Чудес не бывает - Жаков Лев Захарович - Страница 26

Чтобы сдержаться, я прикусил губу. Помогая себе левитацией, украдкой слизнул капельку крови, пока девушки не заметили.

Принцессе, впрочем, тоже приходилось, похоже, не сладко: она иногда дергала головой, словно бы пытаясь прижать пострадавшее ухо к плечу.

Мы расстались у дверей, они пошли к себе в башню, а я, толкнув какого-то первокурсника, кинулся в свою келью, отметив краем глаза, что он при взгляде на меня в испуге схватился за висящий на шее талисман.

Как только дверь за мной с грохотом закрылась, я поставил защиту на всю комнату, кинулся на траву и закричал.

Когда я прокричался, сняв напряжение, я смог осмотреть руки. Ладони были изъедены ядом, как кислотой, от кожи остались одни воспоминания. Такое я видел впервые.

Постанывая, я баюкал больные конечности и пытался соображать. Я не врач, лечить не умею. Но если этому срочно не помочь, то как бы они не отвалились, бедные кисти! К лекарю идти нельзя, потому что я не могу рассказать, где и как я получил такие повреждения. К деду, что ли, пойти?

Вздохнув, я вновь спрятал руки в рукава и поплелся в Школу. По телу разливалась слабость, перед глазами плыло. Яд попал в кровь и начинает действовать? Стоило бы поторопиться, но сил не осталось, я и так с трудом шел, а прикосновения грубой ткани мантии к коже, местами изъеденной до мяса, делали боль почти невыносимой.

На лестнице сознание чуть было не оставило меня, пришлось постоять и подождать, когда перед глазами хоть немного прояснится. Этажом выше это повторилось, я даже засомневался, что вообще доберусь до кабинета ректора. Но мысль, что меня найдут, и мне придется объясняться, придала мне сил двигаться дальше.

Перед нужной дверью я на секунду остановился в замешательстве: тут, где полно народу, запретной магией дверь открывать нельзя, заметят. Но тут же сообразил и постучал локтем.

Дверь раскрылась сама. Арбин сидел перед камином в своем любимом кресле вполоборота к входу. Кажется, он один, кинул я внутрь осторожный взгляд. Какая-то упрямая слеза все же нашла дорогу из левого глаза, однако голос мой был тверд.

–Дед, - сказал я, - мне нужна твоя помощь.

Сквозь все стены защит я уловил справа всплеск немного изумления. За дверью стоял Эмир, и лицо у него было точно такое, какое, видимо, представлял в свое время Арбин.

–Проходи, садись, - пригласил дед, а сам сделал знак сыну, чтобы он вышел. Но Высший Маг остался стоять, только закрыл за мной дверь. Наверное, хорошо, что я его не видел.

Сдерживаясь уже разве что чудом, я сел в кресло напротив деда и, чтобы Эмир не видел, стал осторожно вытаскивать из рукавов больные руки.

Дед резко наклонился вперед и разве что не позеленел. Кажется, он тоже впервые видел подобное.

Руки и впрямь выглядели омерзительно. Ткань кое-где прилипла, и пришлось оторвать ее с остатками кожи. Слезы уже текли сами, сколько я ни кусал губы.

Я перевернул кисти ладонями вверх и показал деду.

–Боже мой! - ахнул Арбин. Он вскочил и прошел в дальний угол. - Быстро скажи мне, что это такое, - кинул он на ходу.

–Не знаю, - хотел ответить я, но тут рядом со мной появился отец. Он опустился на край дедова кресла, его уже не бесстрастное, а удивленное лицо на миг расслабилось.

В тот же миг он сморщился. Схватившись за голову рукой, он хрипло приказал:

–Разблокируй хотя бы кисти.

Я, насколько смог сосредоточиться, снял часть защиты.

Сильно массируя ладонью левый висок, бровь, часть лба, как будто голова у него вдруг резко разболелась, Эмир закрыл глаза. Я почти ощутил пальцами его прикосновение, хотя он не тронул меня.

–Змея, - пробормотал он, одной рукой держась за голову, другой вцепившись в подлокотник, слегка наклонившись вперед, закрытыми глазами уставившись на мои ладони. - Яд, что-то очень редкое… экзотическое, из пустынных гадюк… каратаку!

Дед выругался.

–Попал в кровь?

–Да.

–Ччерт, - сказал Арбин прямо надо мной. -- Как, однако, тебя крючит, - с некоторым удовлетворением добавил он, и я не понял, кого из нас он имел в виду.

Он шикнул на чайные приборы, и те брызнули с чайного столика в разные стороны. Тогда дед быстро разложил на освободившемся месте какие-то пузырьки и бинты.

–Держи яд, - приказал Арбин сыну, принимаясь колдовать над своими снадобьями.

–Открой руки полностью, - кивнул мне отец, откидываясь.

Сначала дед полил мне ладони чем-то, отчего я закричал. А мне-то казалось, что больнее уже быть не может!

–Терпи, сейчас станет легче, - сердито завозился старик.

Я повернул голову и сильно прикусил мантию на плече.

Впрочем, очень скоро действительно полегчало. Руки отпустило, так что я немного расслабился и наблюдал за происходящим, осев в кресле, сквозь полузакрытые веки.

Отец, я видел, чувствовал себя неважно, уголок левого глаза у него все время дергался.

Очень мягко сухие морщинистые дедовы пальцы втирали мне что-то в ладони, губы что-то озабоченно бормотали в бороду.

Под его бормотание я и заснул. Положил локти на подлокотники кресла, прислонился к спинке и закрыл глаза. Выглянув в узкую щель между слипающимися веками, я успел увидеть подергивающееся лицо отца и седую макушку Арбина, сосредоточенно бинтующего мои руки, которые вообще перестали что-либо чувствовать, после чего окончательно отключился.

Очнулся я от сердитого спора над моей головой. Вернее, не то чтобы очнулся: тело еще спало, тяжелое, сливалось с окружающим миром, а мир состоял из запахов и звуков. Я краем сознания вслушался. Да, Арбин с Эмиром ругаются из-за меня.

–Я не понимаю, как ты можешь быть таким бесчувственным, - сердито выговаривал Высший Маг, вышагивая, судя по голосу, за спинкой кресла, в котором я спал. - Ты должен узнать, каким образом и где Юхас получил такие повреждения! Может, змея где-нибудь в Школе. Тогда имеется угроза для других студентов. А если он выходил за территорию? Прямое нарушение Устава!

Дед сидел напротив:

–Он мне доверился. Он пришел за помощью.

–Он ее получил. Теперь ты должен узнать…

–Я не должен ничего никому, кроме своей совести, - оборвал сына Арбин довольно сурово. - Появись какая-нибудь опасность - Юхас обязательно рассказал бы.