Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие - Любарский Георгий - Страница 34

Нынешнее «миролюбие» бона есть лишь временное состояние. В период противостояния буддизма и бона в Тибете сторонники бона, случалось, вырезали тысячи буддистов, сжигая храмы и все буддийские книги. Сами по себе такие действия не являются чем-то исключительным и, например, в истории христианства таких историй множество. Надо только заметить, что по своему типу бон – не религия «буддийского» круга, у нее совсем иной характер, хотя современный бон при поверхностном рассмотрении почти неотличим от буддизма. Бон мимикрирует под буддизм примерно с XI в. – тогда были временно отменены кровавые жертвоприношения. Бонды создали тексты, подобные буддийским сутрам, по примеру буддистов сочинили трактаты о «метафизике». Исследователь бона отмечает, что в этих текстах «чувствуется очень часто непонимание тех проблем, которые в свое время выдвигались буддистами» (Кузнецов, 1998, с. 324). Мимикрия эта поверхностна – в северных районах Тибета сохраняется традиционный бон с его ритуалами, кровавыми жертвами и проч. С «живым боном» встречался Ю.Н. Рерих, который описал его следующим образом: «Существуют два течения религии бон: первое отличается поклонением силам природы и сопровождается ритуалами шаманизма, некромантией и иногда жертвоприношениями (ныне вместо людей в жертву приносят овец, коз, а также изображения святых); второе представляет собой реформированный бон, или бон, приспособившийся к буддизму» (Рерих, 1982, с. 218). Если буддизм понимает добро как недеяние и неучастие, то представление о добре в боне вполне «персидское» – добро подразумевает борьбу за правду и справедливость, и методы этой борьбы могут быть любыми. Вопрос о пригодности способа, которым достигается добро, в боне не стоит; все, что служит для победы добра – благо, и точка.

Конечно, опираться на рассуждения «альтернативной истории» трудно; можно полагать, что если бы не было Александра и последующего эллинизма, влияние бона не было бы подорвано и соперником христианства был бы не монотеистический ислам, а политеистический бон. Можно нечто прогнозировать о судьбе христианской Европы в таком окружении, однако все это является не более чем цепью более или менее правдоподобных положений. Эти предположения достаточно легко подвергнуть сомнению в той области, которая говорит о далеких судьбах той, альтернативной Европы и альтернативного человечества, но есть у всего этого рассуждения и довольно позитивный аспект. Именно явление ислама, являющего собой «непонятный», «боковой» и «придаточный» отрезок всемирной истории для всех, кто видит в христианстве последнюю и самую прогрессивную стадию религиозной жизни, – именно это явление ислама в таком рассмотрении обретает свой смысл и указывает на плодотворность вестернизации. Вестернизация не является столь легким процессом, как об этом мечталось в XIX и начале XX века; даже за тысячи лет вестернизующего влияния традиционный Восток не становится Западом, однако и неизменным он не остается.

Итак, распространение на новые регионы событий первой группы, которые являются в основном заимствованиями, выглядит как волна, расходящаяся от центра (обычно это страны Западной Европы). Скорость распространения волны большая, причем с течением времени скорость прохождения волны возрастает, в пределе ситуация стремится к одновременному возникновению серии гомологичных событий в разных регионах. По содержанию к этой группе относятся научные открытия большой практической важности, новые технологии производства и военного дела, культурные технологии. То есть в первую группу объединяются события с сильным экономическим (реже – государственно-правовым) воздействием, это очень полезные и практически выгодные открытия и технологии. Именно поэтому основной путь распространения этих событий – заимствования. Внедряются они быстро как в силу их чрезвычайной полезности и даже необходимости, так и по причине относительной простоты. Большинство из них имеет ярко выраженный экономический эффект. Так что несмотря на то, что эти события можно характеризовать как открытия сферы культуры, специфика их поведения и распространения объясняется тем, что они влияют на экономическую и государственную жизнь. По смыслу это события, относящиеся к экономической и государственной сферам общественного целого.

Сложные системы заимствований, относящиеся не только к упомянутым выше сферам общественной жизни, но включающие в себя многочисленные явления культуры, ведут себя иначе – их распространение принципиально локально и встречается с сильным сопротивлением. Такие «волны событий», одним из видов которых является вестернизация, идут чрезвычайно медленно, в отличие от громадной скорости распространения элементарных заимствований. Такие локальные явления, видимо, следует относить к совсем иному классу событий, нежели простые, элементарные заимствования, и с другими проявлениями этого класса событий мы встретимся в следующих главах, там, где нам придется рассматривать исторические события, обладающие локальным эффектом.

Если заимствования и моды обладают описанными выше чертами, быстро распространяются и сменяется все новыми волнами заимствований, то другая группа фактов ведет себя совсем иначе. Это ряд событий, связанных с в первую очередь с типом государственного устройства, с самыми основами устройства общества. Эти события развиваются по определенной схеме, связывающей их в последовательный ряд. Длительность этапов этой схемы в разных регионах различна, последовательность же их достаточно постоянна. Эти явления гораздо сложнее по своему устройству, чем явления первой группы. Чтобы познакомиться с ними, обратимся к хорошо изученным страницам истории Европы.

Различные типы устройства общества очень давно привлекли внимание историков, и о них существует огромная литература. Одно из самых крупных явлений в этой области – феодализм. Кратко говоря, прежние поколения историков рассматривали феодализм в основном как чисто-европейское явление. Затем успехи современной медиевистики привели к тому, что феодальные общества стали находить во всех регионах мира. Сейчас наиболее популярной является точка зрения, что феодализм – самый устойчивый тип общества, легко возникающий в разных регионах с самыми разными культурами. Феодализм существовал с древнейших времен – еще до новой эры в чжоуском Китае мы встречаем типичные феодальные порядки, то же наблюдается в Хэйанский период истории Японии (XI–XII вв.). Общества Индии, Африки, Америки можно рассматривать как различные подтипы и вариации феодального устройства. Поскольку феодализм оказался столь изменчивым явлением, возникла и такая точка зрения, что термин «феодализм» ничего не значит, он слишком расплывчат. Постараемся же очертить это явление, учитывая его вариации. Нашей целью будет рассмотрение феодализма в разных регионах, сравнение разных феодализмов и выделение типов феодальных культур.

Феодализм, как любое общественное целое, включает три аспекта – экономический, государственно-правовой и культурный. В экономическом аспекте феодализм предстает как «религия земли», доход приносит сама земля, а труд является второстепенным (недефицитным) моментом, чему соответствует натуральное хозяйство. Это время господства экономики, основанной на собственности на землю. Очень ярко это проявилось именно в феодальном периоде Европы, когда развитая денежная и рыночная экономика Римской империи деградировала к бартеру, сопровождающему самодостаточное местное хозяйство.