Неповиновение (Disobedience) (ЛП) - Алдерман Наоми - Страница 39

Я спросила:

- Эсти, почему ты вышла за него замуж?

И она ответила:

- Ты уехала.

- Я уехала, и что, ты запрыгнула на первого попавшегося парня?

Она нервно провела рукой по лбу.

- Это не… Я не… Ты знаешь, что мы с Довидом не…

Ее голос оборвался. Я подумала: сейчас, прямо сейчас. Вот он, как оказалось, тот момент, ради которого я приехала в Лондон. Я спросила:

- Эсти, тебе же нравятся девушки, правда?

Она кивнула.

- И тебе не нравятся мужчины, так ведь?

Она потрясла головой.

- И ты замужем за мужчиной, не так ли?

Она снова кивнула.

Я широко развела руками.

- Ну, Эсти, тебе не кажется, что в этой картинке что-то не так?

Она вздохнула. Я подождала. Ее кожа была белее обычного и сложилась в маленькие морщинки под глазами и возле уголков губ. Наконец она сказала:

- Помнишь историю про новолуние? Историю Давида и Йонатана?

Я кивнула.

- Помнишь, как Давид любил Йонатана? Он любил его “любовью, превосходящей любовь к женщинам”. Помнишь?

- Да, помню. Давид любил Йонатана. Йонатан умер в битве. Давид был несчастен. Конец.

- Нет, Ронит, не конец. Начало. Давиду пришлось продолжать жить. У него не было выбора. Помнишь, на ком он женился?

Мне пришлось задуматься. Много лет прошло с тех пор, как я в последний раз учила Тору. Я мысленно поперебирала предположения и наконец вспомнила ответ.

- Он женился на Михаль. Они были не особо счастливы вместе. Она оскорбляла его публично, так?

- А кем была Михаль?

До меня дошло. Я все поняла. Михаль была сестрой Йонатана. Мужчина, которого он любил всем сердцем, умер, и он женился на его сестре. Я еще немного подумала об этом. Я подумала о том, были ли Михаль и Йонатан похожи. Я подумала о Царе Давиде и его горе, его нужде в ком-то, похожем на Йонатана, близком Йонатану. Я была очень тронута, но скоро поняла, что эта идея абсурдна.

Я сказала:

- Эсти, ты, наверное, шутишь. Ты вышла замуж за Довида, потому что ты возомнила себя Царем Давидом?

Вздохнув, она запустила руку в волосы.

- Ронит, ну почему ты всегда… - Она запнулась и покачала головой. - Почему ты всегда шутишь о таких серьезных вещах?

Ой, подумала я, а почему небо голубое? Почему не бывает вечной любви?

- Но, Эсти, это же чушь собачья! Я же не умерла. И ты не Царь Давид. В твоем распоряжении целый мир. Иди и посмотри!

Эсти опять вздохнула.

- Довид всегда был рядом, Ронит. Он заботился обо мне, и я, в некотором смысле, заботилась о нем. Он казался таким, не знаю, спокойным. И я подумала, таким образом я хотя бы обрету спокойствие.

Подул пронзительный, холодный ветер. Он проникал под мою тонкую рубашку, кружил листья и мусор, лежавшие на площадке. Я сказала:

- И что, ты нашла его? Нашла спокойствие?

- Да, вроде нашла.

- А счастье?

- В каком-то смысле, да, Ронит. - Она посмотрела на меня. - Может, ты и не поймешь, но я нашла некоторого рода счастье.

- И тебе этого достаточно?

Она обвила меня руками, прислонив голову к моей груди. Я погладила ее по спине и поцеловала ее в лоб. По другую сторону площадки в школьном здании были видны сидящие в ряд школьницы и их учительницы. Некоторые смотрели на доску или книги, некоторые на нас - на то, как мы с Эсти вместе стояли на площадке. Я ничего не сказала. Я притянула Эсти ближе к себе и так и держала ее в своих объятьях.

========== Глава одиннадцатая ==========

Комментарий к Глава одиннадцатая

Спасибо всем, кто исправляет мои глупые, незамеченные ошибки. Говоря на английском, я понемногу забываю русский, и часто даже не понимаю, что на русском так и так не говорят. Не говоря уже о помарках по невнимательности. Спасибо, что читаете и помогаете :)

Глава одиннадцатая

И Господь сказал: создам Я человека по своему образу и подобию.

Берешит 1:26

Когда Бог начинал создавать мир, Он сотворил три вида существ: ангелов, животных и людей.

Ангелы не обладают желаниями творить зло, они существуют, просто выполняя команды своего Создателя. Ангелы не могут бунтовать. Они не могут уклониться от Его приказов ни на мгновение; все, чем они являются, - это Его воля. Они не знают ничего другого.

Животных, аналогичным образом, ведут только их инстинкты. Совершает ли лев зло, поглощая дрожащую овцу? Ни в коем случае. Он также следует командам своего Создателя, с которыми он знаком в форме своих собственных желаний.

Тора говорит нам, что Бог провел почти все шесть дней создания за творением этих существ и их жилищ. Но перед самым концом шестого дня Он взял небольшую горстку земли и сотворил из нее мужчину-и-женщину. Запоздалая мысль? Венец творения? Ответ на этот вопрос неясен. И солнце зашло, и день завершился, и творение было выполнено.

А что это за существо – мужчина-и-женщина? Это создание, имеющее право не повиноваться. Среди всех созданий Всевышнего человек – единственный, у кого есть свобода воли. Мы не просто слышим чистый голос Господа, как это делают ангелы. Нами не управляют слепые инстинкты, как животными. Мы единственные, кто может слушать приказы Всевышнего, понимать их и выбрать не повиноваться. Только из-за этого наше повиновение имеет ценность.

В этом великолепие человечества, и в этом же его трагедия. Бог замаскировал Себя от нас, чтобы мы могли видеть не весь Его свет, а только его часть. Мы находимся в промежуточном состоянии между ясностью ангелов и желаниями животных. Поэтому мы навечно остаемся в неопределенности. Жизнь предоставляет нам все больше и больше необходимостей выбора, и каждая в разы увеличивает наши сомнения. Несчастные создания! Наш триумф – наше же падение, возможность быть осужденными – одновременно и шанс для праведности. И в конце концов, выбор – все, что у нас есть.

***

В морозильнике был дождь. Мягкий дождь лил и превращался в лужи на полу. Он вырезал гладкие дорожки льда и растаявшей воды. На полу были сталактиты, сугробы, пустыри и спрятанные, холодные места за соснами. Время от времени раздавался громкий звук, и отваливался очередной кусок льда.

На кухонном полу дождевая вода собралась в небольшое ледяное озеро, крохотное зимнее творение. Эсти опустила пальцы в этот бассейн, взволнованная его холодом. Слышалось ритмичное «кап, кап». Она представляла тот момент, когда работа будет выполнена, когда морозильник вернется к работе. Из-за этого она становилась немного грустной. Но она едва начала: до завершения оттепели еще не один час.

Эсти проснулась на рассвете. Была пятница, дел было много. Пора начинать работать. Но она продолжала лежать рядом с Довидом, чей глубокий сон все еще продолжался со вчерашнего дня. Ей скрутило желудок. Мысль о работе, которую предстоит сделать, о еде, которую надо приготовить. Она чувствовала тошноту. Она подумала, не съела ли она что-то не то или не подхватила ли вирус от кого-то из своих учениц. Вдруг тошнота стала неотложной. Она побежала в ванную, вспомнив, что, конечно, этому есть причина. Она не ожидала, что это начнется так скоро. Все менялось; ничего не оставалось прежним. Кап, кап.

Она умылась и оделась. Она уже отставала от своего расписания. Хорошо, подумала она, и эта мысль была само спокойствие. Очень хорошо. Эта пятница будет другой. Кухня по приходу Эсти почувствовала, что что-то поменялось. «Где курица? – будто спрашивала она. – Где суп и халы? Где же, ну где же картофельный кугель?». Эсти мягко ответила кухне, что покажет новый способ.

Она отключила морозильник от розетки и улыбнулась, услышав, как его вибрация превратилось в тишину. Она открыла дверцу и начала доставать упаковки с едой. Она постелила рядом с морозильников полотенца. Она поняла, что поет песню, которую знала давно, с тех времен, когда была школьницей.

В семь утра начал звонить телефон. Эсти знала, было очень ограниченное количество причин, по которым ей могли звонить в семь утра. Миссис Маннгейм, директриса школы, возможно, хотела поговорить о чем-то, что видела вчера на школьной площадке. Эсти вышла в коридор и принялась смотреть на телефон, посылая по проводам свои неприветливые мысли. Он перестал звонить. Через пару минут снова начал. Она отнесла его на кухню и засунула в холодильник. Он продолжал звонить, холодный и заглушенный. Эсти была удовлетворена.