не хотелось им врать, но скажи я им правду - меня утащили бы из поместья Феррерсов быстрее, чем я успела бы пискнуть.

А дальше мама бросилась ко мне, и жесткое «Не трогай ее!» дяди Кирстена. И мое мысленное ликование - потому что подкатывающий срыв отмечается простыми и явными физическими маркерами - похолодевшие руки, расширившиеся зрачки... Изменившиеся пульс и давление.