Три года счастья (СИ) - "Kath1864" - Страница 69

Глупо, наверное, но София все равно улыбается, зная и понимая, чем говорила, о чем предупреждала Пирс, прежде, чем та покинула кафе и впустила в помещение ветер. Исчезла, впустила только ветер.

София знает, что это значит. Знает, что нужно быть осмотрительной, осторожной в решениях и поступках, чтобы было легче избежать опасностей, неоправданных рисков, не кидаться ты в петлю добровольно, как это было с юной Катериной, сейчас Кетрин и ее сердце покрылось льдом, она не способна любить, заботиться и думает только о собственной шкуре и тот, как бы выжить и прожить еще один день.

— И ты береги себя, Катерина, - шепчет, а пальцы сжимают ножку бокала наполненного красным вином.

Их души сломаны.

Клаус Майклсон сломал их, отнял все, что их было дорого в этом мире, но они все еще держатся и дышат. Дышат, терпят боль, которая не отпускает их, врослась в их тело, заполняет сердце.

Дышат и вытерпят любую боль.

Вытерпят, не покажут, что чувствуют, не позволят себе быть слабыми на глазах других.

Сильные.

Боль сделала их только сильнее и в этом они похожи.

***

Кетрин Пирс возвращается, если только желает этого и сейчас она вернулась, захлопнула за собой дверь, оставила свою сумочку и несколько пакетов в коридоре, видит его на кухни и улыбается переступая порог комнаты. Элайджа молчит, ставит на круглый кухонный стол чашки наполненные кофе. К ее приходу он вытер пыль со стола, расставил кухонные приборы, отвесил штору, чтобы комната наполнилась светом.На ее лице довольная ухмылка, ведь он только ее. Кетрин пристраивается сзади, обнимает, руки скользят по его груди.

— Как же хорошо, что ты избавился от пыли, до моего прихода, Элайджа.

— Катерина… Позволь узнать, что за неотложное дело возникло, что ты оставила меня, и в этот раз?

— Тебя это не должно волновать, дорогой. Поверь мне…

Прижимается сильнее, целует в шею, но не видит, насколько холоден его взгляд. Холод, словно сам Ад замерз. Внутри его холод, а в ней полыхает пламя, ведь он единственный, кто смог заставить её сердце биться чаще. Сожалеть о том, что она отказалась от любви. Сожалеть о потерянной человечности. Он заставил ее чувствовать и сожалеть. Сожалеть, что маска Кетрин врослась в ее лицо. Облик Кетрин, а душа Катерины. Внутри, глубоко внутри ее осталась часть Катерины. Она верит в это, а вот он уже не верит.

— Катерина, я тебе не верю, - тихо, сжимает руку в кулаки, Кетрин и не видит, что в своих ладонях от сжимает обломок дерева. Сжимает то, что может убить ее.

— Нет, ты должен мне верить, - твёрдо произнесла Кетрин, собираясь обернуть его к себе, заставить посмотреть на нее.

Заставить поверить. Кетрин желала его заставить поверить, но как можно верить тому,кто сжимает в своих руках подобие деревянного кола?

Напугана, чаще дышит и только сейчас она видит в нем монстра. Монстра, который зол и неконтролируем.

Хуже зверя, который жаждет крови и неужели она могла полюбить такого монстра? Неужели это она освободила того зверя. Зверя : белок глаз наполнен красным, под глазами набухшие черные вены. На вампирской скорости оказался к ней и, схватив за шею, поднял над землёй, проткнул ее плоть деревянным обломком, что та, прикусила губу, только чтобы не закричать от боли, не показать, что она слабая. Кровь окрашивает деревянный пол. Не дышать , а воздух мгновенно выбился из её лёгких, оставляя её даже без живительного кислорода.

Без кислорода ей не жить.

Без него ей не жить.

Без любви и защиты, свободы ей не жить.

— Я желаю верить тебе, но каждый ты заставляешь меня сомневаться? Теперь ты скажешь правду!

— Прошу, оставь меня… Оставь, если не веришь, в то, что я все еще люблю тебя.

— А если я убью тебя? Если я нужен тебе, только чтобы использовать меня против моего брата? Это и был твой план? Настроить меня против брата, заставив поверить в то, что он монстр, который так жестоко поступил с тобой? Я знаю, на что ты способна, Кетрин.

« Кетрин » - режет ее слух, заставляет сморщиться. Неужели даже он, тот, кто ее знает настоящей, видел ее искреннюю улыбку, тот, кого она заставила желать большего, видит в ней монстра, видит Кетрин Пирс, которая пойдет на все, чтобы выжить и одержать победу в любой схватке. Неужели и он видит в ней ту, которая играет не честно и не следует никаким правилам.

— Клаус убил всю мою семью, просто, чтобы отомстить, заставил меня дрожать от страха, бояться приближение, даже тени. Думаешь, я не думала о мести? Думала и желаю, чтобы возмездие настигло и его. Желаю, чтобы он испытал все то, что и я. Желаю, что бы он слабым, ведь это его самый величайшей страх. Я желаю, чтобы он боялся. Думаешь, я не ненавижу твою семью? Ненавижу! Желал услышать правду, и ты ее услышал, Элайджа, а теперь отпусти меня или я сама уйду. Отпусти!

Он надавил сильнее на её горло, его глаза, в которые она так и не решается посмотреть. Не желает смотреть в глаза монстру, который лишит ее жизни, а чего она еще ожидала пробудив монстра? Неужели это будет последним, что великая и неуловимая Кетрин Пирс увидит перед смертью.

Ее окутывала тьма, перед глазами все расплывается, а воздуха не хватает, не может вздохнуть полной грудью. Она проиграла и просила ее отпустить. Проиграла и знает это. Не отпустит и она не может дышать, все еще его, в последнюю секунду, когда она уже ощущала, что еще несколько секунд и она уже будет во власти тьмы, цепкая рука сжимает её горло своими холодными пальцами. Еще секунда и она упадет на этот пол, больше никогда не увидит свет.

Умрет.

У нее есть еще секунда.

Секунда, чтобы вздохнуть, собраться с силами и отбросить его на деревянный стол.

Отбросить, со всех сил, что у нее остались и услышать звон бьющегося стекла.

Отбросить, рыкнуть и показать ему лицо монстра, который скрывался и в ней. Показать, на что она способна Кетрин Пирс и он ведь знает, что эта коварная и подлая женщина пойдет до конца. Не проиграет. Не упустит возможности.

Они монстры, которые не способны любить.

Она прятала оружие, и всегда била патронами, попадала в самое сердце.

На поле боя Кетрин Пирс - безоружный воин. В ее ладонь окровавленная палка, которую она запускает в него, не промахивается, и дерево застревает в его плече.

Дерево не убьет его, но причинит боль и сдержит. Она не могла убить того, кого все еще верит, но причинить боль – могла. Кетрин Пирс всегда причиняла только боль.

Больше не верит, но все ещё люблю.

Больше не верит, хуже зверя.

Жаждет крови и беспощадна.

Сверкнула клыками и готова сражаться, даже если проиграет. Сражаться до конца, даже если сгорит на солнце и обратится в пепел, ведь так всегда и поступала Кетрин Пирс.

Сажаться чтобы не показать, что беспомощна.

Беспомощное сердце, которое все еще любит.

Сможет ли она оставить его? Сможет ли уйти и в этот раз.

Не сумеет.

Та, кто не оборачивалась обернулась, когда уже стояла рядом с входной дверью, а ее рука сжимала железную ручку. Она ведь может сбежать и он больше никогда не настигнет ее, не потревожит, не заставит чувствовать.

Остановилась, тяжело дышит, на лбу выступила та самая венка, которая означала, что она зла, сжала руки в кулаки. Кетрин Пирс злиться. Злиться на себя. Злиться, что не сумела оставить. Он любит её и всегда любил. Он не заслуживает такого подлого удара в спину от нее. Не заслуживает, того, как Кетрин Пирс поступала со всеми остальными. Она ведь тоже любит, пусть и злиться. Любит, даже, если Элайджа больше не верит ей.

Обернулась, потому что любит.

Все еще его.

Все еще не может оставить его.

Оказалась рядом, вытащила деревянный кол, который, естественно не убьёт его.

Дерево может убить Кетрин, любовь к нему может убить ее.

Она бессмертна, но даже ее может убить любовь.

Знала, что проиграла, когда протягивает ему свою руку, помогает подняться.

Они могли убить друг друга, но беспомощны перед тем чувством, которое хранится в их сердце.