Подарок (СИ) - "May Catelyn" - Страница 41

… Как давно это было! Чудесным воскресным утром ей удалось уговорить сэра Чарльза опробовать новенький щегольской фаэтон и покататься в Гайд-парке. Вечно занятой дедушка сдался под натиском голубых глаз и милых ямочек на щеках юной мисс Терезы, и они пристроились в вереницу экипажей, чинно рассекающих по аллеям самого модного променада Лондона. Каштановые локоны из-под модной соломенной шляпки и пенное кружево дорогого парижского туалета привлекали взгляды молодых джентльменов, со скучающим видом фланирующих верхом. Но одного взгляда на старого банкира, сидящего рядом с предметом их интереса, было достаточно, чтобы остудить неуместное юношеское любопытство.

На аллее со стороны Серпентайна показалась высокая, ладно сидящая фигура, пустившая своего гнедого жеребца рысью. Джентльмен едва успевал отвечать на приветствия встречных, не меняя отстранённого холодного выражения лица. Аристократизм и мужское обаяние окружали его словно облако, и Тереза невольно стала следить за ним взглядом. Он приблизился к ним и неожиданно осадил коня, приветливо поздоровавшись с сэром Чарльзом и совсем молоденькой барышней, сидящей рядом. Классический породистый нос и умные зеленые глаза украшали его лицо. Они перекинулись с дедушкой парой фраз, и он двинулся дальше с тем же задумчивым и отстранённым видом.

— Кто это, сэр? — решилась спросить Тереза, внезапно ощущая потребность узнать об этом джентльмене как можно больше. — Лорд Мельбурн, член правительства и мой… давний знакомый, — был краткий ответ, и они продолжили путь.

Дедушка, как опытный банкир и мудрый человек, никогда не упоминал о своих знакомствах в высшем свете и клиентах своего банка — это было золотое правило его бизнеса. О том, что этот элегантный господин тоже клиент банка «Ноаre & co» Тереза узнает только через несколько лет, принимая дела и знакомясь со своими вкладчиками лично.

Он появился сразу после мелодичного перезвона каминных часов и его мужская энергия, смешанная со свежестью безупречного галстука и легкого шлейфа одеколона, заполнили кабинет. Мельбурн быстро пробежал глазами представленную справку, удовлетворенно приподнимая брови, и жесткая складка у рта слегка дрогнула.

— Благодарю Вас, мисс Хор. Как всегда отличная работа ваших служащих. Я, надеюсь, не отнял слишком много Вашего драгоценного времени?

Банкирша была польщена его похвалой и уверила самого значимого для неё клиента, что рада была помочь, и срочность его просьбы не проблема для работающего как часы банка. В ее глазах виконт всегда будет не только политиком и высшим чиновником государства, но и самым обаятельным джентльменом, которого она знала вот уже 12 лет.

Счета он закрывать не стал, проценты по вкладам досрочно не снимал, все прежние договорённости между ними остаются в силе. Полагающееся ей по статусу рукопожатие, вежливая улыбка на безупречно выбритом лице, и кабинет опустел.

… Тем же вечером, зябко кутаясь в фланелевую ночную рубашку до пят, Тереза легла в постель, согреваемую двумя тёплыми кирпичами. Перед тем, как задуть свечу, она достала из ящичка золотистый флакон с зеленой этикеткой, мазнула капельку содержимого на своё запястье и с наслаждением вдохнула. Знакомый лёгкий терпко-цитрусовый запах кельнской воды виконта окутал акулу банковского делового мира и одинокую женщину. Она улыбнулась своим потаённым мыслям и поправила ночной чепец…

Служебный вход в Банк Англии охранялся куда надёжней, чем парадный с тяжеловесным портиком из массивных колонн. При входе в вестибюль банковский служащий и полицейский внимательно разглядывали высокопоставленного посетителя и его сопровождающего.

Роб Хопкинс с сундучком в руках старшему смены явно не приглянулся, и он осмелился уточнить у премьер-министра, кто этот человек. Мельбурн невозмутимо ответил, и вот они в сопровождении мелкого клерка банка стали спускаться в святая святых, в хранилище.

Занимая формально пост Первого Лорда-казначея страны с выполнением обязанностей премьер-министра, Мельбурн ещё никогда за своё вот уже третье премьерство здесь не бывал. Записка барона Нортбрука и его адресат возымели магическое действие на банковских служащих, и формальные проверки посетителей на каждом этаже закончились.

Чем ниже они спускались, тем чаще сменялись их провожатые. Вход на отдельные этажи был закрыт наглухо стальными дверями, на других же он открывался замысловатым ключом, висевшим на связке сопровождающего. Наконец, они дошли до нужного яруса, и после настойчивого стука в массивную дверь и произнесённого пароля навстречу им из глубины полутемного помещения вышел невысокий человек, по виду никогда не поднимавшийся из этих подземелий на поверхность. Это и был искомый служащий-хранитель, записку к которому писал барон в клубе. Человек не представился и не просил о том же своих посетителей. У Мельбурна мелькнула мысль, что он не узнал премьер-министра Англии или сделал вид, что не узнал. Сопровождающий тут же ретировался, когда дверь с лязгом захлопнулась, и дальше они втроём пошли по боковому коридору, освещаемому газовыми фонарями.

На пороге кабинета Хопкинс был остановлен молчаливым жестом, и Мельбурн прошёл вглубь комнаты один, неся сундучок сам. Хозяин подземного царства сел напротив за массивный и девственно-чистый письменный стол.

— Я слушаю Вас, сэр, — сипло сказал он и надрывно кашлянул в кулак.

Холод стен хранилища начал постепенно пробирать и самого виконта. Такое обращение поначалу неприятно удивило Мельбурна — сидящий напротив человек едва ли имел личное дворянство, но аристократическая спесь была здесь явно неуместна.

— Я хочу положить тайно и на неопределенный срок в Ваше хранилище это.

Банковский служащий ощупал цепким взглядом указанный деревянный предмет и хлипкий замок на нем.

— Что ж, сэр, внесите оплату за хранение, и мы начнём оформлять нашу сделку.

Сумма, написанная клерком на внезапно появившемся на столе листке бумаги, неприятно удивила виконта.

— Мои гарантии? — спросил Мельбурн.

— Их нет, и Вам это уже наверняка известно, сэр!

Вчерашний категорический отказ конторой «Ллойда» подготовить страховку на его бессрочный вклад, не был злонамеренным казусом, как ему сначала показалось. По всей видимости, он был не единственным человеком, кто пытался в обход установленных правил застраховать свои риски по договору, не имеющего срока окончания.

Мельбурн достал из внутреннего кармана несколько столбиков золотых гиней и наблюдал, как проворно они исчезли в недрах выдвижного ящика, а на столе появляются бланки, конверты и письменный прибор для посетителя.

— Последний вопрос, сэр. Вы готовы дать слово джентльмена, что внутри этого сундучка нет ничего, что угрожает безопасности или интересам страны? — взгляд хозяина кабинета вперился в виконта.

— Да. Я, Уильям Лэм, второй виконт Мельбурн это подтверждаю! Произнесённое в тишине имя не произвело должного впечатления, и клерк незамедлительно приступил к написанию договора. К удивлению Мельбурна он был составлен в одном экземпляре, после прочтения подписан обеими сторонами и запечатан в конверт. В толстой кожаной книге с металлическими застежками клерк проставил только дату и четырехзначное число. Фамилии вкладчика или других указаний на принадлежность содержимого сейфа записано не было. Лаконичная расписка в получении оплаты от виконта за подписью клерка также легла рядом. Простой листок бумаги с несколькими цифрами был придвинут хозяином кабинета последним.

— Это номер Вашего сейфа, а это, — и он указал на строку, содержащую цифры и буквы, — путь к нему внутри банковского Хранилища, известный только служащим банка. Идемте за мной, сэр.

Они вышли из комнаты и в сопровождении Хопкинса прошли дальше по коридору. Зал с сейфами был бесконечен, и Мельбурну показалось, что при желании там может храниться не только золотой запас страны, но и Ноев ковчег со всем своим содержимым. Их шаги гулко разносились эхом по залу. Искомый металлический сейф был на втором ярусе на уровне глаз виконта, поэтому приставная лестница с перилами, стоявшая поодаль, ему была не нужна. Стальной ключ с несколькими замысловатыми бороздками и секретными фасками легко открыл массивную дверцу. Хопкинс подошёл и, поднявшись на цыпочки, не торопясь, прощупал и простучал сейф изнутри, тот был пуст, а на его руках не было следов пыли.