Интервью для Мэри Сью. Раздразнить дракона - Мамаева Надежда - Страница 50

Дракон просто не мог оставить меня рядом с тем, от кого, собственно, и спас. Или Брока посчитали предателем, и он тоже связан, только без сознания? Похоже, все же придется подать признаки жизни.

Я уже собралась протяжно застонать, когда курильщик, вздохнув, протянул:

— Схожу за ужином, что ли. Ноги разомну. Покарауль этих троих. Хотя, может, уже и двоих. Девка-то сколько веретен уже валяется бревном и даже не шелохнется. Может, издохла?

— Сейчас проверю… — отчего-то воодушевился звонкий тенорок.

— Проверит он, — добродушно пропыхтел бас. — Ты смотри, вырез-то особо усердно не проверяй. Там змеюка. Хоть и железная, а выглядит как живая. Может, оберег какой.

Из этого короткого диалога я поняла две вещи. Первое — Брока рядом нет, и второе — меня уже один раз облапали.

Подкованные сапоги застучали по камням. Судя по всему, старший из стражей пошел-таки за ужином. Обладатель тенора остался один. Минута-другая, и я услышала, как кто-то приближается ко мне.

Ехидные понимающие смешки, долетевшие оттуда же, откуда еще недавно звучал голос моего киллера, шмыгающий вдох, будто кто-то втягивал кровь, сочащуюся из разбитого носа, — вот аккомпанемент, сопровождавший приближение ко мне юного стража.

Он остановился совсем рядом. Присел.

Я почувствовала, как холодные пальцы коснулись моей шеи, нащупывая жилку.

— Не туда руки тянешь, надо сразу под юбку! — все же черноглазый не удержался.

Пальцы замерли. А парень, похоже, еще не столь испорчен… Хм. Может, самое время очнуться и состроить недотрогу? Хотя, судя по обстановочке, «стройматериалы» у меня на руках явно не те. Да и роль коварной соблазнительницы навряд ли удастся с блеском.

Пальцы стража явно не тонкие, грубые, привыкшие держать сталь, а не стило. Воин.

Мои ресницы дрогнули. Я вздохнула чуть глубже, чем до этого, и медленно открыла глаза. Постаралась придать лицу выражение мечтательной полуулыбки. Признаться, больше всего этому мешали боль в руке, острые камешки, что впивались в лопатки, и затекшие ноги, которые начало нещадно колоть. Но я старательно изображала принцессу, проснувшуюся поутру на мягчайшей перине и пребывающую в ангельском настроении.

Сглотнула, искренне надеясь, что голос зазвучит чисто, без хрипа.

— Где я? Что со мной? — и одарила стража самой очаровательной улыбкой, какую смогла изобразить.

Юноша шумно выдохнул. Это стало для меня сигналом. Я поймала взгляд его глаз. Серые, с желтыми прожилками, они смотрели недоверчиво, настороженно.

Мой караульный оказался еще моложе, чем я предполагала. От силы лет пятнадцать. Хотя, может, он выглядел столь юным, потому что был драконом? Высокие скулы, на которых остались порезы от бритвы. Судя по всему, матерая мужская щетина грозила ему еще не скоро, но приобщиться к утреннему ритуалу настоящих мужей пацану зело хотелось.

Я старалась, чтобы стражник не отрывал взгляда от моих глаз. Специально чуть задержала дыхание, чтобы на щеках проступил девичий румянец, который многие принимают за признак смущения.

— Вы пленница, — сглотнув, выдал юноша.

Я же про себя молилась. Во имя отступа красной строки, таймс нью романа и полуторного кегля! Ариал! Пусть эти двое — Умар и черноглазый — схватят вирус немоты, пока я пытаюсь очаровать стража.

Небо словно услышало мою молитву. В гроте (а, как показал беглый осмотр позиций, я оказалась именно в нем) стояла тишина, нарушаемая лишь размеренным плеском воды.

— Пленница… — протянула с едва заметным придыханием, глядя на парня снизу вверх. — Но моя совесть и помыслы чисты, поэтому я питаю надежду, что заключение не будет долгим и это недоразумение вскоре разрешится. Я верю в это так же, как в вашу честь и воинскую доблесть.

Юный страж сжал губы, что должно было свидетельствовать о его решительности и непреклонной воле. Но я поняла: нужно продолжать играть в благородную. Юношеский максимализм, гормоны… На любовь с первого взгляда я не рассчитывала, разве что на химию тел. Вот только мне бы вовремя вспомнить, что по химии в школе у меня вечно был трындец.

Вздохнула особенно глубоко. Так, что грудь коснулась нависшего надо мной юноши. Он вздрогнул, его дыхание участилось, а зрачок расширился. Запоздало почувствовала, что вырез платья основательно разорван и голую кожу щекочет прохладный воздух.

Страж выдохнул мне в лицо, и щеки отнюдь не в фигуральном смысле опалило жаром. Этот дракон пубертатного периода чуть не сжег мне брови огнем из своей глотки. Но я все так же мило и невинно улыбалась. Даже когда вчерашний обладатель подростковых прыщей словно бы невзначай навалился на меня и в живот уперлось его отнюдь не благородное намерение.

Все же ангельское терпение требует дьявольской выдержки. И я, все так же вздыхая и смущаясь, не прекращая смотреть стражнику в глаза, резко согнула колено.

От неожиданности юноша охнул и на миг растерялся. Этого хватило, чтобы ударить лбом ему в челюсть и одновременно согнуть второе колено. Обхватила парня ногами за талию и резко крутанулась. Плечо опалила боль, ожидаемая, обидная, но придавшая злости и сил. Я села на юношу верхом.

Выручило то, что руки мне сковали не за спиной, а спереди.

Не замечая одобрительного свиста черноглазого и смешков Умара, схватила ближайший булыжник. Небольшой, но увесистый голяк тюкнул стражника точно по темечку. Пугаться, что убила молодого дракона, было некогда. Руки сами лихорадочно обшаривали охранника, находящегося в отключке.

— Бесполезно, — прокомментировал драконоборец.

Выглядел Умар неважно — породистое лицо украшало созвездие кровоподтеков. Да и вся его одежда была в алых пятнах — свидетельство того, что так просто он в плен не сдался.

— Это еще почему?

— Ключи у старшего. Того, что ушел.

Я прошипела сквозь зубы. Да чтоб тебя! Мне рано умирать. Я, между прочим, еще Мендельсона не слушала, чтобы по мою душу уже Шопен играл.

Увидев на поясе стражника кинжал, потянулась к ножнам и достала клинок. Слишком большой. Взгляд скользнул по шее парня. Несколько то ли оберегов, то ли амулетов. Выбрала подходящий. Остроконечная металлическая звезда с торчащими лучами-спицами. Дернула, разрывая шнурок.

Замок на моих кандалах оказался примитивным, должна справиться. Благо за плечами был какой-никакой опыт. Дружба с дворовой шпаной, среди которой каждый третий — мастак по части простых замочных скважин, в кои-то веки оказалась полезной.

Запор поддаваться не спешил. Терпение и ласка. Ласка и терпение. Со скованными руками было жутко неудобно, но жить хотелось все больше.

Звук железа, звякнувшего о камень, удостоился отдельного комментария, причем от обоих зрителей практически одновременно:

— Ловко. А меня сможешь? — словно добрую подругу, вопросил Умар.

— Талантливая воровка. Печать тоже умыкнула?

Я подкинула на ладони кинжал. В стали и ковке разбиралась мало, но то, как оружие перевернулось в воздухе и удобно легло рукоятью прямо в ладонь, без всяких слов говорило о его отличной центровке.

Киллер насторожился, почуяв неладное. Я же решила, что пара секунд — достойная плата за знание. А знать я хотела всего лишь одно: имя человека, возжелавшего себе в коллекцию голову Рааны, а заодно и ее печать.

Ведь этот черноглазый — не единственный взял заказ. Были еще и те наемники, что напали на обоз.

Не улыбнулась, оскалилась. Затекшие ноги кололи тысячи иголок, возвещая о том, что кровоток восстанавливается. Зашипела, пошатнувшись, и двинулась к своему несостоявшемуся убийце.

— Ну привет, будущий труп, — поздоровалась с ним.

Видимо, очень радушно поприветствовала, так трогательно и душевно, что у киллера задергалось веко. Прикинула, как выгляжу: полоумная улыбка, крадущийся прихрамывающий шаг, нож в руке. Я бы тоже превентивно прильнула спиной к стене. Так, на всякий случай, а не потому, что струсила.

— Уважаемый драконоборец, а как вы считаете, может из металла вырасти что-то стоящее?

Умар, еще не познавший все выверты женской логики, на всякий случай решил поддержать светскую беседу чокнутых оттенков.