На Краю Земли. Дилогия (СИ) - Бондаренко Андрей Евгеньевич - Страница 11

«Маленький нос, скупо покрытый рыжими веснушками, чувственный рот, слегка заострённые скулы», — машинально отметил Тим. — «Симпатичная, в общем-то, если, конечно, не придираться по пустякам и мелочам… Только ещё, очевидно, и очень скандальная при этом. Отвязанная и своевольная стервочка такая…».

— Тимофей Белофф! — уверенно объявила черноволосая симпатяшка. — Рада тебя видеть и всё такое прочее. Типа — заждалась и практически подпрыгиваю от радости и неземного восторга. А зовут меня — Милена Пандева. Природная болгарка, как легко догадаться по характерной фамилии.… Итак, добро пожаловать, коллега, в наше славное и перспективное АСТ! — небрежно ткнула указательным пальцем в ярко-красные буквы, после чего им же надавила на крохотную тёмно-фиолетовую кнопку, чуть выступавшую из светло-бежевой гладкой стены.

Дверь незамедлительно «спряталась» в стену.

— Проходи, юноша. Не стесняйся, — любезно предложила девушка. — Будь как дома.

Просторное помещение напоминало обыкновенный среднестатистический офис: белый потолок с квадратными световыми панелями, пластиковые столы, стулья и одёжные шкафы, компьютерные мониторы на столах, три овальных окна, парочка стандартных светло-зелёных дверей. А, вот, боковые стены этой комнаты были, безусловно, приметными: какие-то светлые и тёмно-серые параллелепипеды, выстроившиеся в идеально-ровные ряды.

— Информационное хранилище? — указывая взглядом на одну из стен, предположил Тим. — Наверное, очень ёмкое?

— Да, самая последняя разработка. Содержит в себе всякого и разного — чёрт знает сколько килобайт с сотней-другой нулями после первого знака, — небрежно сообщила Милена и, хитро-ехидно усмехнувшись, уточнила: — Это, что же, юноша, все твои вопросы?

— А вот, к примеру, аббревиатура — «АСТ»… Что она, собственно, обозначает?

— Агентство Столетних Тайн. Это я сама придумала. Чисто от скуки. Правда, красиво?

— Красиво, спора нет, — вежливо улыбнувшись, согласился Тим. — Только от этого, милая коллега Пандева, извини, понятней не становится. Причём, ни на грамм… Вот, ты сама подумай. «Департамент Научных Исследований ЮНЕСКО» — организация, безусловно, серьёзная и уважаемая — приглашает на собеседование. Прилетаешь, а тут, понимаешь, какое-то «Агентство Столетних Тайн»… Каково? Особенно учитывая, что на вашу Аляску я добирался с западного побережья Антарктиды. Совсем не ближний Свет, между нами, коллегами, говоря… Это что же, шутка такая? Типа — очень-очень смешная? Хорошо, пусть будет по-твоему. Считай, что я весело и беззаботно смеюсь. Ха-ха-ха.

— А ты — симпатичный, — окинув его рослую фигуру заинтересованным женским взглядом, сообщила Милена. — Только какой-то…м-м-м, слегка хрупкий и романтичный. Брутальности тебе, парниша, не хватает.

— Спасибо за заботу о моём облике. Непременно постараюсь исправиться… Поможешь?

— Почему бы и нет?

Девушка подошла к ближайшему компьютерному монитору, секунд десять-двенадцать поколдовала над кнопками клавиатуры, уверенно протянула руку к глубокому лотку принтера, вынула из него два листа светло-зелёной бумаги и, протянув их Тиму, спросила:

— Это ты писал?

— Да, почти два с половиной года тому назад, перед тем, как сесть за написание дипломной работы. Тогда через Интернет просочилась информация, что при ЮНЕСКО формируют рабочую группу по созданию Машины Времени. В том числе, и для участия в широкомасштабных научных экспериментах. Вот, я и написал заявление, что, мол, готов принять участие. Подробно объяснил — почему, как и зачем. Написал, вложил в конверт, заклеил его и отправил — заказным письмом — в штаб-квартиру ЮНЕСКО… Впрочем, потом официально объявили, что имела место быть весёлая первоапрельская шутка. Не более того… Надо так понимать, раз меня вызвали сюда, что тогда никто и не думал шутить?

— Это точно, — многозначительно и загадочно усмехнулась Милена. — Никаких дурацких и легкомысленных шуток. Всё всерьёз и надолго. И АСТ — лучшее подтверждение тому… А я — старший научный сотрудник, отвечаю за проведение различных экспериментов, в которых задействованы всякие мелкие животные. В основном, мыши, пауки, муравьи и мухи. Потом всё подробно расскажу и покажу… Ты же, как легко догадаться, являешься новым потенциальным сотрудником. То бишь, претендентом на высокую должность научного сотрудника и моего помощника. Ибо, как утверждает твоё расширенное досье, являешься талантливым и многообещающим зоологом… Кстати, Белофф, а что ты делал на западном побережье Антарктиды?

— Я там — в своё время — проходил преддипломную практику. То бишь, старательно, тщательно и вдумчиво изучал тамошних пингвинов. Недавно, защитив расширенный диплом, получил звание магистра и полетел — на одну из американских антарктических научно-исследовательских станций — договариваться о приёме на постоянную работу. А тут — ваше любезное и интригующее приглашение. Бросил, понятное дело, всё и отправился на Аляску.

— Молодец, Белофф, сообразительный мальчик. Практически вытащил выигрышный лотерейный билетик. Будешь, так сказать, стоять у истоков великого открытия. Со всеми вытекающими…

— А почему — «Столетних Тайн»? — проявил дотошность Тим.

— Да, просто так, — беззаботно и белозубо улыбнулась девушка. — Шутка юмора такая. Болгарская насквозь. Просто директор нашей службы — мистер Макс Гринберг — ужасно наивный, мечтательный и мягкотелый человек. Вот, я, пользуясь данным удобным обстоятельством, и изгаляюсь…

— Знаменитый профессор Макс Гринберг?

— Ага, он самый. Чудак законченный, задумчивый и обаятельный… Хотя, знаешь, в каждой удачной шутке, как известно, есть только малая доля шутки. Ведь, когда Машина Времени, всё же, будет создана, то можно будет, действительно, вволю поразгадывать всякие и разные легендарные тайны, подаренные нам седым Прошлым… Почему бы и нет?

— Поразгадываем, конечно. Не вопрос.

— Только, к сожалению, не скоро. Широкомасштабные работы по созданию Машины только начинаются. Предстоит на совесть потрудиться — годы и годы. Может, даже и десятилетия…

— Ничего, со мной процесс непременно ускорится, — пообещал Тим. — Многократно, ударно и знаково… Кстати, а что я должен делать прямо сейчас?

— Пообщаться с уважаемым профессором Гринбергом, — Милена указала рукой на одну из светло-зелёных дверей. — За ней находится так называемый административно-хозяйственный блок. Пройдёшь по коридору до упора, повернёшь направо и сразу же упрёшься в кабинет шефа. Смело заходи, общайся, улыбайся. Постарайся его обаять, а также уверить, что ещё с самой младенческой колыбели всерьёз мечтаешь об увлекательных путешествиях по Прошлому и Будущему. Если получится, то Гринберг обязательно возьмёт тебя на работу. Потом оформишься: заполнишь с десяток хитрых анкет, подпишешь целую кучу всяких и разных обязательств о неразглашении, пройдёшь строгую медкомиссию, а также прослушаешь подробный и нудный инструктаж. А после этого — милости прошу в мою лабораторию. Будем усердно и вдумчиво работать-экспериментировать. За правой дверкой, как раз, он и располагается — наш научно-исследовательский блок… Всё, юный коллега, иди, не теряя времени. Потом пообщаемся… Удачи!

Тим прошёл по коридору и, подойдя к нужной двери, нажал указательным пальцем на приметную ярко-красную кнопку, вмонтированную в дверной косяк.

Дверь послушно распахнулась, и равнодушный механический голос объявил:

— Входите, господин Белофф. Вас ждут.

«Кабинет — как кабинет», — войдя, мысленно усмехнулся Тим. — «Просторный стол для переговоров, массивное кожаное кресло в торце, офисные стулья, пластиковые стеллажи, под завязку забитые всякой бумажной ерундой, на стене — поясной портрет Генсека ООН. Всё говорит о том, что здесь обитает господин Большой Начальник…».

В кожаном кресле обнаружился важный и солидный тип — в строгом тёмно-синем костюме и с ярко-выраженными чудаковатыми залысинами.

— Здравствуйте, господин профессор, — вежливо поздоровался Тим. — Вы совсем не изменились. Помню все ваши лекции. Вы нам — в Университете Ройал-Роудс[6], три с половиной года тому назад — читали двухмесячный курс лекций.