Три года счастья (СИ) - "Kath1864" - Страница 70

Беспомощны.

— Поздравляю Элайджа Майклсон, - говорит она снимая с его плеч испачканный кровью и горячим кофе пиджак, знает, что кипяток обжег его кожу, отбрасывает его в сторону, а тот смотрит вниз, на пятна от кофе на его белоснежной рубашке.

— С тем, что мы могли убить друг друга? – хмыкает тот.

— С тем, что мы пережили первую ссору, а я думала, что крови будет больше и кажется, я разбила тебе губу, но теперь, мне не нужно будет доказывать, что я все еще твоя Катерина, - прикрыв глаза, поддалась к нему навстречу, пока тот, неторопливо обвивал ее талию своими руками, заключает в свои объятья и верит в то, что она все еще любит и беспомощна перед этим чувством, как и он.

И вот сейчас, заключив её в объятия и вдохнув знакомый аромат темно-русых волос, он прикрыл на миг глаза, ощущая как чувство вины вновь давит на него, уничтожая. Уничтожает изнутри то, что она видела монстра скрывающего в нем, видела то, что он может не знать пощады к тому, кого любит, а он не ударила его.

Не смогла, потому что все еще любит.

— Не оставляй меня, даже, если я попрошу, - притянула его к себе ближе, едва касаясь своими губами его губ, прошептал брюнетка.

Не оставит и сейчас отвечает на поцелуй, такой горький и нереальный. Любовь ведь не может быть только сладкой и сегодня они ощутили, испробовали всю горечь и кровь любви.

Сегодня она просила оставить ее, а он обнял ее.

Как он смог оставить ту, кто все еще любит и его? Она принадлежит только его.

Его, даже если Майклсон не верит. Гладит её по волосам, проводил по лицу, тыльной стороной ладони, и кажется стирал слёзы с лица Кетрин Пирс, которая не позволяла любви вставать на ее пути. Он обнял её, когда та собиралась уходить. Прижимал к себе, защищая ото всего. Его руки касались её холодной, как лёд, кожи, опаляя, принося с собой давно забытую теплоту и чувство защищённости.

Он рядом и Он защитит её.

И как она сумеет оставить его?

Он обнял ее, когда та говорила : “Оставь! Оставь меня”.

Обнял, потому что она все еще его, любит и нуждается в нем.

Он обнял, когда должен был оставить.

========== Глава 32. Все, что им осталось : страхи, пустота, желание, сомнения и ожидания возвращения и любовь. ==========

Я запомню дни бессонниц

И без слез прощания, и обиды боль

Вечно уходящий поезд

Расстояния, что делят нас с тобой

А нам осталась любовь до умопомрачения

А нам достался апрель, сдавшийся снегам

Среди осколков вселенной, страхов и сомнений

Одна осталась нам, осталась нам

Любовь.

Animal ДжаZ – Любовь.

*** Венеция, Италия, 2013 год. Квартира Ребекки Майклсон. ***

Ночь – время мечтаний и стремлений, желаний и решений. Ночью всё кажется много проще, выбор – легче, жажда – ярче. Когда чёрное марево смешивается с сиянием звёзд, гипнотизирует, блики скачут, разносятся по свету, становятся видениями, неосознанными, внезапными, но такими нужными.

Неужели она тоже станет видением?

Миражем в пустыне.

Мираж, который раствориться.

Тёмные тени бродят под их балконом, бродят по тихому ночному городу.

Тусклый свет от светильника скачет от одного угла в другой угол.

Тишина. Даже слишком тихо, слишком умиротворённо по сравнению с тем, что творится внутри у Элайдже Майклсона, после ее слов. Что она сказала ему несколько часов назад?

Она сказала, что сегодня ночью отправляется на остров, который расположен в 200 милях от Новой Шотландии. Она сказала, что любыми способами заполучит лекарство и их свободу. Мог ли он возражать той, кто всегда добивается своей цели?

Как навести порядок в своих мыслях?

Он стоит и следит за бликами луны, которые отражаются в водной глади. Смотрит, на черные облака и звезды.

Ему не хочется отпускать ее от себя, ведь кто, если не он защитит ее. Хочется сильнее обвить ее руками, спрятать от всего мира, наклониться низко-низко и медленно провести кончиком носа по шее, чтобы сердце затрепетало, а ее ладонь непроизвольно сжала его, сильней переплетая свои пальцы с его.

В голове, словно в омуте памяти, всплывает образ и ее аромат. Не один аромат не мучал его, как этом. Образ кареглазой шатенки. Ее смех, улыбка, вьющиеся локоны, которые спадают на плечи, могут закрывать лицо, а он обязательно уберет их, коснувшись своей ладонью ее лица.

Элайджа ведь знает, что в этом мире не то, чем кажется.

Редкий аромат, который мучиет его.

Редкий аромат, такой же редкий, как и любовь.

Он ведь мечтал о любви, после столький столетий обрел ее. Эта любовь питает и поддерживает его, а что станет, если она уйдет, исчезнет, раствориться как мираж в пустыне? Что есди это мираж? Что если она не вкрнется? Неописуемый, несравнимый ни с чем страх поселился в глубине карих глаз.

Помнит, как медленно она села его колени, когда тот удобно расположился диване, как встретился взглядом с Кетрин. Как вмиг липкий страх сменился смирением и болью. Должен смириться, пережить эту разлуку, перезагрузиться, как говорила Пирс. Она много чего говорила, положила голову ему на плечо, а ведь и на ее душе было тяжело, словно сходила с ума.

Кетрин невольно отступил назад, ноги не слушались, заплетались, наблюдалась ха ним стоя на входе у болкон.

Будь осторожна.

Он говорил ей : “ Береги себя, когда меня не будет рядом. Тогда, когда шторма и ураганы начнут сбивать с пути. Они опасны, ты знаешь: могут ранить осколками, отыскать прореху в твоей броне, могут нанести глубокий кровоточащий порез и разорвать в клочья. Я не переживу, если узнаю о твокй смерти. Это разорвёт мое сердце. “

Она ведь ранила его.

Он бедь желал сберечь ее, чтобы никто не пробил ее броню, да и Кетрин Пирс не позволит. Пробить ее броню было под силу только ему, ведь рядом с ним она могла снять доспехи, принебречь ими и быть слабой.

“ Береги себя, потому что это так важно для меня – чтобы ты была цела и невредима. Чтобы сердце билось ровно и мерно даже вдали, чтобы там, где не настигнет тебя мой полный одиночества и тоски крик, ты была в порядке, Катерина”, - проносится в ее воспоминаниях, а брюнетка так и не решается сделать шаг в его сторону.

Точно знает куда ей идти и знает, что никто не подаст ей руку, не проведет через тьму и не покажет свет, когда она будет одна. Она всегда была одна.

Будь осторожна.

Она сильная, смелый зверь, и внутри у Кетрин Пирс – жгучий огонь. Согреваеь им, обжигает.

Кетрин Пирс всегда твердо стоит на ногах, держись так, чтобы под тобой не разверзлась земля, чтобы никакие бури не вырвали и не унесли прочь ее душу.

Без нее ему ведь придется непросто.

Без той, что сдерживает в нем монстра и заставляет чувствует.

Слезы, скользящих по щекам не показатель слабости, Они – ее искренность, боль, мощь любовь.

“ Будь осторожна” – вновь вспоминает она его слова, пожалуй главные слова за этот день.

Она ведь всегда осторожна, соврала ему, сказав, что важным дело было узнать у доверенного лица точные координаты острова. Так что он поверил, поцеловал ее в лоб.

Умом она понимает, что уйдет, но сердце не отпускает.

Не отпускает, ведь знает, как тяжало ему будет без нее.

Тяжело.

Умом он понимает, что должен отпустить, но сердце не отпускает.

“ Не лезь в драки, Катерина, не убей без необходимости и правда в том, что я не смогу простить тебе смерть без необходимость”, - говорит словно учит, а она ведь и не скажет ему правду, даже, если убьет. Не скажешь, потому что не разрушит свое счастье.

Элайджа ведь может лопнуть, если снова станет копить в себе злость, обиды и горечь прожитых впустую дней.

Кому он поведаеь о своих бедах, кто его поддержит, заставит взять в руки и жить дальше, убедит, что все будет хорошо.

Кто кроме его протянит ладонь, у кого она может попросить о помощи.

Влюбилась в его, чтобы не чувствовать себя одинокой, чтобы с ума не сходить от скуки и беспомощности, чтобы больше не было страшно.