Килька в томатном соусе (СИ) - "Villano" - Страница 28

— Очередная?

— Третья вроде. Или четвертая…

— Ясно. Лекс, а как мы их всех кормить и поить будем? Лекс? Чтоб тебя! Уснул.

06. 03. 2016 7 утра

Даниил

— Леха! Братан!!! — ворвался в дверь высоченный широкоплечий мужик.

Девица, что стояла за ним, была ему ровно по плечо. А он приколист, однако. Как они с ней сексом занимаются?

— Евпатий, твою ж мать, — принялся хлопать его по плечам Лекс. — Ну ты и кабан! Ряху и пузо отрастил — не унести.

— Хорошего человека должно быть много, — поучительно сказал Евпатий, освобождая путь жене. — А ты на зомби похож.

— На вампира, — поправил Евпатия я. — Глазки красные и аллергия на чеснок.

— И то верно, — расхохотался он, протягивая руку. — Евпатий. Друг этого богатого говнюка.

— На себя посмотри! — буркнул Лекс, незаметно прислоняясь плечом к шкафу.

Как я и думал, перцовка не помогла, так что за полчаса до прихода гостей он послушно выхлебал Террафлю и проглотил пару таблеток. Кто виноват в простуде Лекса: бактерии или вирусы, я понятия не имел, а потому скормил ему таблетки и от того, и от другого. Хуже точно не будет. Другой вопрос — а как все это дело с коньяком сочетается? Думать об этом не хотелось.

Я пожал протянутую граблю Евпатия и вежливо кивнул блондинке.

— Даниил, личный психолог.

— Кто? — в три голоса спросили меня.

— Психолог, — не моргнув глазом, повторил я. — Алексей, как вы знаете, больше года был в запое. Я привожу его в чувство.

— Что, круглосуточно? — не поверил Евпатий.

— Я здесь живу.

— И что, помогает? — обернулся к Лексу он.

Тот прожег меня глазами насквозь, но слово — не воробей, вылетит — не поймаешь. Вообще, я тут ни при чем! Надо же мне было как-то свое присутствие здесь объяснять, а портить выходные гомофобскими разборками не хотелось.

— Помогает, — нехотя процедил Лекс. — Но когда курс закончится, я его убью.

— Не надо! — неожиданно встала на мою защиту блондинка. — Вас же посадят на целых двадцать лет, а это так долго!

Мы растерянно переглянулись. Она что, серьезно?!

— Машенька, — приобнял ее за плечи Евпатий. — Леша пошутил.

— Думаешь? — подозрительно посмотрела на хлопающего глазами Лекса Маша.

— Уверен, — кивнул Евпатий и потащил ее вперед, прихватывая с порога нехилый такой женский баул. — Он хороший человек, кисонька, просто пошутил неудачно.

— Это да. С чувством юмора у него плоховато.

Мы с Лексом переглянулись и расхохотались в голос, а Евпатий запихнул Машеньку в гостевую комнату, показал нам пудовый кулак и сделал так, что через десять минут она забыла обо всем напрочь.

— Надеюсь, диван твоего прадедушки выдержит, — сказал я, запихивая Лекса под одеяло в нашей спальне.

Он сопротивлялся, бубнил, но делал, что говорю.

— Тот диван и не такое выдерживал, — хмыкнул Лекс, притянул меня к себе, поцеловал. — Следующая партия в полдень.

— Есть время поспать.

— Есть время принять лекарство.

— А как же Евпатий?

— Он занят.

— Надолго его в таком темпе не хватит.

— Данька, сладкая моя таблеточка, я тебя все равно завалю. Марш в постель!

— Лекс, ты озабоченный кролик!

— Ааапчхи!

…

— Опаньки…

Я открыл глаза, увидел стоящего в дверях изумленного Евпатия, и залез под одеяло с головой, как последний трус. Ну нахер! Пусть с ним Лекс объясняется.

— Личный психолог, говоришь? — продолжил Евпатий, заходя в спальню и закрывая за собой дверь. — А может, проктолог?

— Он два в одном, — сказал Лекс. Вытащил меня из безопасных глубин и прижал к широкой груди. — Для тебя это проблема?

— Неа, — ухмыльнулся Евпатий, подходя к постели и усаживаясь рядом со мной. — Я ж художник, а у нас весьма вольные нравы.

— Ну и славно, — выдохнул Лекс.

Евпатий провел рукой по моему плечу и прожег дырку на моей заднице прямо сквозь одеяло. Пиздец какой!

— Даниил?

— М?

— Хочешь, я тебя нарисую? Обнаженным? Ты так и просишься на холст.

— А ты просишься в нашу постель? У тебя же жена есть.

— Ну и что? — пожал плечами Евпатий. — Тройничок из пацанов — это…

— В морду дам, — спокойно сказал Лекс. Мне от его голоса стало не по себе.

— Все так серьезно? — отвлекся от меня свободный художник. Посмотрел другу в лицо и неожиданно заулыбался: — Ты снова влюбился. Я рад за тебя, братан.

— Ты ж Даньку не знаешь! Чему радоваться?

— Хуже твоей Ольги нет и не будет никого, — поднялся с постели Евпатий. Подмигнул мне и потопал к двери. — Одевайтесь и скрывайте следы преступления. Колян с Мишаней — известные гомофобы. Не будем портить выходные.

Мы с ним немедленно согласились.

…

06.03.2016 полдень

Лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным. Мы сидели шумной толпой прямо на кухне, забив на парадную столовую, и пожирали принесенную из ресторана Марьванны еду, запивая все это немыслимым количеством алкоголя. Я не любитель выпить, но трезвым в такой компании оставаться было чревато. Посадят за руль и заставят катать их по Москве. Оно мне надо?

— Так, граждане, — прервал шум и гам за столом Лекс. — На сегодня у нас запланировано развлекательное мероприятие.

— Так мы уже, — поднял стопку с водкой Мишаня.

— Это само собой, — чокнулся с ним коньяком Лекс. — Но через час за нами приедет лимузин, и мы поедем в самый главный музей военной истории России. Доктор прописал, знаете ли.

Я виртуально расцеловал Лекса в обе щеки, Машенька принялась скакать по кухне от восторга, ведь мы поедем на лимузине, мужики принялись обсуждать оружие, а Настя оглядела наш табор, осушила до дна бокал шампанского, подсела ко мне и вцепилась в мою руку клещом.

— Будем держаться вместе.

— Все так плохо? — напрягся я.

— Все очень весело, — многообещающе улыбнулась она.

И понеслось.

08.03.16 утро

Даниил

«Мама, я не могу больше пить», — вертелось у меня в голове даже во сне. Рядом чихнул Лекс, и я подскочил, как ужаленный. Неужели мы опять… Фух! Вся банда в полном составе дрыхла в гостиной, разместившись, кто куда. Чем закончилась интеллектуальная битва между Евпатием и Мишаней насчет оружия дикарей бронзового века, я не запомнил. Я вообще мало что запомнил из тех двух суток, которые пролетели в один миг.

Музей, кабак, лазертаг и снова кабак. Утро понедельника. Лечебные процедуры, философские споры о смысле бытия, выставка ретро-автомобилей в Сокольниках. Кажется, на нее мы не пошли, ибо пожалели денег на билеты. Снежная битва в парке с лыжниками за дорожку. Наряд полиции. Дикий ржач и спринтерский бег. Кабак. Баня.

Я задумался. А что было в бане? Туман в голове рассеивался крайне медленно. Ах, да! Гитара. Настя и Мишаня дуэтом. Ух! Аж до мурашек. Колян с какой-то девицей. Бассейн. Оу. Мои щеки опалил огонь стыда. Мда… бассейн. А с другой стороны, что нам оставалось делать? Колян с девицей заняли комнату с кроватью, Мишаня с Настей заперлись в туалете, Евпатий жарил Машеньку в самой сауне, ну, а мы с Лексом… Ух.

— Вспоминаешь? — раздался над моим ухом вкрадчивый голос Лекса. Перегар накрыл меня с головой и убил всю романтику.

— Фуу! — поспешил отодвинуться от него я, но с другой стороны от меня лежал тяжеленный Цезарь, так что я остался там, где был.

— Да ладно тебе, — обиделся Лекс, садясь на полу и запуская пальцы в растрепанные волосы. Опухший, красноглазый, небритый… но такой красивый! Аж яйца сводит!

— Иди умывайся, — поднялся на ноги я. — Я пока завтрак на всех закажу. Кое-кому через три часа улетать.

— А какой сегодня день? — подал голос из угла за пианино Мишаня.

— 8-е марта.

— С праздником, женщины! — одновременно гаркнули мужики.

Настя рассмеялась, Машенька умилилась, а я поспешил внести коррективы в надвигающийся Апокалипсис. Не могу больше пить!

— А еще сегодня масленица. Может, дамы испекут нам блины?

— Прекрасная мысль! — хором поддержали меня собратья по разуму.