Проклятие снежной королевы (СИ) - Неткачева Наталия - Страница 15

— Почитаю. И что ты ему ответил?

Май спокойно выдержал пристальный цепкий взгляд Воропаева.

— Правду — у меня уже есть работа, которая меня полностью устраивает, и

рисковать ею я не хочу.

— Ты снова сделал правильный выбор и скоро в этом убедишься, — кивнул Геннадий Викторович. — Я умею ценить преданных сотрудников. Пока возвращайся на свой пост, но скоро, думаю, для тебя найдётся местечко получше.

Май просиял, широко и белозубо улыбнувшись начальнику, но благодарить не стал — Воропаев не выносил раболепства подчинённых, равно как и их дерзости. Бывший помощник детектива вышел из бело-голубого кабинета, мысленно поздравив себя с тем, что его наполеоновские планы, похоже, осуществятся даже раньше, чем он рассчитывал.

Антон Холмс с тоской посмотрел на часы и с тем же выражением уставился на прозрачные, вращающиеся двери модельного агентства. За последние три часа их открывали и закрывали все кому не лень, кроме той, кто его действительно интересовал. Елена Невезухина, внесённая в список под номером семь, несмотря на поздний час, рабочее место покидать не спешила.

Антон вздохнул и в сотый раз задался вопросом, а не теряет ли он время зря, гоняясь за никому неизвестной моделькой. Правда, она единственная из тех 19, кто более-менее подходил под описание Рюмина, да и то с натяжкой. Пока единственным достижением девушки было то, что она дважды засветилась на обложках не самых многотиражных и уважаемых читающей публикой журналов, да и к мужчинам относилась более чем лояльно. Антон выяснил, что у девушки одновременно имелось три достаточно обеспеченных любовника — она никого не обижала вниманием. Впрочем, это тоже может послужить мотивом, но по его наблюдениям, мужчины либо не догадывались о существовании друг друга, либо были вполне удовлетворены подобным раскладом, поскольку все трое имели статус женатых и добропорядочных отцов семейства.

Антон ещё раз сверился со списком: пятерых женщин он так и не смог отыскать — две дамы сейчас находились за границей, а ещё трое Невезухиных, покинув место прописки и регистрации, просто растворились в огромном мегаполисе и где их теперь искать детектив не имел представления. Оставшиеся Елены маньяка вряд ли могли заинтересовать, поскольку давно получали назначенную государством пенсию по причине соответствующего возраста. Посему, если Рюмин прав, у этой Елены больше шансов быть коронованной посмертно, а если не прав? На этот вопрос у Антона ответа не было, он снова бросил грустный взгляд на часы и со вздохом откинулся на сиденье, настраиваясь на длительное ожидание.

Май неторопливо прохаживался среди быстро заполняющей помещение солидной, эксклюзивно одетой и разнообразно, но неизменно дорого пахнущей публики. Ежегодные презентации косметики «Элен» всегда собирали именно таких посетителей: богатых, известных, стильных, присыпанных словно пряники ванилью, гламуром, сияющих безукоризненными глянцевыми улыбками. Сегодня по ряду причин приглашённых было вдвое больше обычного и его задача — следить за порядком, ненавязчиво сглаживая намечающиеся неприятности и конфликты, усложнялась. Впрочем, кроме Мая в зале присутствовали ещё пятеро охранников, по распоряжению начальства одетых в штатское, чтобы не напрягать присутствующих официозом униформы.

Ведь люди пришли сюда приятно провести время: женщины — похвастать подаренными на днях драгоценностями, мужчины — завести полезные знакомства и наладить нужные контакты, а разгуливающие среди них «люди в чёрном» отнюдь не способствовали поддержанию непринуждённой и праздничной атмосферы. В униформе оставалась лишь «стража» на входе — фейс-контроль, пропускающий избранных в элитный косметический рай.

Убедившись, что всё в порядке, Май опёрся о колону, щедро увитую искусственной, но с виду безупречно натуральной зеленью, и, оказавшись в её тени, не без интереса посмотрел на сцену. Он знал, что группа «Падшие ангелы» включена в программу торжества, (уж очень удачно, по мнению Воропаева, вписывалась в концепцию презентации их песня «Тушь, румяна, тени, пудра») и в принципе не имел ничего против. Ему даже интересно было снова увидеть ту забавную и трогательную в своей невероятной наивности девчонку.

Прошло полгода, она теперь певица, как и мечтала, о нём, конечно, не вспоминает. Во всяком случае, он на это очень рассчитывал. В душе почему-то остался смутный осадок вины и раздражал как накипь на стенках новенького чайника.

Но как же она изменилась за эти месяцы! Мужчина невольно нахмурился, разглядывая эту новую Ангелину Скворцову. Нелепый чёрный наряд и взывающий макияж ей абсолютно не шли, она казалась сейчас такой взрослой и искушённой! Куда делась романтически настроенная тургеневская барышня, одевающаяся только в платья и жарко краснеющая при малейшем упоминании чего-либо, по её мнению, неприличного. Май усмехнулся, вспомнив как она, оскорблённая его дерзкими шутками и придирками, швыряла в книги. Как, смущаясь, заливалась горячим румянцем, как старательно мазала ему зелёнкой поцарапанный лоб, а потом их лица оказались вдруг совсем близко…

Приятные, ни к чему не обязывающие воспоминания, от которых теплело на душе. Не так уж много было в его жизни таких воспоминаний и совсем не хотелось омрачать их сравнением с текущей реальностью. Скорее всего, новая Ангелина уже не имеет ничего общего с той, прежней, а впрочем, его это не интересовало: заветная цель была совсем близко, и Май не собирался рисковать, размениваясь на мимолётные порывы.

— Слава богу, всё закончилось! — простонала Ангелина, распуская стянутые чёрными лентами волосы и стаскивая длинные узкие сапоги на огромной платформе.

— Да, обмундирование у нас без особых удобств, зато это круто и жутко сексуально! — не согласилась Мадлен, любуюсь коротким чёрным платьицем, обтягивающим каждую пору кожи.

Ангелина поморщилась, она не разделяла оптимистичных взглядов напарницы, но предпочла промолчать. Спорить не хотелось, хотелось поскорее домой — к Кире и телевизору. Поставить какую-нибудь старую добрую, пусть даже глупую комедию или романтический фильм с непременно счастливым концом и чтобы ни о чём не думать, вообще ни о чём! Она быстро переоделась и вызвала такси.

— А ты разве не останешься на презентации? — удивилась Мадлен. — Здесь круто! А мужиков видела? Все толстосумы как на подбор!

Нет, Ангелина никого не видела, она всегда старалась не смотреть в глаза зрителям — ей было стыдно за то, что видели они. Девушку смущала и непривычно вызывающая одежда и примитивные, а порой и просто глупые тексты песен, которые приходилось петь, но делать нечего — контракт подписан на целый год и подписала она его добровольно.

Победа в конкурсе «Звёздный шанс» обеспечила Ангелине лишь съёмку одного единственного клипа, который покрутившись несколько раз на музыкальных каналах, вскоре бесследно исчез, так и не сумев привлечь ни всенародной славы, ни внимания продюсеров. Денег, полученных в качестве дополнения к первому призу, едва хватило, чтобы оплатить съёмную квартиру на полгода вперёд. А тут ещё отец постоянно напоминал, что осенью ей придётся приступить к учёбе в ненавистной медицинской академии, вот и пришлось соглашаться на первое попавшееся предложение, к тому же других всё равно не последовало.

— Нет, спасибо, у меня что-то голова разболелась, пойду, пожалуй, домой.

Мадлен презрительно поджала губы.

— Ой, какие мы нежные! Что-то часто у тебя голова болит. Иди, иди — так всю жизнь и будешь по кабакам плясать, а я такую возможность ни за что не упущу! Здесь сегодня столько богатеньких папиков собралось! Подцеплю кого-нибудь и буду жить припеваючи!

— Желаю удачи, — слабо улыбнулась Ангелина и, взяв сумочку, вышла из гримёрки.

Мадлен скорчила ей вслед недовольную гримасу и, напевая, достала из шкафчика заранее приготовленный наряд. Чёрное мини, конечно, классика и ей очень идёт, но, во-первых, Мадлен в нём уже видели, а во-вторых, имелось кое-что получше! Певица развернула полупрозрачную золотистую тунику, полюбовалась фирменным лейблом, гарантирующим эксклюзив, и невольно отпрянула, уловив незнакомый резкий аромат.