Черная кошка для генерала (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 33

Монах беспечно пожал плечами:

— А что правила? Правила советуют связывать брачным венцом искренние чувства. Ваши чувства искренни — я это вижу. То, что мы Леону выбора не оставляем, что ж — свобода выбора не всегда есть благо. Когда Создатель привел к первому мужчине созданную для него женщину, то и тогда у мужчины свободы выбора не наблюдалось. И ничего: стерпелось — слюбилось. Весь мир их потомки заселили. Я и сам женился без взаимной любви — жена безумно боялась меня первое время и со слезами под венец шла.

Лара ахнула:

— Быть не может! Леон говорил, что вы сильно любили друг друга!

Тельд печально улыбнулся своим воспоминаниям:

— Вначале любил только я, она по приказу отца за меня замуж пошла. Урика была художницей, очень талантливой художницей, но ее родные всячески скрывали ее талант, прятали на чердаке ее картины, опасаясь, то такую «непутевую, шальную, чудаковатую, не похожую на других» девку никто замуж не возьмет. Стращали ее, что будущий муж ей пальцы переломает, если она не прекратит свою мазню рисовать, так как не дело благородной леди картинки малевать, как холоп распоследний.

Лара ужаснулась: чего только в жизни не бывает, всякое мракобесие место в людских душах найдет. Урике сильно повезло, что ее судьба с Тельдом свела, а не то и в самом деле другой муж мог бы ей руки повредить.

— В нашем родовом поместье теперь целая галерея ее картинами увешана, многие приезжают, чтоб полюбоваться, — грустно заключил Тельд.

У Лары сжалось сердце: почему жизнь так несправедлива? Противные леди Миралы Норлас живут и печалей не знают, а такая талантливая любимая и любящая женщина, как Урика, должна была умереть в расцвете лет?!

Лара склонилась к Тельду и убедительно горячо сказала:

— Души людей возрождаются, Тельд. Вы еще обязательно встретитесь, это точно!

Тельд молча пожал ей руку. В тишине стали слышны тяжелые шаги в храме. Шаги приближались к исповедальне, топтались у порога и отдалялись. Потом опять приближались…

Лара поднялась и приоткрыла дверь. На нее взглянули встревоженные глаза бородатого командира личной охраны и еще двух воинов:

— У вас все в порядке, ваше высочество? Долгонько вы тут уже, — и солдат покосился вопросительно на Тельда.

— Все хорошо, — заверила Лара. — Не волнуйтесь, мальчики. Я немного задержусь — мы с Тельдом еще мои супружеские обязанности не обсудили.

Солдаты сконфуженно кивнули и отошли, а Тельд изумленно посмотрел на Лару:

— Мальчики? Мальчики?! — и снова захохотал. — Я просто обязан вас поженить! — повторил он. — Так что вы хотели узнать про картофель и посевы?

Ушла Лара из храма только через два часа. Вот на такие исповеди она хоть каждый день ходить готова! Она вчера днем долго с солдатами Леона общалась: они все были родом из обширных земель Ардамасов, иногда списывались со своими родными, оставшимися в поместье (почта была в мире Саир недешевым удовольствием и простолюдины письма писали редко), и известили ее, что дела в разрушенном войной поместье идут из рук вон плохо — земли не вспаханы, семена не закуплены, запасов картофеля и зерновых точно на посадку не хватит. Солдаты не жаловались на такую ситуацию: война есть война и многие хозяйства пришли в упадок, но Лара озаботилась не на шутку. Было бы глупо уезжать из богатых центральных районов, не закупив все необходимое! Совсем глупо! О чем только Леон думает?

На улице был разгар знойного дня начала лета. Не верилось, что ночью опять поднимется ледяной ветер и прогонит воспоминания о дневной жаре вплоть до следующего рассвета. Очень контрастный здесь климат, почти как в земных пустынях. У кареты изнывали от безделья фрейлины, а солдаты Леона обсуждали чей-то отъезд…

— Кто куда уехал? — спросила Лара.

— Наше звено в поместье Ардамасов сегодня спозаранку отправилось, — рассказал бородатый глава охраны. Еремием его звали, вспомнила, наконец, Лара. — Его высокородие велел им всем обозом заранее выдвинуться и все вещи забрать, чтоб нам потом налегке ехать.

— Как же вы тут без вещей будете? — озадачилась Лара.

— Так нам на пару дней много не надо, — безмятежно ответил Еремий, а у Лары похолодело на сердце.

Трясясь в карете по мощеным улицам, Лара размышляла о том, что ее будущий муж явно намеревается оставить ее в столице, тогда как сам сразу после свадьбы планирует уехать домой в поместье. И что ей делать прикажете? Опять в телеге под вещами прятаться?! А вот и спрячется, мальчики ее не выдадут, хоть и посмеются вволю! Ишь, чего удумал: у нее всего полтора месяца есть (сейчас к середине июня дело идет), а он решил ее соломенной вдовой оставить?! Не выйдет! С Савельевыми шутки плохи, они свое законное из цепких лапок никогда не упускали!

Тут Лара ощутила, что ее «лапки» в самом деле становятся цепкими, и спрятала от глазастых фрейлин отросшие коготки в складках платья.

В кабинете Варта шел серьезный разговор за плотно закрытыми дверями. Разговор шел между королем и его будущим зятем, лордом Леоном Ардамасом. Будущий зять хмурился, будущий его шурин изрекал поучительно:

— Пойми, если Солара и в самом деле окончательно поправится, то у вас могут быть дети. Эти дети будут единственными прямыми потомками Зоиларов. Единственными! Я уже обсудил этот вопрос с Гильдаром — он не против назвать своим преемником и кронпринцем твоего старшего сына, Леон. Понимаю, что я слишком далеко заглядываю в будущее, но мне так хотелось бы еще увидеть кровного наследника нашей династии. Гильдар тебе друг, борьбу за престол он устраивать не будет!

— Еще совсем недавно ты считал иначе! Думал, что он родного брата готов ради трона предать и меня убить! — зло напомнил Леон.

Король устало сгорбился:

— Ты считаешь, я недостаточно наказан за это?

— Да ничего я не считаю! — взорвался Леон. — Меня уже тошнит от этого дворца, от его гнилой атмосферы и ненадежных людей, к которым страшно спиной повернуться! Варт, я всю войну прошел, я хочу только одного: хоть немного спокойно пожить у себя в поместье. Но нет: сперва меня женят на принцессе, потом по поводу моих нерожденных детей планы далеко идущие строят! Не будет никаких детей! Жениться — женюсь, раз уж согласие дал, а про детей уговора не было! У Гильдара свои дети будут — вот пусть и нарекает их кронпринцами. Варт, сразу говорю: завтра — свадьба, а послезавтра я в поместье уезжаю!

Король только хмыкнул насмешливо:

— Я бы на твоем месте не рассчитывал на столь стремительный отъезд. Если ты и уговоришь Солару не дожидаться всех ее новых платьев, то она и уже пошитые наряды дня четыре укладывать будет! Лартипа даже в монастырь глухой трое суток вещи собирала. Ты просто еще не знаешь женщин, Леон.

Леон скрипнул зубами. Пусть собирается сколько ее душеньке угодно! Он поставит ее перед простым выбором: или она едет с ним сразу, или пусть сидит в Шариле сколько вздумается! Он под женскую дудку плясать не станет!

— Теперь по поводу приданого, — продолжил нервировать своего друга Варт Зоилар. Посмотрел на перекошенное лицо жениха и разглагольствовать долго не стал: — Оно тут, в этих двух сундуках. Посмотри: ровно пять тысяч золотых — весь Рийхет с казначеем вместе до сих пор кровавыми слезами плачут. Кликни своих солдат, пусть сразу к тебе в дом перевезут, чтоб завтра об этом голова у меня не болела. Как твое поместье войну пережило?

Леон отвлекся от мрачных мыслей о завтрашнем браке и ответил королю:

— Управляющий всегда писал, что все не так плохо. Он и семена ранней весной закупить успел на большую сумму, и скотину откуда-то с запада новую пригнали, тоже не дешево. Я ему много денег с гонцами для этого передал, так что все уже должно быть засеяно и посажено. Только на мое последнее письмо с известием о моем скором приезде он пока не ответил. Ничего, приеду — сам всем займусь.

Король покивал и снова вернулся к завтрашней церемонии, пересыпая ее прозрачными намеками на срочную необходимость продлить род Зоиларов. Леон еле вырвался от будущего родственничка и сбежал к другу Гильдару.