Терновый Оплот (ЛП) - Каннингем Элейн - Страница 68

Паладин провёл высокий финт. Его удар встретили и ответили быстрым выпадом понизу. Алгоринд парировал и контратаковал. Всего три раза — молниеносно, один за другим — сталь с силой ударила о сталь.

Скорость, значит. Паладин начал ошеломительную серию, осыпав противника быстрыми ударами. Его оппонент остановил каждую атаку — и успел провести собственную. Несколько мгновений подряд два меча звенели в быстром, непрекрающающемся диалоге.

Бойцы разошлись по молчаливому согласию в такт уникальному ритму их смертоносного танца. Они снова закружились, осторожно атакуя и парируя.

На этот раз убийца перешёл в наступление. Его клинок отвёл меч Алгоринда вниз, а рука потянулась к ножу у него на поясе. Паладин понял. Мужчина собирался ударить над мечами ножом — точно так же, как он сам раньше ударил обманщика голым кулаком.

Но Алгоринд был к этому готов. Учителя молодого паладина обучили его многим боевым стилям. Этот стиль выдавал в противнике уроженца Долин, суровой, но в целом мирной местности на востоке, где жили по большей части добрые фермеры и следопыты. Алгоринд задумался, что должно было произойти с этим человеком, чтобы он оказался так далеко от тех мест?

Должно быть, жалость промелькнула в его взгляде — и выходец из Долин её заметил. Судорожный тик пробежал от его стиснутой челюсти к злым глазам, и мужчина выхватил нож. Но эмоции взяли верх над стратегией — он выхватил нож слишком быстро и ударил слишком высоко.

Алгоринд легко принял нож на рукоять своего и отбросил руку противника далеко в сторону. Он развернул направление удара и с силой обрушил рукоять ножа на вражеский нос. Треснула кость, яркая кровь хлынула на поношенный кожаный жилет.

Мужчина напал снова, бешено замахнувшись, лишившись всей своей дисциплины. Алгоринд легко останавливал удары и уворачивался от них. Испытывая нечто вроде сожаления, он быстро прекратил битву ударом в открывшееся горло врага.

На секунду он задержался над телом, чтобы помолиться за заблудшую душу достойного противника, павшего жертвой собственной слабости.

Он вытер меч пригоршней соломы, которой была укрыта корзина летней моркови, и сунул оружие обратно в ножны. Нож он не убирал, а в другую руку взял со стены факел. Сегодня он уже попался на грязную уловку, и не собирался дважды повторять свою ошибку.

На вершине лестницы Алгоринд погасил факел, бросил его в переулке и вернулся назад на улицу. К его глубочайшему облегчению, лошадь осталась на месте. Он развязал поводья Ледяного Ветра и задумался, что делать дальше.

Ему казалось вероятным, что за этим стоит та женщина Бронвин и её товарищ-дварф. Следовало немедленно сообщить сэру Гарету и оставить это дело ему.

Рыцарь находился в своём кабинете, с мрачной решимостью склонившись над учётной книгой. Когда Алгоринд объявил о своём прибытии, он оторвал взгляд от книги и вопросительно подня седые брови.

Алгоринд рассказал ему о случившемся. Какое-то время рыцарь обдумывал услышанное, потом потянулся к перу и пергаменту.

— Отправляйся в казармы и смой следы крови. Мы сообщим об этом самому Первому лорду.

Очень скоро они покинули Залы Правосудия, направляясь во дворец Первого лорда. Сэр Гарет легко смог добиться аудиенции с лордом Пьергейроном. Как только они с Алгориндом достигли ворот пышного дворца, их встретили стражники в мундирах и сразу же проводили к Первому лорду.

Из-за неуместной роскоши вокруг Алгоринд снова почувствовал себя неуютно. Дворец представлял собой затейливое сооружение, целиком построенное из редкого белого мрамора, увенчанное дюжиной башен и украшенное необычайно искусной резьбой. Внутри он был ещё роскошнее. В центре главного зала журчал фонтан, помещение окружали мраморные статуи героев, богинь и богов. На стенах в изобилии висели потрясающе детализированные гобелены ярких цветов. Придворные носили богатые шелка и украшения — даже одежды слуг были бы уместны на церемонии посвящения в рыцари.

Их провели по широкой лестнице вниз через анфиладу залов к башне Пьергейрона. Здесь Алгоринд наконец оказался в привычной обстановке. Кабинет Первого лорда был простым, почти аскетичным. За исключением одного гобелена стены оставались голыми. Единственным признаком роскоши было изобилие книг, а единственным удобством — небольшой камин.

Пьергейрон встал, чтобы с добродушной прямотой поприветствовать их обоих твёрдым товарищеским рукопожатием.

— Добро пожаловать, братья! Я часто думал о вас. Как идёт подготовка к битве?

— Хорошо, милорд, — ответил сэр Гарет. Пьергейрон указал на стул и дождался, пока все усядутся, прежде чем продолжить; сэр Гарет благодарно кивнул.

— Паладины со всех земель севера собираются на штурм Тернового Оплота. Через одну, может быть, через две десятидневки нам хватит людей, чтобы выступить на север.

— Это хорошие новости, — согласился лорд-паладин. — Чем быстрее крепость вернётся в руки вашего доброго ордена, тем в большей безопасности окажутся все, кто путешествует по Главному тракту.

Сэр Гарет склонил голову, принимая эту похвалу.

— Есть и другие новости, милорд, уже не такие приятные. Женщина, про которую мы говорили. С нашей последней встречи она снова учинила зло.

Рыцарь коротко рассказал про арест Алгоринда и про устроенную для него убийцами засаду. К досаде Алгоринда он также упомянул о том, что дварф, известный как друг Бронвин, украл лошадь рыцаря. Гарет сообщил о её визите в Терновый Оплот во время штурма и о её подозрительном бегстве — вдвойне подозрительном в свете того факта, что захвативший крепость командующий Жентарима приходился Бронвин братом. Сэр Гарет закончил свою речь, повторив, что Бронвин украла ценный артефакт, принадлежавший ордену.

Пьергейрон слушал в обеспокоенном молчании.

— Я навёл о ней справки, но таких зловещих сведений не получал. Девушка обладает безупречной репутацией в деловой среде и на первый взгляд ведёт спокойную жизнь.

— Но знакомства у неё интересные. Брат в Жентариме, дварф-конекрад, гномиха-плут. Вы знали, что Элис Тинкер, продавщица, которая работает на Бронвин в её лавке, когда-то была известна под именем Гиланды Квикблейд? Она была воровкой и «искательницей приключений», позднее завербованной арфистами.

— Этого я не знал, — согласился Пьергейрон.

— Это не всё, — продолжал Гарет. — Её лавку часто посещает юный дворянин, некто Данила Тан. Он, случайно, не тот самый арфист, что связан с новым колледжем бардов?

Первый лорд мрачно кивнул.

— Интересно, что ему нужно от Бронвин. Она — не бард. Либо она просто доступная юбка, либо арфист, — тон сэра Гарета предполагал, что между двумя этими пороками нет особой разницы.

— Я несколько раз встречался с юным лордом Таном. Он испытывает необычайный интерес к драгоценным камням и прочим дорогим вещичкам. Может быть, он просто делает покупки в лавке Бронвин.

Сэр Гарет поднял брови.

— Вы так считаете?

— Нет, — вздохнул Первый лорд. — Я займусь этим делом и пришлю вам весточку, как только смогу. Это вас удовлетворит?

— Вполне. Слово сына Атара крепче любой стали, — с жаром сказал сэр Гарет. Он поднялся, готовясь уйти, но замешкался. — Есть ещё кое-что. Я не хочу мешать усилиям ваших защитников закона и порядка, но не могли бы мы тоже заняться поисками этой женщины, чтобы доставить её в Залы Правосудия Тира и заставить держать ответ за свои действия? Вы доверите мне эту задачу?

Алгоринду показалось, что лорд Пьергейрон испытал облегчение, услышав вопрос, на который мог дать простой ответ. Он встал и протянул руку, чтобы скрепить договор.

— Кто станет мешать брату-паладину? И кто сможет позаботиться о правосудии лучше Тира? — искренне сказал он.

Двое мужчин, рыцари и паладины, пожали друг другу запястья в приключенческом салюте.

— Действительно, кто, — эхом повторил сэр Гарет.

* * * * *

Бронвин уложила немногочисленные пожитки Кары и приготовилась отвести её в Башню Чёрного Посоха. Похоже, Кара быстро привыкла к этой мысли. Бронвин гордилась тем, как легко девочка приспосабливалась к новым обстоятельствам.