Зов серебра - Корсакова Татьяна - Страница 16

– Это вы сейчас про кого говорите? – спросила Амалия упавшим голосом. – Про Марка Витальевича?

– Я про ювелира говорю, – фыркнула Диана. – Много у вас в этой дыре ювелиров?

– Лапушка… – Орда глянул на любовницу так, что та вздрогнула. – Здесь тебе не Ницца и не Монте-Карло, здесь моя родина и мои люди. Поэтому, уж будь так любезна, веди себя прилично.

Про родину Елизаров понял, ностальгия и все такое. А вот что означало «мои люди»? Надо бы порасспрашивать или в Интернет заглянуть. А Орда виновато и ободряюще улыбнулся Амалии. В ответ та равнодушно дернула плечом. Королевы не снисходят до капризов куртизанок, они их даже не замечают.

– Жанчик, я ведь и в самом деле не знаю, что там за ювелир, – проговорила Диана вполне нормальным, человеческим даже тоном. – Сказали, старик, городской старожил, убили сегодня утром. Сначала ограбили, а потом убили. Может быть, даже пытали. Ты представляешь?

– Не представляю. – Орда озадаченно потер лысину, сдернул с переносицы очки, положил на стол. И по взгляду его сразу стало ясно, что очки без диоптрий, что носит он их исключительно для имиджа. – Кому мог помешать милейший Марк Витальевич? Ведь божий одуванчик был, а не старик.

– Скажете тоже, Жан Валентинович, божий одуванчик! – не удержалась от комментария тетя Люся. – Он хоть и старый уже был, но крепкий. Не старик, а камень. Да если бы не этот ирод, – она всхлипнула, – он бы еще жил и жил.

– Мы завтракали с ним на прошлой неделе, – сообщила Амалия растерянно. – Пили кофе у Эммы.

– Завтракали? – Орда удивленно приподнял бровь.

– У меня возникла идея устроить в замке выставку его работ. Как раз во время змеефеста. У него ведь чудесные работы были, просто великолепные! Я своими глазами видела.

– Я тоже видел. – Орда перестал тереть лысину, поскреб импозантный щетинистый подбородок. – В Вене в прошлом году. Любопытные вещицы, необычные.

– Мы с ним обсуждали другие работы. Их даже в каталогах нет. Что уж говорить про выставки! И, представьте себе, он почти все украшения хранил в своей квартире! Я понимаю, что у него сейф был и сигнализация, но все равно ведь это крайне безответственно… – Амалия замолчала, потерла виски таким красноречивым жестом, что Роман сразу заподозрил у королевы Черного замка мигрень. – Я ему так и сказала, даже специально встречалась в Перми со знакомым банкиром, чтобы Марк Витальевич смог у него зарезервировать ячейку. И он обещал, что так и сделает. У него оставалась одна работа незаконченная…

– Какая работа? – спросила молчавшая все это время Ева.

– Я не видела. – Амалия пожала плечами. – Марк Витальевич никогда не показывал свои работы до их завершения, считал это плохой приметой. Помнится, он только сказал, что вещь эта бесценная, что он всю свою жизнь шел к ее созданию.

– Бесценная, это как? – лениво поинтересовался Орда. – Не бывает в этом мире бесценных вещей, все имеет свою цену. Тебе ли этого не знать, Амалия?

Она не ответила, только глянула как-то странно, то ли с горечью, то ли со злостью, снова отвернулась к окну.

– Короче, грабанули деда, – резюмировала Диана, которой, видимо, надоело быть лапочкой и хорошей девочкой, а захотелось поучаствовать в дебатах. – Деда грабанули, хату обнесли, а бесценную хрень украли.

– Велик и могуч русский язык! – простонал Орда и снова надел очки. – Да что ж там за бесценная вещь такая?

– Полозову кровь у него украли. Вот что! – заговорила тетя Люся и обвела присутствующих победным взглядом. – Если уж и было у ювелира что-то бесценное, так это она.

– Что еще за Полозова кровь? – Орда в нетерпении подался вперед. – Украшение так называлось?

– Не украшение, а металл, из которого оно было сделано. – Интерес продюсера тетя Люся восприняла как сигнал к действию: приободрилась, оживилась. – У нас же тут места какие?

– Волшебные у нас тут места. – Орда кивнул.

Диана презрительно фыркнула:

– Волшебные и мистические. Тут уже который год творится… всякое.

– Давно уже не творится, – сказала Амалия неожиданно резко, и Диана снова фыркнула, на сей раз многозначительно. Роман мысленно согласился с ее скептицизмом. Три зверских убийства за пару дней – это уже явный перебор.

– А Полозова кровь все равно существует! – Тетя Люся упрямо вздернула подбородок. – Мне еще дед рассказывал, а деду доктор Палий, Эммы нашей прадед.

– Еще одна местная знаменитость. – Орда подмигнул Роману. – Не такая известная личность, как Август Берг, но все же. Врачебная династия, с корнями и историей. Тот самый Палий, говорят, с Бергом был в приятельских отношениях. Вы уже слышали про нашего соотечественника?

– Кое-что, – Роман кивнул, – незаурядных талантов был человек.

– А у нас в Чернокаменске, куда ни плюнь, везде незаурядности. Такое тут необычное место.

– Мистическое, – подсказала Диана.

– Мистическое, – легко согласился он. – Вон мэр наш, Семашко Тимофей Петрович, на том и карьеру свою построил, решил, так сказать, монетизировать нематериальные ценности. – О мэре он говорил легко и без пиетета, как о давнем знакомом. – Городу выгодны все эти дикие истории про оборотней и озерных монстров. Во сколько раз прибыль от туризма возросла? – Он вопросительно глянул на Амалию. Та равнодушно пожала плечами. – Точных цифр я не помню, но раз в десять как минимум. И это всего за пару лет! Да тут с этими страшными историями непаханая целина! Да я бы и сам придумал что-нибудь этакое на благо города.

– Полозова кровь – это не придумка! – Кажется, тетя Люся на Орду почти обиделась. Обидеться по-настоящему ей мешала продюсерская харизма. – Это его кровь и есть.

– Чья? – в один голос воскликнули Роман и Ева. Спросили и переглянулись раздраженно.

– Змеева.

– Того самого, чей каменный труп нынче соединяет остров с Большой землей? – Роман взгляд отвел первым, но подмигнуть девчонке не преминул.

– Может, того, а может, другого! – Тетя Люся пожала плечами. – Только говорят, что кровь его обладает небывалой силой. С виду она как обыкновенный металл, ничем не примечательная. Взглянешь и взгляд не остановишь. Но если хоть малую ее толику добавить в серебро, то получится украшение небывалой красоты.

– Только серебро? Золото не подойдет? – спросила Диана, покручивая на пальчике золотое колечко с внушительным бриллиантом.

– Про золото ничего не знаю, – отмахнулась от нее тетя Люся. – Наши-то мастера большей частью работали с серебром. А Марк Витальевич ведь мастер потомственный, дед его был наипервейшим на весь Урал ювелиром. Работы его, говорят, даже в коллекции самой государыни императрицы имелись. – Про государыню императрицу она сказала со значением, чтобы всем неверующим сразу все стало понятно. – А все почему? – спросила она и тут же сама себе ответила: – А потому, что был у него запас Полозовой крови. У деда был, и внуку он его передал, шепнул небось мальцу на ушко перед тем, как его самого за решетку упекли, как врага народа, а мальчонку в наш детский дом сослали.

– А он тоже, значит, детдомовский был? – спросил Роман и взял с блюда печеньку, не удержался.

– Был. – Тетя Люся кивнула. – Воспитывался здесь, на острове, под присмотром дядьки Кузьмы.

– Это тоже местная знаменитость, – пояснила Амалия. – Был человек охотником, считай, браконьером, а как на Стражевом Камне организовали интернат, так он к детишкам местным всем сердцем и прикипел. Почти двадцать лет возглавлял детский дом. Марк Витальевич был ему как сын. – Она вздохнула, вспомнила, наверное, что ювелира больше нет в живых.

– А Марк Витальевич прямо из детдомовских стен на фронт ушел, – продолжила тетя Люся. – Мальчишкой еще был зеленым, но уберег Господь, всю войну прошел без единой царапины. Потом его вроде как по миру изрядно поносило, в Чернокаменск он вернулся, только когда дядьку Кузьму хоронили, где-то в начале восьмидесятых. Приехал на похороны да так и остался. Мы тогда все дивились, как это, чтобы такой известный человек да осел в нашей глуши. А потом дивиться перестали, привыкли. Он ведь всегда нашим был, чернокаменским. Не могу даже представить, у кого рука поднялась, у какой гадины… – Она всхлипнула, вытерла накатившую слезу.