Это было в каменном веке. Охотники на мамонтов. Пещеры красной реки - Уэллс Герберт Джордж - Страница 39

Охотники торопились, им хотелось подальше уйти от воинственного племени Нунука. Хоть обмен и был дружеским, однако в любую минуту могла вспыхнуть свирепая схватка.

Копчема тянули и подгоняли. Все вперед и вперед — так требовал вождь племени.

Наконец на равнине, поросшей кустарником, охотники устроили привал, по приказу вождя сбросили на траву туши. Вскоре уже пылал костер. Голодные люди с нетерпением ожидали горячей пищи. Но едва они принялись за еду, как, чем–то обеспокоенные, повскакали с мест.

Из леса неслись громкие звуки — это трубили мамонты!

В племени поднялся переполох.

И не успели люди прийти в себя, как на поляне появился огромный мамонт с высоко поднятым хоботом. За ним, круша деревья и кусты, следовали две самки с маленьким детенышем.

Мамонты фыркали: они явно были чем–то встревожены. Длинными острыми бивнями они прокладывали путь в кустарнике, сметая все, что попадалось на пути.

У Копчема от ужаса перехватило дыхание.

Мамонты прямо направляются к тому месту, где люди устроили привал.

Еще немного — и все погибнут под могучими ступнями гигантов. Внезапно из кустарника выскочил огромный тигр и вонзил свои длинные саблевидные клыки в детеныша мамонта.

Охотники в страхе разбежались, среди кустов мелькали только их спины.

Тигр убил мамонта и водрузил на него свои передние лапы. Он был готов растерзать всякого, кто помешает ему. Страшный рев сотрясал всю округу, возвещая победу хищника. Копчем, воспользовавшись замешательством, решил бежать. И он побежал, почти теряя сознание, спасаясь не только от зверя, но и от людей. Он споткнулся о корень, упал, но тут же поднялся и бросился вперед, боясь, что тигр гонится за ним. Наконец, совсем обессилев, он повалился на землю. Голова болела, тело ныло, он весь дрожал от ужаса. Отдышавшись, Копчем поднялся и медленно побрел куда глаза глядят.

Теперь он будет действовать осмотрительно. Теперь его не проведешь!

Но как здорово снова почувствовать себя свободным!

Теперь надо найти свое племя. Бельчонка, Жучка и остальных ребят.

Хоть иногда они и ссорятся, но в общем–то очень дружны.

ЗА ПЛЕМЕНЕМ

Ноги у Копчема болели. Ему хотелось прилечь, но он чувствовал, что не сможет встать.

«Добраться хотя бы до тех черных елей! — мечтал мальчик. — Здесь так мокро и так тяжело вытаскивать ноги из болота!» По дерну идти гораздо легче. А сколько кругом черники! Она еще незрелая, но голодный мальчик не замечал этого, отправляя в рот полные пригоршни ягод.

«Гирлиу, Гирлиу!»

«Это кричит куропатка», — решил Копчем, продолжая собирать ягоды.

«Гирл–гирл!»

Пройдя несколько шагов, он наклонился, чтобы сорвать спелую землянику, и чуть было не наступил на птицу. Несчастная прижалась к земле, уставившись черными, как бусинки, глазами на мальчика. Стоило Копчему пошевелиться, и куропатка, взмахнув хвостом, мгновенно исчезла в траве.

— Не бойся, Копчем тебе ничего не сделает! — крикнул мальчик.

Но ее и след простыл.

Невдалеке заколыхалась трава, хотя ветра не было. «Что–то живое там копошится», — подумал наблюдательный мальчик и в ожидании застыл на месте.

И в тот миг, когда лиса подпрыгнула в траве, ввысь взметнулась целая стая куропаток.

Испуганные птицы, шумно трепыхаясь, тяжело опустились где–то за сосновым бором.

Копчем проглотил еще несколько ягод и двинулся дальше. На берегу мелкого озера, поросшего тростником, он остановился. Одна утка пролетела совсем близко от него и уселась на ольхе. И только тогда Копчем заметил на дереве гнездо. «Что это утка делает в вороньем гнезде?»— подумал Копчем и тотчас полез на дерево. Ольха была ветвистая, и мальчик без особого труда добрался до гнезда. Утка, заметив Копчема, начала беспокойно ерзать в гнезде, и маленькие утята попадали вниз. Так бывает всегда: мать скорее выбросит из гнезда своих птенцов, чем позволит их взять.

Мальчик слез с дерева и подобрал утят. Их было много. В действительности их было семь, но до семи Копчем не умел считать. До пяти еще куда ни шло, но все, что было больше пяти, было уже «много». Никто в племени не умел считать больше чем до пяти.

Насытившись, Копчем с удовольствием облизнулся. К вечеру он добрался до скалистого ущелья. Здесь он наверняка найдет место для ночлега в одной из пещер, где тепло и безопасно. Пробираясь между скал, мальчик наконец заметил пещеру и решил ее обследовать.

Но едва Копчем просунул руку в отверстие, как услышал злобное рычание… Похоже, что медведь пробудился ото сна… В глубине пещеры блеснули два зеленых глаза, потом послышалось фырканье, ворчанье, и своды пещеры содрогнулись от оглушительного рева. Испуганный мальчик свалился вниз.

Что произошло дальше и какого зверя он потревожил в пещере, Копчем не знал. Он бежал что было мочи, стараясь поскорее укрыться в кустарнике. Ничего себе, чуть было не угодил в лапы к медведю! Бр–р! А что, если это был страшный хозяин земли — лев? О–е! Еще немного — и Копчему не пришлось бы заботиться о ночлеге!

Отдышавшись, мальчик решил продолжить поиски. Ему удалось найти совсем небольшую пещеру. На этот раз он был осмотрительнее: сначала бросил в пещеру камень и, убедившись, что внутри никого нет, забрался в нее. Заложив вход камнями и ветками, Копчем свернулся клубочком и через минуту уже спал крепким сном. Не разбудил его даже рев дикого зверя, разорвавший тишину ночи.

Утром, проснувшись, Копчем высунул голову из пещеры и огляделся.

Кругом стояла тишина.

Мальчик вылез наружу, потянулся, перекувырнулся через голову и зашагал дальше.

Выбравшись из ущелья на плоскогорье, он заметил невдалеке двух волков. Волчица отгоняла волка от логова — это Копчем сразу понял! Наверное, где–то рядом спрятаны ее детеныши и она боится за них. Ведь волк может их съесть!

Пройдя еще несколько шагов, Копчем заметил трех маленьких волчат, игравших перед логовом. Были они желтые и мохнатые, с яркими глазами и острыми мордочками.

Копчем лежал за кустом и наблюдал, как волчата дерутся из–за червя.

Один его проглотил, а другие повалили обжору и кусали за уши и нос. Откуда–то вылетела большая стрекоза и неподвижно повисла в воздухе. Один волчонок подскочил, но стрекоза тут же взвилась ввысь. Волчата размахивали лапами, пытаясь поймать ее, они спотыкались, переваливаясь друг через друга.

«Где им поймать стрекозу! — размышлял Копчем, посмеиваясь над неискушенными зверенышами. — Червя легко поймать, потому что он лежит и спит. Хуже дело обстоит с жуком — он ползает. А еще труднее поймать мышь — она бегает. Ну, а для того чтобы поймать то, что летает, вам, дорогие мохнатики, еще многому придется учиться!»И вдруг Копчема осенило: а не поймать ли ему одного волчонка? Мальчик даже вспотел от этой мысли, так она его обожгла. Пытаясь поближе подползти к волчатам, он неловко задел камень, и тот с шумом повалился. Волчата замерли, ожидая, что будет дальше. Они, наверно, решили, что это мать их возвращается с охоты и несет им пищу.

Копчем, поняв, что ему не удалось подобраться незамеченным, выскочил из кустов и, схватив одного волчонка, крепко сжал его в объятиях. Остальные волчата скрылись в норе.

Однако волчонок был не из робких: ударив мальчика лапой, он вырвался из его рук и исчез следом за другими. Огорченный Копчем показал ему язык и пошел своей дорогой.

Теперь он шагал по плоскогорью в сторону гор. Может быть, сверху он скорее обнаружит следы своего племени?

Но что это? В траве что–то мелькнуло. Заяц!

Копчем пустился вслед за ним, схватил и только тут увидел, как в сторону отскочила ласка. Заяц был раненый. Копчем взял его за задние ноги и несколько раз ударил головой о землю.

Это будет жаркое что надо!

Только бы найти своих, тогда он испечет зайца на костре. Только бы найти! Мальчик с надеждой оглядывался по сторонам, но нигде не было ни людей, ни дыма от костра.

Копчем уселся под сосной, положил зайца перед собой и задумался. И вдруг — скок! С дерева соскочила рысь, схватила зайца и, заворчав, исчезла в кустах…