Велик (СИ) - Багдерина Светлана Анатольевна - Страница 53

— Нет. Стоять.

Приказ, подобный рокоту камнепада, прокатился над головами людей, отразился от дальней стены и вернулся к источнику вместе со взглядами всех людей на площади.

К голему.

Голему, который за две недели успел примелькаться и стать невидимым для храмового братства, вроде стула в комнате или цветка на окне.

Голему, остановившемуся без приказа.

Голему без своего огромного копья.

Оламайд и Делмар наблюдали ритуал, присев за невысоким парапетом стены вместе с остальной храмовой прислугой. Слух о том, что сегодня в жертву будут принесены отнюдь не бараны, пронесся среди слуг еще вечером, но соирцы до последнего не верили, что это — не шутка над новичками. И теперь, глядя с высоты в двадцать метров на зловещую процессию, торговка и ловец жемчуга мрачнели с каждой минутой. Глаза их то и дело перебегали с лица на лицо присоединившихся к ним слуг, но кроме боязливого ожидания, страха или такого же отвращения других эмоций они не находили.

— Они в самом деле будут их убивать? — не выдержал Делмар.

— Тс-с-с!

— Тихо, болван!

— Не убивать, а отправлять на поклон к богине! — испуганно зашикали на него со всех сторон, будто слова его могла услышать сама Уагаду.

— Но чтобы отправить на поклон к богине, они их сначала… — упрямо нахмурился мальчик, но продолжение фразы заглушило коллективно-яростное «Цыц, тебе говорят!».

Оламайд зыркнула по сторонам, закусила губу и дернула земляка за рукав:

— Пойдем.

Тот молча поднялся и, согнувшись в три погибели — чтобы из-за парапета не было видно внизу — потащился к лестнице, протискиваясь сквозь толпу любопытных слуг и огибая барабанщиков. Матрона последовала за ним. Густой рокот литавров словно пронизывал их насквозь, заставляя вибрировать кости, а мозги — гудеть, будто музыканты со своими огромными инструментами засели у них в голове и лупили палочками по черепу изнутри. Внизу сводный хор жрецов и послушников затянул гнусавую литанию.

— Успеем уйти до?.. — нервно оглянулся мальчик.

— Быстрее шевелись — и успеем, — сердито буркнула торговка.

Делмар ускорил шаг, не забывая пригибаться. Барабаны неожиданно замолчали, но потом вступили снова — быстро, лихорадочно, с дробью рассыпая по площади чувство неотвратимости чего-то нехорошего…

— Не успе…

…и вдруг умолкли вразнобой под аккомпанемент уже другой музыки — треска и грохота ломающегося дерева и падающих с высоты медных алтарей. Толпа вскрикнула, соирцы, забыв о приказе слугам не высовываться, выпрямились… И пока, ошалело моргая, они соображали, что произошло и откуда посреди площади — и, самое важное — посреди помоста взялось дерево и что с ним будут делать жрецы, Каменный Великан пророкотал, заглушая вступившие было вновь литавры:

— Нет. Стоять.

— Сто лишайных бабуинов!.. — всплеснула руками матрона, поняв всё. — Это не дерево! Это его копье!

— Он же говорил! — растерянно и изумленно расширились глаза парнишки.

— Что он говорил? — набросилась на него Оламайд.

— Про законы големостроения! Голем не может повредить человеку или допустить, чтобы человеку было плохо, как-то так!

— Тогда он влип, как крокодил в асфальтовое озеро, — вытянулось лицо матроны. — Потому что жрецы… которые маги…

— Что? Что маги? — встревожился Делмар.

— На сто кусочков его сейчас разнесут, вот что!

— Мы должны его защитить! — выпалил Делмар и метнулся к лестнице, задев на ходу барабанщика. Покачнувшись, тот плюхнулся на пол и сбил с подставки барабан. Освобожденный инструмент докатился до ступенек и радостно поскакал вниз.

— Ах ты, павиан плешивый! — взвыл музыкант, вскочил и рванул вслед за беглецами.

Матрона, молча воззвав к Большому Жирафу, кинулась за ним — спасать то ли Велика, то ли Делмара, то ли барабанщика — если голем увидит, как тот лупит пацана.

Гонка преследования закончилась у подножия стены. Делмар пришел к финишу первым. Половиной секунды позже финишировал барабан, с победным грохотом припечатав его к мостовой. Несколько мгновений спустя, пересчитывая боками неровные ступеньки, прибыл барабанщик. Самой последней, тщательно придерживая юбки и подъюбники, прибежала Оламайд. Обогнув кучу-малу, она по окраине толпы бросилась туда, где видела голема в последний раз, у подножия статуи Уагаду под парчовым балдахином — но свято место было пусто. Похоже, события успели переместиться вместе с главным действующим лицом.

Лихорадочно обежав взглядом площадь в поисках Великана, матрона нашла его почти у помоста. В напряженной тишине, казалось, был слышен каждый звук громче дыхания — и каждое слово.

— …Забери свою деревяшку и убирайся отсюда! — брызжущий яростью как ядом, долетел до нее рык Кокодло.

— Людей. Убивать. Нельзя, — ровный, как каменистая пустыня, ответил ему голос Велика.

— Их никто не убивает! Это… — голос Верховного жреца сорвался. — Скоро мы начнем уговаривать табуретки и заборы! Где этот паршивый мальчишка?! Скажите ему кто-нибудь, чтобы он убрал своего истукана, а не то…

Оламайд, предчувствуя недоброе, изо всех сил заработала локтями, пробиваясь к месту спора и не выпуская каменного гиганта из виду, как маяк:

— Отойди… Подвинься… Пропусти… По важному делу… Посторонитесь… Быстрее… В сторону отойдите, пожал… Руки убери, макак!.. Сто лишайных бабуинов!!!.. Дорогу любимой ученице Просветленной — а то прокляну!.. Кабуча габата апача… Эй, вы куда все?! Мне же только пройти, не на телеге проехать!..

— …Это идиотизм! — Верховный тем временем рвал и метал. — Узэмик, баобаб тебе в печенку! Чего вытаращился! Убери отсюда этого болванчика, чтоб глаза мои его не видели!

Что ответил старший жрец, Оламайд не расслышала, но внезапно над помостом вспыхнул розоватый свет, посыпались искры, воздух сухо затрещал — и вдруг в небе закрутился, с каждой секундой увеличиваясь и перемещаясь к голему, клубок алых молний. Богомольцы испуганно охнули, шарахнулись, закрывая головы и глаза руками, пригнулись — и Оламайд без помех смогла увидеть, как по мановению руки Узэмика комок волшебного электричества, выросший до размеров небольшого дома, обрушился на Каменного Великана. Раздался грохот, от которого ворон смело с окрестных крыш и расшвыряло над городом. Люди попадали на колени, в панике зажимая теперь еще и уши и отчаянно жалея, что рук у них только две. От вспышки померк дневной свет. Брызнули в стороны осколки камня и комья земли, и взрывная волна швырнула людей наземь, словно кукол.

Когда последние мелкие камушки отбарабанили по спине, торговка вскинула голову, открыла глаза, мысленно рисуя самые ужасные сцены.

И была права.

На всей площади остались стоять только пара столбов от помоста… и голем.

Причем голем даже не стоял — осторожно раздвигая распростертых паломников, стражников и послушников, он двигался к руинам. За спиной его зияла огромная дымящаяся воронка с оплавленными краями.

Несколько шагов — и каменные пальцы сомкнулись на копье. С легкостью вырвав его из земли, Велик другой рукой поднял несостоявшуюся жертву и с ювелирной точностью рассек веревки острой кромкой наконечника.

— Иди. Домой, — пророкотал он в напутствие и потянулся за вторым кандидатом в ходоки к Уагаду.

— Стой! Ты не можешь! — оглушенный, присыпанный землей и мусором, Кокодло шатко приподнялся на колени. — Где этот мальчишка!? Как там его?.. Пусть прикажет своему болванчику убираться! Если он немедленно тут не появится, я его… я с него… я ему… я об него…

Не дожидаясь, пока у Верховного кончатся падежи и идеи, мальчик рванул к Оламайд, перескакивая через контуженных, ошалевших паломников.

— Каменный Великан, уходи! — выкрикнул он на ходу. — Но если ты поступаешь по воле Уагаду, не слушай меня! Ты не можешь меня послушаться, если это воля самой Уагаду, величайшей из великих богинь Белого Света!

Велик дружелюбным тычком отправил вторую освобожденную жертву в свободное плавание[47], оглянулся на своего друга и уточнил: