Вторжение (СИ) - Беловец Александр - Страница 17

            — Ты всё же решил покинуть Сумарент? — халиф Намос’ар Тин оторвал взгляд от мельтешащих в глубине фонтана рыбок и посмотрел на друга, который задумчиво вертел в руке давно опустевший бокал.

            Бывший глава Магического Совета Архимаг Себелиус, чьи глаза перебирали замысловатые узоры на прозрачном парапете из чистейшего хрусталя ответил не сразу. Маг отставил бокал, его щека непроизвольно дёрнулась и взгляд, наконец, приобрёл осмысленность.

            — Пора, дружище. Нужно столько успеть до того как С’айхиис достигнет стен Ивокариса...

            — Не всё ли равно, что станет с городом, из которого тебя прогнали с таким позором? — Намос шутливо отсалютовал Себелиусу бокалом с медовым вином, вновь наполненным милостью незаметного слуги.

            — Ну, прогнали-то, допустим, не с позором... — Себелиус кашлянул в кулак, стараясь замять слово «прогнали». — Но Ивокарис мой родной город и я не хочу видеть его в руинах.

            — Думаешь, Элкиан не справится?

            — Какое там! — Архимаг с досадой махнул рукой и вновь потянулся за бокалом. Шумно отхлебнул и продолжил:

            — Этот остолоп слепо меня ненавидел и безудержно рвался к власти... Полагаю, он даже не задумывается о том, что меч всерьёз может угрожать Ивокарису. А переубедить его, увы, некому.

            — Кстати всё хотел спросить, — лёгким движением халиф выпорхнул из кресла и облокотился о прохладный хрусталь фонтана. — А Элкиан не мог спеться с Шаасом? По крайней мере, такой вариант объяснил бы, откуда ему стало известно о письме.

            — Вот уж вряд ли. Насколько мне известно, Шаас одиночка и никогда не станет плясать под чью-либо дудку. А Элкиан... Элкиан просто-напросто дурак, взалкавший власти. Правда надо признать есть в его окружении и достойные маги, но, насколько мне известно, слушает он их редко. Единственный кто действительно способен на него хоть как-то повлиять — старший брат. Но даже он отступил в сторону, когда Элкиан меня топил.

            — А может Элкиан что-то предложил «серому»? — халиф поднял бокал к лицу и хитро прищурившись, взглянул на просвет. — Нечто такое, что сподвигло Шааса на действия?

            — Что, например?..

            — Даже не знаю... Быть может неограниченный доступ за стены Столицы? — Намос’ар Тин даже не догадывался, насколько близок к истине.

            — Возможно, ты прав, мой друг, — Себелиус пожевал губами. — Этот вариант я как-то не рассматривал... Но даже если и так, что нам это даёт? Как это поможет защитить Ивокарис?

            — Согласен, никак. Но так ты будешь чётко знать кто твой враг.

            — А я будто этого не знаю, — Архимаг хмыкнул и присоединился к халифу у фонтана. Некоторое время между давними друзьями царило безмолвие, прерываемое лишь приветливым журчанием воды да птичьими переливами. Наконец Намос’ар Тин решил нарушить затянувшуюся паузу:

            — Когда отправляешься?

            — Думаю, нет смысла с этим затягивать. Самое позднее послезавтра я должен быть в пути. Ты же выделишь для меня корабль? — Себелиус посмотрел на друга. Намос кивнул, но вдруг спохватился:

            — Какой корабль? Разве ты поедешь не через Хребет?

            — Не-е-т, — хищно прищурившись, протянул Архимаг, — через Заозерье. Хочу по пути нанести несколько визитов...

            Он выплеснул остатки вина в фонтан, заставив пёстрых рыбёшек прыснуть в разные стороны и стал наблюдать, как кроваво-красное пятно медленно растворяется в воде. Халиф положил руку ему на плечо и тихо спросил:

            — Месть?

            — Да, — так же тихо ответил Себелиус.

            — Месть за друга дело благородное...

            Намос вернулся в кресло, взял со столика шёлковый кисет, достал резную трубку с длинным мундштуком и неторопливо стал набивать. Почувствовав аромат сумарского табака, Архимаг последовал примеру друга. Раскурив трубку, халиф глубоко затянулся, выпустил в безоблачное небо несколько густых колец и, протянув Себелиусу спросил:

            — А не боишься последствий? Ведь став императором наместник обрёл не только вес в политической системе материка Гельд-Ир, но и кучу союзников, что предпочтут видеть его живым, нежели мёртвым?

            — А кто сказал, что я желаю ему смерти? — вопросом ответил Архимаг. — Нет, от мальчика мне нужна лишь обещанная армия.

            Себелиус втянул ароматный дым и вернул трубку халифу. Затем взял со стола наполненный бокал и продолжил:

            — Кстати, помнишь тот чёрный сундучок, что я тебе присылал? Хочу его забрать, — ответа не последовало, и Архимаг удивлённо посмотрел на друга. На лице халифа отразилось явное смущение.

            — Это тот, что должен был помочь мне избавиться от мятежников? — переспросил он. Себелиус кивнул. — Увы, мой друг, но его больше нет...

            — Ты всё же им воспользовался? Когда?

            — Его украли... Не хотел об этом говорить... Прости.

            — То есть, как украли?! — искренне удивился Архимаг. — Из твоего дворца?! Разве такое возможно?!

            — Я и сам не верил в подобное, пока не узнал о недостаче в сокровищнице.

            — Выяснил, кто это сделал?

            — Увы, нет, — халиф с досадой дёрнул плечом. — Охранники клялись, что дверь никому не открывали, а другим путём внутрь проникнуть невозможно. Я приказал их четвертовать... Хотя позже выяснилось, что вместе с сундуком пропал и мой суффим. Ни за что бы не подумал на старика, но всё сложилось одно к одному. Уж прости, — Намос виновато развёл руками.

            — Твоей вины в том нет. Скорее это я должен корить себя за то, что не приказал Вальдресу его забрать. Но случившегося не изменить. Меня другое волнует… — Себелиус принял протянутую трубку, пару раз пыхнул и вытряхнул под ноги. Отложил на столик и посмотрел на ожидающего халифа. — Зачем его выкрали? В сундуке сокрыта великая сила и даже мне не дано представить всей её мощи.

            — Думаешь, кто-то решил им воспользоваться? Кто вообще мог знать о сундуке?

            — Только тот, кто его тебе доставил, — Себелиус задумчиво покрутил вино в бокале. — Полагаешь это Тертус? Не верю.

            — А, Тертус... твой поверенный... Как же, помню, помню. Ведь это именно он показал мне, как открыть сундук, — халиф отставил бокал, встал из кресла и навис над другом.

            — А теперь подумай вот о чём, Себелиус. Элкиан узнаёт о письме, о котором знал лишь ты и твой Тертус... У меня исчезает сундучок, о котором так же знали только вы двое... Ничего не цепляет?

            — Хочешь сказать, я пригрел змея? — бровь Архимага взлетела вверх. — Этого не может быть! Я давно знаю Тертуса. Он привлёк моё внимание, когда сдавал экзамен на мастера второй ступени...

            — А кем он был до того? — перебил халиф. — Что ты знаешь о его прошлом? Кто он? Откуда? Кто его родители?

            — Бред! — Себелиус поднялся и грозно посмотрел на Намос’ар Тина. — То, что события так удачно совпали, ещё не делает Тертуса предателем! Он столько лет служил мне верой и правдой. Есть кто-то третий, и я его найду.

            — Ищи, мой друг, ищи... Но и о том, что я сказал, не забывай...

            На этом их беседа завершилась, а на следующее утро Архимаг Себелиус выдвинулся с попутным караваном на юг к морскому порту Сумарского Халифата...

***

            Глава ордена Чёрного Копья магистр Эжж’и’лер заканчивал магический ритуал, целью которого была привязка к астралу недавно изученного заклинания, когда почувствовал, что в заклинательном покое присутствует кто-то ещё. Неслыханное дело! В ордене каждый знает, что значит прервать магистра в такой момент.

            И всё же кто-то осмелился!

            Гнев кольнул виски ледяными иглами, и старый некромант упустил момент, требующий особой концентрации. Из призрачного облака первозданной Тьмы, что клубилась над головой, тут же вырвался тонкий жгутик и, пробив защиту, лизнул старческие пальцы. Эжж’и’лер поспешил перенаправить векторы, дабы компенсировать дисбаланс заклинания, но за тот миг пока плетение достигало былого равновесия, успел ощутить, как Тьма высасывает из души саму возможность посмертия. На седой голове прибавилось серебра, а тёмно-синяя мантия в мгновение ока пропиталась холодным потом. И всё же глава ордена нашёл силы завершить ритуал.