Проклятие снежной королевы (СИ) - Неткачева Наталия - Страница 16

— Какого чёрта?! Что это за дрянь!? — возмущённо взвизгнула девушка, брезгливо сморщив аккуратный носик — она ни за что ни стала бы пользоваться подобной мерзостью. — Какой кретин это сделал?!

Певица яростно отшвырнула испорченный наряд в сторону и бросилась к двери, заподозрив в содеянном одного из гитаристов: после того, как девушка дала ему от ворот поворот, тот не упускал случая усложнить ей жизнь. Но дверь вдруг открылась сама, без стука и приглашения впустив человека в чёрном. Неизвестно откуда полилась знакомая музыка, в руках незваного посетителя неожиданно блеснуло лезвие ножа и Мадлен Чёрная, по паспорту Елена Невезухина, не успев опомниться и как-то отреагировать, погибла под звуки исполняемой ею же «Снежной королевы»!

Ангелина не смогла уехать так быстро как планировала, певицу перехватила Анна Райская, участвовавшая вместе с ней «Звёздном шансе» и занявшая второе место. Правда, в отличие от Скворцовой Анне повезло больше: она имела возможность выступать сольно и петь свои собственные песни, которые пользовались успехом. Несмотря на некоторую долю зависти, Ангелине нравилась Райская и она охотно с ней пообщалась. Потом её задержал звонок Гоши Киселёва — друг детства заканчивал военное училище и напрашивался в гости, планируя ближайшее увольнение. Девушка не имела ничего против — ей просто необходимо было хоть немного отвлечься. Но через несколько минут мирный ход беседы нарушил громкий крик больше напоминающий вой — так странно и страшно он звучал.

Ангелина, едва не выронила телефон, испытав острое ощущение дежавю: совсем недавно она уже слышала точно такой же крик, точнее такой же была интонация. Так кричала Люда Щукина, обнаружив тело Риты Майер.

Увидев бледного, натянуто улыбающегося посетителям начальника охраны, кивком призывающего его подойти, Май понял — случилось что-то серьёзное. Он вышел вслед за ним, сохраняя непринужденность и естественность поведения — пугать уважаемую публику пока ни к чему, но возможно придётся. Всегда суровый и невозмутимый Цыблин, пожалуй, впервые в жизни выглядел растерянным и жалким, а подобную реакцию могли вызвать лишь о-о-очень большие проблемы.

— Что случилось? — тихо спросил Арбенин.

— Полный аут! — простонал Цыблин. — У нас убийство! Воропаев рвёт и мечет, короче мы по уши в дерьме!

— Кто убит? Кто-то из гостей? — быстро уточнил Май.

— Нет, певичку какую-то порезали, кажется из «Ангелов», — засомневался Цыблин. На мероприятии выступали четыре группы и три солистки, а он их постоянно путал, поскольку не интересовалсявался современной музыкой.

— Какую?! — рявкнул Май так, что Цыблин испуганно вздрогнул и в изумлении уставился на сотрудника.

— Не знаю, да какая разница одну или другую — в любом случае мы в полном дерьме и надо как-то выпутываться! Воропаев велел…

— Где она? — нетерпеливо перебил его Арбенин.

— В гримёрке, её прямо там порезали, а наш официант нашёл. Воропаев велел нам молчать до конца презентации, а полицию потом вызовем, ну как будто тело только что обнаружили!

Май, уже не слушая его, резко развернулся и поспешил в сторону грим-уборных. Он запретил себе думать о том, что может увидеть хотя бы до тех пор, пока этого не произошло, так было проще держать себя в руках. И обычно ему это удавалось, но сейчас, в голове, игнорируя все запреты разума, металась одна единственная мысль «только бы не она!»

Он и сам не знал, почему так испугался за эту, в сущности малознакомую девчонку. Они общались всего неделю, и по большому счёту их ничего не связывало, но почему-то мир без неё, его мир, пусть даже она всегда оставалась за его пределами, представлялся ещё чернее и безрадостнее, чем обычно.

Ангелину он увидел почти сразу живую и невредимую. Невероятно бледная, с потухшим ничего не выражающим взглядом она замерла возле дверей как в старой детской игре «море волнуется раз» и, казалось, ничего вокруг не замечала. Рядом, не решаясь войти внутрь, толпились несколько сотрудников-фирмы, один из них бледно-зелёный и судорожно хватающий воздух ртом был тем самым официантом обнаружившим труп. Вздохнув с облегчением, Май подошёл к застывшей певице и тихо позвал по имени. Она никак не отреагировала, продолжая смотреть в одну точку.

— Ангелина! — Май тронул её за руку и девушка, наконец, очнулась. Несколько секунд она смотрела на него всё тем же ничего не выражающим взглядом, потом вздрогнула, словно проснулась в середине страшного сна и, прошептав его имя, обняла, дав волю душившим слезам.

Май снова вздохнул и неловко погладил её по волосам. Он понятия не имел, как утешать женщин, а девушка, судя по всему, пребывала в глубоком шоке, но через секунду она сама отстранилась и бросилась к гримёрке, повторяя:

— Скорее! Нужно проверить, может, Лена ещё жива!

Май снова поймал её за руку и, осторожно развернув к себе, с несвойственной ему мягкостью сказал:

— Успокойся, Ангелёныш, я сам всё проверю, а ты, останься здесь, договорились?

Она долго смотрела на него, потом молча кивнула и отступила, по щекам непрерывно стекали прозрачные капли, но она и не думала их вытирать. Май вздохнул в третий раз и, достав платок, осторожно сделал это сам. Потом отстранил бестолково толкущихся в дверях коллег и вошёл в гримёрку, ставшую последним пристанищем молодой певицы.

Тело лежало на полу в неестественной позе, и представляло собой кровавое месиво, с которым резко контрастировали белоснежные волосы парика и новенькая диадема-корона — совсем как на фотографиях, оставленных Холмсом. Как человек, неоднократно имевший дело с насильственной смертью, Май сразу понял — девушка мертва, но Ангелина наверняка наблюдала за ним и он, склонившись, попытался нащупать пульс, которого, разумеется, не было. Зато нашлось кое-что другое! Май долго разглядывал знакомый рекламный флаер, подробно расписывающий достоинства продукции фирмы «Элен», затем быстрым незаметным движением спрятал его в карман пиджака. В раковине он обнаружил кровавые разводы и пару тёмных ниток, видимо убийца застирывал одежду. Надо бы осторожненько осмотреть посетителе, на предмет непросохших туалетов. Впрочем, здесь совсем рядом чёрный ход…

— Май, ну что там? — сдержанно спросил подоспевший Воропаев.

— Похоже на продолжение истории рассказанной Холмсом. Полиция, как я понимаю, будет позже?

— Правильно понимаешь, девушке уже всё равно не помочь, а я не хочу скандала и паники на презентации. Закончится всё — тогда пусть и работают. Официант скажет, что нашёл тело, когда убирал посуду из помещений. А вот на счёт этой красавицы, я не уверен, — Воропаев нахмурился, разглядывая Ангелину, снова впавшую в бессознательное состояние.

— Девушка в шоке, во времени вряд ли ориентируются, к тому же мы немного знакомы, я с ней поговорю, — спокойно заверил Май. — Меня больше беспокоит другое.

Воропаев вопросительно поднял брови, Арбенин отвёл его в сторону и показал спрятанный флаер.

— Это лежало возле тела.

— И что? Мы на презентации, здесь сегодня все получили по пачке таких бумажек!

— Во-первых, не таких — это, видимо, старый образец, посмотрите сами, он отличается от новых рекламок. А во-вторых, точно такая бумажка валялась возле первой убитой подобным образом девушки. На совпадение мало похоже. Я взял на себя смелость изъять улику, а то попадёт в газеты, начнут проводить параллели. Ну вы знаете, как это бывает — у журналистов бурная фантазия.

— Ты думаешь…

— Да, я думаю, что этот флаер не случайно оказывается на месте убийства второй раз подряд. Существует какая-то связь между ним и действиями маньяка.

Воропаев несколько секунд сверлил Мая пристальным цепким взглядом, словно стараясь прочитать его мысли, потом со вздохом уточнил:

— Этим делом занимается Холмс?

— Параллельно с прокуратурой.

— К чёрту прокуратуру! Огласка мне ни к чему. Он вроде бы неплохой детектив?

— Вроде бы, — кивнул Май, краем глаза наблюдая за Скворцовой, которая по-прежнему смотрела в одну точку.