Тихоокеанский шторм (ЛП) - Шеттлер Джон - Страница 58

Карпов задействовал три смертоносных дротика, чтобы вывести крейсера из игры, и они утратили статус угрозы, потеряв ход. Их скорость резко упала, а экипажи лихорадочно боролись с пожарами и затоплением. «Дзинцу» не выжил. Более 120 из 450 членов экипажа погибли при ударе ракеты, а остальной оказались в море вскоре после этого, так как корабль перевернулся в облаке дыма и пара, когда забортная вода добралась до раскаленных котлов, и затонул за двадцать минут. «Юра» отделался не легче, так как пожар грозил уничтожить корабль. «Нагара» остановился, вызывая на помощь три эсминца, следовавшие за крейсерами. Слишком многие оказались за бортом, чтобы они могли продолжить охоту.

Легкую разведывательную группу, отправленную Ямамото на загон противника, постигла незавидная судьба. Эсминцы смогут оказать помощь в спасении людей, а затем вернуться к поиску врага, но теперь на «Кирове» о них не думали. У них была другая цель — 72 000-тонный бегемот, все еще следующий курсом, не дававшим им возможности разойтись. Однако в распоряжении российского атомного крейсера все еще было девятнадцать убийц кораблей в шахтах в носовой части, более чем достаточно, чтобы справиться с одним противником. По крайней мере, так полагал Федоров.

Хронометр показывал 20.10. Прошел всего час после того, как встала бледная луна, отбрасывавшая призрачный свет на поверхность моря. Роденко доложил, что разведывательная группа противника потеряла ход, и Карпов слегка расслабился.

— Акула все еще кусается, — сказал он. — MOS-III хорошо сделали свое дело. Что по остальным целям?

— Гидросамолет слишком осмелел, — доложил Роденко. — Следует за нами уже достаточно долго, скорее всего, докладывает наши курс и скорость. Слабая засветка двух линкоров на удалении 200 километров на западе, сигнал слабеет. Скорость 25 узлов, но без РЛС «Фрегат» показания приблизительны. Скоростная цель на юго-западе, скорость 36 узлов, курсом на корабль. Меняет курс, направляется к пораженным крейсерам.

— Должно быть, там сейчас много людей в воде, — сказал Федоров. — Они изменяют курс для спасательной операции. Думаю, пока мы можем о нем не думать. Меня больше беспокоит «Ямато».

— Цель увеличивает скорость до 27 узлов. Следует курсом перехвата, дистанция пятьдесят километров по правому борту.

— Федоров, вы говорили, что дальность стрельбы его орудий 45 000 метров? Он может открыть огонь в любую минуту.

— Не беспокойтесь, — Федоров поднял руку. — Сначала они должны нас заметить. При полном свете они могут обнаружить нас за двадцать восемь километров, но не ночью, даже при полной луне, как сейчас. Я проверяю информацию об их радарах. Похоже, что на «Ямато» имеется лишь одна обзорная РЛС. Работает на длине волны 1,5 метра, средняя дальность двадцать километров.

— То есть они идут вслепую, — сказал Карпов. — Мы можем атаковать их немедленно, и, возможно, нанести достаточный урон, чтобы заставить задуматься.

Федоров заколебался… Линкор «Ямато»… Адмирал Ямамото… Что они собирались делать? И корабль и адмирал отложились в его сознании за долгие годы интереса и исследований. Когда-то он собирал модель этого корабля, любуясь элегантными, мощными обводами, массивными орудиями, гордой высокой надстройкой. Эта любовь к большим кораблям и привела его на флот, к долгой и усердной работе ради получения должности штурмана на лучшем корабле российского флота — атомном ракетном крейсере «Киров». В свободные часы он частенько представлял себе «Ямато», разыгрывал в уме его бой с американским линкором типа «Айова», думал о том, как бы мог измениться ход войны, если бы самолет Ямамото не был сбит американскими Р-38… И теперь ему предстояло отдать приказ убить того, кем он так восхищался, покончить со всеми этими теплыми воспоминаниями, осознав, наконец, суть войны в наиболее жестокой манере.

История войны на Тихом океане, которую он знал, уже была разрушена и сейчас ее едва ли можно было узнать, и он понимал, что виноват в этом не меньше, чем Карпов или кто бы то ни было еще. Он вспомнил разговор с Карповым. «ЯматО» был не более чем легендой, разбитым остовом, огромным Прометеем, прикованным цепью ко дну моря, печень которого изо дня в тень теперь пожирали рыбы. Такова оказалась судьба этого величественного корабля. Но теперь он находился в расцвете славы, все 72 000 тонн разрезали острым носом залитую лунным светом поверхность моря, а почти 2 800 членов экипажа находились в готовности на своих боевых постах, на наблюдательных постах на высокой фок-мачте замерли сигнальщики с биноклями. По сравнению с невероятными возможностями «Кирова», «Ямато» шел на них в полном неведении, словно слепой с тростью… И тремя заряженными трехствольными дробовиками 12-го калибра.

Они принял решение.

— Действуйте по усмотрению. Я доложу адмиралу Вольскому. Он направился в контрольный центр реактора к Добрынину, но дал нам указание действовать по обстановке. Защищайте корабль.

— Так точно. Внести запись: «вступил в бой с линкором «Ямато» в 20.18 27 августа 1942 года. Командир корабля капитан второго ранга Федоров. Старший помощник капитан третьего ранга Карпов».

— Запись внесена, — подтвердил лейтенант.

— Хорошо.

Карпов сложил руки за спиной и повернулся к Самсонову. Его глаза горели.

Адмирал Ямамото встретил доклад начальника оперативного отдела с заметным разочарованием.

— Все три крейсера повреждены? Вся эскадра?

— Так точно, адмирал. Мы получили кодированный сигнал бедствия. Двадцать минут назад соединение было атаковано ракетами-смертниками. Мы потеряли «Дзинцу», «Нагара» и «Юра» тяжело повреждены. Эсминцы нашего эскорта оказывают им помощь в спасении личного состава.

— Понятно… — Глаза Ямамото потемнели, брови нахмурились. — Итак, слухи об этом корабле подтвердились. Ивабути не преувеличивал, говоря о дьявольских летающих рыбах, обрушивающих огонь на корабли. Дистанция до цели?

— В пределах максимальной дальности стрельбы орудий, адмирал, однако мы не видим цели. Взошла полная луна, но даже лучшие наблюдатели не могут ничего увидеть, пока мы не приблизимся. Поднимаем дополнительные гидросамолеты.

Ямамото поднялся, потянулся за своими белыми перчатками и аккуратно надел их — медленно и размеренно, от чего в воздухе повисла тяжесть. Время пришло, если только они смогут заметить врага первыми. Он медленно повернулся, поднял адмиральскую фуражку и надел ее.

— Время идти на мостик, Куросима. Следуйте за мной.

Покидая вслед за адмиралом зал совещаний, Куросима бросил взгляд на тактическую карту с крошечными деревянными моделями кораблей, перемещаемыми по мере того, как разворачивалось преследование. Он понял все с одного взгляда. «Муцу», «Нагато», «Тонэ» и остальные крейсера Ивабиути, Хара со своими авианосцами — весь оставшийся флот хромал на север к Рабаулу и Труку. Они потеряли три тяжелых авианосца, не говоря уже о хаосе, царившем здесь, в Коралловом море. Весь план вылетел в трубу, весь Объединенный флот оказался полностью расстроен, и все из-за этого одного корабля — Призрачной Тени, способной призывать темнейших ками семи адов и обрушивать их на наши корабли, казавшиеся теперь не более полезными, чем эти деревянные игрушки, подумал он. Наши крейсера и авианосцы не фигуры в игре, подумал он. Теперь от них зависит исход войны и судьба нашей нации.

Так что же это был за корабль, подумал он. Хатиман, бог войны? Мидзути, ужасный морской дракон? Сусаноо, бог бури? Он закрыл дверь за собой с тяжелым сердцем и последовал за адмиралом к ближайшему трапу. Но прежде, чем они достигли его, Куросима услышал глухой вой, перешедший в громовой рев. Затем по всему кораблю раздались сигналы тревоги и жесткие крики.

Он ощутил, как корабль вздрогнул. До них донеслись глухой удар и грохот взрыва. Ямамото повернулся, и его глаза горели.

— Поспешим, Куросима. Началось!

Ракеты П-900 набрали высоту посредством твердотопливных ускорителей, после чего начали работу активные радары системы наведения АРГС-54, наполнившие спокойную ночь яркими микроволновыми лучами. С металлическим звуком раскрылись два коротких крыла. Ракета перешла в режим полета к цели на реактивном дозвуковом двигателе и большой высоте. Через несколько минут носы ракеты опустились к сверкающей поверхности моря, и они начали снижение на предельно малую высоту, набирая на терминальном участке скорость почти в три раза превышающую звуковую, и начиная головокружительный танец маневров уклонения, предназначенных для прорыва современных средств ПВО с цифровым управлением. Однако цель таковыми не располагала.