Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 136

Этот голос подбадривал и направлял меня, не давая отклониться от курса. Цель была уже близка!

Я ощущала, как моя шкурка становится все толще и толще, приобретая знакомые формы. Она нарастала прямо поверх моего комбинезона. Одновременно ко мне возвращалась чувствительность. Осязание и обоняние тоже, но странно искаженное. Если, конечно, прикосновение к колену можно воспринимать как резкий, дисгармоничный звук, а запах как сочетание следов, оставленных людьми и эргами, которые когда-либо тут бывали.

"О, боги и богини! Я — собака".

— Хельга-не-собака, — я ощутила чужую эмоцию как искристый смех. — Трофей-который-ценнее-всех владеет-учит собаку-образец-малый-трофей.

"Ага, ага… Кто бы спорил".

— Приоритетное-право-на-действие-мысль-желание-нежелание трофей-который-ценнее-всех следует-повинуюсь. Самец-третьего-периода владеет-помогает-защищает-слушает.

"Мое приоритетное право?"

— Да.

Одинаково на любом языке, даже в другой галактике. Все это было одним коротким словом, состоящим из тысячи других слов и мыслей.

"Ох, неужели все?"

— Да, Хельга.

Выращивание одежды завершилось.

* * *

Я вернулась в реальность. Все та же комната со стенами, окрашенными в нейтральный голубой цвет, и солнце, бьющее в глаза.

"Солнце? Какого черта!"

За время, казавшееся мне считанными минутами, оно почти зашло за горизонт. Гудрун, до этого стоявшая у окна, теперь сидела рядом на стуле. Наверное, принесла откуда-то. Рядом — пара пустых стаканов от воды и пакет от плазмы. В дверь сунулся кто-то из персонала в форме дипкорпуса, но она шикнула и махнула рукой. Голова исчезла.

— Гудрун? — спросила я. — Что, уже вечер?

Она кивнула.

— О, боги и богини, — простонала я и потерла виски. — У меня похмелье. И кушать хочется.

— Разве так бывает? — рассмеялась она. — Выбери что-то одно.

Кажется, я утратила бдительность. Эши, сидящий напротив, вдруг наклонился и обнюхал мою шею. Я отшатнулась и сбросила его руку с колена. Инстинктивно я воспринимала это как облапывание. Он удивился и, кажется, немного обиделся. А потом его лицо приняло прежнее нейтральное, несколько высокомерно выражение.

— Одежда, — пояснил он. — Смотрите!

Я потрогала манжет и потянула за край комбинезона, который стал толще. Сверху отделилась оболочка того же цвета и формы. Она повторяла все в мельчайших подробностях, даже швы и складки, только была тоньше оригинала. Оттягивая все дальше и дальше, я избавлялась от этой "шкурки", как змея во время линьки. Проблемы возникли, когда я обнаружила, что у оболочки отсутствуют застежки.

— Прокол, — рассмеялась подруга, наблюдавшая за моими манипуляциями.

Эрг, желая помочь, протянул руку и коснулся "шкурки". Выскочил коготь и располосовал одежду сверху донизу! Я и глазом не успела моргнуть.

— Ох!

— Острая штука, — сказала Гудрун, покосившись на когти эрга. — Смотри-ка! Комбинезон даже не задел. Интересный способ раздеться… или раздеть.

— Гудрун!!!

Глава 3

Казалось, ничто не предвещало, но на выходе из здания на нас совершили покушение. Люди, которые под видом охраны просочились на территорию дипкорпуса и одетые в боевые "гепарды" с правительственной маркировкой, открыли пальбу.

Все это мы узнали позже. А тогда сложно было не запаниковать. В это время я и Гудрун находились на административной парковочной площадке и ждали, когда мне разрешат сесть во флаер.

Эши тоже решил меня проводить. Это было мило и… бесполезно. Он как привязанный ходил следом, я злилась. Кроме того, он сожрал добрую половину моей порции, когда я пыталась восстановить потери от эксперимента с одеждой. Гудрун настояла, чтобы я его покормила.

— Тебе-то с этого что?

Она закинула ногу на ногу и, словно защищаясь, скрестила руки на груди, смяв комбинезон. Одно плечо непроизвольно дернулось. Пшеничные волосы выбились из хвоста и рассыпались, но она не стала их поправлять. Это была Годива. Только вот скрывала она не тело, а душу.

Я бы сказала, что она сердита на меня непонятно за что. Незнакомый мужчина назвал бы ее капризной. Они видят только ноги, ложбинку в вырезе, сжатые губы и высокомерно задранный нос. Такова их природа.

Док Фредриксен бы многое сказал об этом. Он бы сложил целую поэму о том, что ей одиноко, она устала и не хочет говорить, и не был бы беспристрастным, как положено лечащему врачу; напротив, он бы безжалостно препарировал ее чувства и приколол очередную бьющуюся бабочку к бархату ночи.

"Проклятье! Как высокопарно".

Но так и было. А она молчала. Даже непробиваемый Эши ощутил себя неловко и перестал жевать.

— Не повторяй моих ошибок, — наконец сказала она с улыбкой, от которой мороз пошел по коже. — Корми и принимай как есть. Такие уж они. Не люди, а самцы тем более.

Я проявила благоразумие и не стала спрашивать, почему она не поехала вслед за командующим.

Пришелец тем временем пересел на пол; стулья его смущали, так было привычнее. Я последовала совету. Было не так уж плохо, просто немного неловко. Множество касаний, когда я делилась своими протеиновыми шариками… Но он не ловил на лету. Довольный, он сначала принюхивался, а потом принимал эту награду. Я уже не отдергивала руки. Просто пила приторно-сладкий кофе и любовалась им. Эти бледные глаза, резкие черты и чуждая пластика уже не казались мне странными. Кажется, я наконец привыкла.

Потом он провожал. Тогда мы услышали стрельбу и увидели желтое марево и вспышки над правительственной парковкой.

— Его величество!!! — испуганно вскрикнула я.

Если короля не станет, начнется хаос. Кроме того, с ним сегодня была "мать сыновей" Сен Этти. Или он с ней? В общем, если с ней что-то случится, хрупкий мир с пришельцами будет нарушен.

— Не паникуй, — глухо сказала Гудрун. — Все под контролем.

Я взглянула ввысь, хотя заходящее солнце слепило глаза. Охрана с нашей площадки уже мчалась туда: двое напрямик, остальные в обход. Наверное, решили обогнуть здание и напасть на противника с тыла. Эрг что-то сказал двум другим пришельцам. Ему выдали оружие, вроде того, что он раньше носил, но гораздо массивнее. Такую черную штуку в шипах и выростах, с внушительным и угрожающим раструбом приходилось держать обеими руками.

— Что это? — спросила я.

— Оружие, — улыбнулся он мне, как маленькой, и задвинул за спину, чтобы я не мешала.

Подруги он не коснулся, просто указал направление. А! Понятно. Чужой "трофей". Трогать нельзя.

— Это понятно, — неподалеку бухнул взрыв, и я инстинктивно присела. Остальные тоже. — Но что оно делает?

Я хотела знать, к чему готовиться. К потоку огня, подобию огнестрельного оружия или чему-то худшему. Гудрун бросила:

— Убивает, что же еще!

Ладно, разберемся. Увижу в действии — узнаю. Пришельцы рассредоточились и стали невидимками. Наша охрана, от которой осталось только двое, действовала сходным образом. Во флаер мы так и не сели, но использовали его как укрытие.

Показались фигуры в пятнистых костюмах. Двое бежали в нашу сторону. Наша охрана не решалась открыть огонь, пока не идентифицирует, свой это или чужой. Я на секунду решила, что загоняют обратно тех, кто недавно нас оставил, но это оказались не наши охранники. Пламя плазмогана пронеслось у нас над головами. Эши, уловив движение поднятой руки, среагировал раньше и вдавил мою голову в землю, распластавшись рядом.

Раздался стон. Я закрутила головой.

— Гудрун?

Ощутив запах паленых волос, я в ужасе решила, что ее достали.

— Я в порядке.

— Мэм, не вставайте, — сказал охранник.

Он перекатился и скрылся за выдвижными шасси, откуда открыл встречный огонь. Противник открыл встречную стрельбу. Шасси раскалились, и флаер накренился. Запахло паленым пластиком и мясом, как на пикнике. Желудок скрутило от спазмов.