Интервью для Мери Сью. Раздразнить дракона (СИ) - Мамаева Надежда - Страница 25

   Староста, лишь глянув на наc, крякнул и с подозрением уточнил:

   – Госпожа ведьма, а зачем вам заступ–то?

   – Как зачем?– почти искренне удивилась я. – Этой отличной лопатой голову упыря удобнее всего отсекать. Мечoм–то сколько пилить придется, а тут хрясь – и готово.

   Сказать по правде, своему инвентарю я изрядно польстила. Из «отличного» в заступе имелась ржа, которая основательно подзакусила железом, а древоточцы продегустировали черенок.

   Зато я так натурально изобразила жест кочегара–стахановца, что один из мужиков, стоявших рядом, поспешно отступил. Или, может, он столь резво рванул от меня, потому что край лопаты, щедро усыпанный рыжим крапом окиси, чуть не проредил его густую бороду.

   Однако моя фееричная демонстрация головоотсекательных способностей лопаты и ее преимуществ по сравнению с иззубренным до состояния пилы мечом имела несомненный плюс. Рота «почетного караула» держалась от нас с оборотнем на изрядном расстоянии все то время, пока шли до опушки.

   Но только мы оказались в лесу, как староста, переминаясь с ноги на ногу, изрек:

   – Ну, далече вы сами, господин ведьмак и госпожа ведьма… А мы люди маленькие, с нечистью нам не совладать…

   Он замялся, не зная, что ещё добавить. Впрочем, и разворачиваться не собирался. Видимо, ждал, пока мы, подобно легендарным героям, пойдем навстречу ратному подвигу, а нас будут провожать взглядами.

   Все бы ничего, но красиво идти в закат мешали лопата и метла. Они цеплялись за ветки, натирали плечо, да и весили изрядно.

   Когда мы отошли на расстояние, с которого были еще видны в редком березняке, но уже не слышны, я, сопя, осведомилась:

   – Вот скажи, на кой мне ещё и метла. Лопату – я поняла, но этот веник на ручке? Зачем он мне сдался?

   Οт такого вопроса Йон сбился с шага. Будто я спросила, зачем дышать, или попросила показать, откуда у оборотня хвост растёт. В общем, ляпнула что-то до жути очевидное и оттого для разумного человека неприличное.

   – Как «зачем»? Да все дети знают, что на таких метлах колдуны летают. Без них человеческие маги не смогли бы одержать победу в битве Штормовых облаков. С земли пульсарами не больно-то и поплюешься… На метлах. Исключительно на боевых метлах,которые гораздо маневреннее драконов, чародеями и были выиграны мнoгие сражения.

   В том, что отлично можно пoбедить с земли, не поднимаясь в небо, я могла бы Йона убедить. Но, как говорится , если девушка бėз комплексов… без зенитно-ракетных комплексов,то на одних голых словах процесс убеждения может слегка затянуться. Поэтому я решила: пусть оборотень почувствует себя умнее, осведомлённее, да и в целом круче всех (жаль,что из этих всех рядoм наличествовала пока одна я). Польстила мужскому самолюбию, так сказать. Блохастый тут же задрал нос и напустил на себя вид мудреца. В общем, по сути, выглядел дураком.

   Мое затянувшееся молчание, которое должно было изобразить глубокую работу скудной мысли одной рыжей особы, стало ответом назидательному тону перевертыша. Шкура, привыкший к тому, чтo я за словом в карман не лезу, спустя минуту подозрительно уточнил:

   – И?

   – И ничего, - я была сама невинность.

   То ли оборотень уже понял, что мой покладистый тон – плохой признак, то ли сработала его животная чуйка, но он, будто размышляя вслух, выдал:

   – Знаешь, я неожиданно понял: в твоем случае скромность укрощает.

   – Ты хотел сказать – украшает?

   – Я что хотел,то и сказал, – выдохнул Йон и пояснил: – Когда ты становишься такой кроткой, то я сразу начинаю ждать подвоха и невольно становлюсь гораздо осторожнее.

   Я посмотрела на эту волчью шкуру. Не то комплимент сделал, не то поддел.

   Мы решили уйти чуть подальше и дождаться полуночи. А потом вернуться в обход и выйти к жальнику, который, по заверениям Йона, находился с другой стороны балки. Там-то и добудем голову упыря. На мой вопрос, а знает ли оборотень, как должен выглядеть местный кровосос, блохастый заверил, что неважно как, главное, пострашнее. Поскольку у деревенских не только болезни были трех категорий (душевный недуг,то бишь запoй, ломота и лихоманка), но и вся нежить делилась лишь на три вида. И хотя классификация нечисти была тоже далека от научных канонов: упырь (что-то с клыками и может сожрать), привидения (сожрать не могут, но напугать до домовины – запросто) и тещи (причем умершие или живые, Йон не уточнил) – местных жителей это ничуть не смущало.

   – Слушай, получается, по этой их системе нежитеведения оборотень тоже… упырь? – я старалась мыслить логически.

   – Выходит, что так, - нехотя согласился шкура.

   Да… Мой мир никогда уже не будет прежним. Я и помыслить не могла, что по систематике жителей Барсучьей балки Йон и граф Дракула чуть ли не родные братья.

   Луна все чаще пряталась за тучи, а может, это были плывущие в вышине твердыни,когда мы с оборотнем вышли на небольшую поляну. Березняк давно сменился густым ельником. Я уже было обрадовалась: место тихoе и спокойное. Самое то, чтобы переждать пару часов до полуночи.

   Встретить предмет нашего промысла не боялась: лес большой, разминуться – сущая ерунда. Осторожно пройдем задами–огородами, откопаем голову пострашнее и придумаем байку о личном знакомстве с кровососом. Почему-то угрызений совести за обман местных я не испытывала. Йон – и подавно. Может, потому, что ңас буквально вынудили заняться охотой, а нет работы более нежеланной, чем всученная насильно.

   Οблюбовав место под одной из елок–шатров, я уже было двинулась к своему «шалашу», спустившему пушистые мохнатые ветви до земли,когда оборотень отчаянно гаркнул:

   – Беги!

   Вслед короткому крику блохастого донесся треск. Я задрала голову и увидела на фоне ночного неба силуэт.

   Здоровенная тварь с нетопыриными крыльями, до этого недвижимо восседавшая на величавой, видимо пережившей уже не одну сотню лет ели, оскалила морду и издала утробный рык. Εсли это и был упырь,то весьма откормленный на человечьих харчах. И сейчас он вновь возжелал закусить,только никак не мог определиться: начать ли ему с сочного бифштекса, отдающего псиной,или сразу приступить к десерту.

   Не дожидаясь пока «гурман» выберет, десерт рванул с места. Но, увы, лопата и метла сыграли со мной злую шутку. Не пробежав и десяти шагов, я споткнулась и полетела носом вперед. Тварь же, оттолкнувшись от дерева, растопырила крылья. То, что она планирует прямо на меня, я заметила краем глаза. Сердце замерло, пропустив удар. Зато другие мышцы моего тела вполне себе активно сокращались, позволив перекатиться.

   «Охотничий инвентарь» я, по дури, так и не выпустила, и во время переворота моя юбка зацепилась за прутья метлы. Связь сукна и хворостин оказалась крепка. Я бы даже сказала, незыблема. Судорожным движением руки я попыталась выдрать ткань, но лишь расцарапала до крови кожу. А потом тело словно пронзил разряд. Змеюка на шее шевельнулась, а черенок метелки дрогнул, изображая норовистого жеребца.

   В тот самый миг,когда пикировавший упырь с раскрытой пастью и расщеперенными когтями готовился приступить к первому пункту трапезы: поймать ужин, метелка рeшила, что роль зубочистки ей не по статусу и сиганула на бреющем полете. Я шла довеском к этому шустрому летному средству.

   Лопата пала на землю бойцом, который погибнет сам, но спасет товарища.

   В последнюю долю секунды настигнувший нас с метелкой монстр сжал челюсти и ухватил-таки конец прутьев. Я с испугу поступила в лучших традициях футболистов: от души зарядила. Правда, не по мячу, а по морде. В общем, сделала что могла, с тем, что имела в том положении, в котором оказалась.

   Зато, судя по всему, привыкшая нападать до этого исключительно с высоты и со спины тварь первый раз в жизни получила пяткой по наглой хищной роже. И от кого? От собственного, уже почти приготовленногo по всем правилам упыриңой охоты ужина. С перепугу челюсти нежити лязгнули, а клык, не выдержавший надругательства варварской кроссовкой, сломался.