Три года счастья (СИ) - "Kath1864" - Страница 162

Останутся пятна на обоях.

Останутся пятна в душе.

Слезы душат, что та закрывает лицо руками, опускается в кресло.

Виновата перед братом и может сейчас она может исправить.

Все, что может – уйти.

Она ведь побывала бежать в двадцатом веке во Францию и даже была счастлива с Люсьеном, который слепо любит ее на протяжении стольких веков.

Была.

Она сбежала.

Опять поставила точку и разбила сердце Люсьену.

Бежать.

Бежать и не останавливаться.

— Нужно это прекратить, — слетает с твоих уст.

Ощущает, как совесть когтями царапает стенки желудка, печени, поджелудочной, выкручивает кишки и главное сердца, крадется по внутренностям, завязывает все внутри в узел.

— То, что будет нужно предотвратить.

Рывок, магический барьер не позволяет ей переступить порог комнаты.

— Да, сбежать неивыйдет, — это все, что удается произнести вампирше.

— Мне нужно видеть, Тристана, - вскрикивает ДеМартель.

— Спокойнее, тебе нужно успокоится и Тристан скора вернется и вы поговорите, - произносит Айя. — Успокойся, прекрати плакать. Весь дом слезами зальешь. Тебе опять скучно?

— Я хочу все исправить, - шепотом.

***

София не выпускает из рук мобильный. Уговорить Люсьена выйти из автомобиля и зайти в ресторан не так то просто. Вряд-ли он желает встречаться с прошлым. Не желает встречаться с тем, кто избил его до смерти, считал слугой, ходячим куском мяса и его сестрой, которая только разбивала его сердце, а он любил. Любил и прощад Аврору, даже после того, как им казалось, что они были счастливы.

Были.

Люсьен не выйдет, каким бы смелым он не казался.

Смотрите, сам Люсьен Касл струсил и решился не выйти из BMW.

Не решился, хотя видел, как остановилась серое Audi, хорошо, что не лимузин. Тристан покидает автомобиль в окружении нескольких ввмпиров из сообщества.

Нога заброшена за ногу, в руках бокал белого вина, на ней платье цвета сапфира длиной ниже колена, белые туфли на высоком каблуке, клатч, который лежит на ее коленях.

Ловит на себе его взгляд — удивительное сочетание синено моря и шлеф дорогих духов, — он рассматривает на ее шее колье, целует руку Софии, что той даже становиься не по себе, спина покрывается капельками пота, вынуждена поставить бокал на стол.

Он всегда понимал с полуслова. Ухмыляется, видя, что за столиком предназначенным для четырех персон два места свободны.

— Мистер ДеМартель… Приятно познакомится. Мое имя София. Я помошница Люсьена, и он просил извиниться, за то, что задерживается. Он скора присоедениться к нам. Я заказала белое вино, а права выбрать ужин оставила за вами.

— Мы можем поужинать, потому что Люсьена нам придется ждать до начала следующего столетия, София. Блюда из рыбы отлично подойдут к этому вину.

А дальше София и не знает, что сказать, потому что Тристсн ДеМартель подобрал закуску только по запаху вина и подозвав официанта заказывает блюдо из рыбы, салаты с зеленью. Он рожден с голубой кровью, что течет по его венам и его растили подобающее. Он рожден аристократом и даже поражение примет с достоинством.

Оба знают, что дальше так продолжаться не может.

— Люсьен думает, что Майклсонов можно победить у него есть план, который реален и уже может быть воплощен в жизнь. Их семья сейчас слаба, как никогда, а ведьма по имени Алекс предсказала их падения к концу года и звучало это так : “Двух не стало, осталось три,но через год не станет и их.

Стоит сгинуть семье твоей

И явится Монстр Грядущих Дней”. Люсьен действительно изменился. Ради возмездия он изменился, а вы по-прежнему видите в нем все того же жалкого конюха, который влюблен в вашу сестру? Он любил ее и был искренним.

— Потому и я говорю, что у него ничего не выйдет в войне с Майклсонами. Люсьен жалок, ведь будь у него капля смелости он бы сидел за этим столом. Стоит ли мне доверять такому трусу? Вот где он сейчас?

— Тристан… Думаю руку жать ты мне не захочешь, ведь я так и остался конюхом, но после стольких столетий : “ Здравствуй. Рад тебя видеть снова. “

Не может? Слишком больно? Не хочет? Слишком привык?

Стоит за спиной ДеМартеля и запах одекалона смешаный с кровью, голос Касла не кажется такой уж и иллюзией.

Это и вправду он.

Наступил на горло своей гордости, а значит и ДеМартель пойдет ему навстречу.

А ради чего он затеял все это?

Все же пришел в ресторан прочитав последнее сообщения Софии : «Ты, жалкий ублюдок. Подними свой зад и иди сюда, если желаешь чтобы он согласился. Наступи на горло своей гордости или потеряешь все. Ты не можешь быть одним в этой войне. Не вынуждай меня тащить тебя сюда за шиворот твоей дорогущей рубашки.»

Женщины мог быть изобретательны, ведь на ее коленях, поверх клатча лежал мобильный переключённый в режим « без звука» и София умеет быстро набирать смс, при этом не забывая смотреть в глаза Тристану и улыбаться.

Стоят друг на против друга. Вампиры из сообщества вынуждены отступить. На Люсьене туфли любимой фирмы Тристана – Berluti, на ДеМартеле серый костюм от Brioni, на рубашке Касла запонки не иначе, как Atelier Yozu. Тристану и впраду интересно сколько миллионов Касл заплатил за эти запонки. Они не такие уж и разные, ведь в выборе часов они оказались схожи. Тристан замечает его часы, когда пожимает ему руку, а после Касл садиться рядом с Софией и демонстративно целует женщину в щеку. Patek Philippe - знаменитый швейцарский бренд элитных часов и на руках ДеМартеля и Касла часы именно этой фирмы, только разных моделей. Ценят одно и тоже, только вот Тристан ДеМартель родился с голубой кровью, которая течет в его жилах, а Люсьен Касл добился всего иным путем.

Разные.

Одинаковые.

Кто кого унижает?

Чистокровный аристократ или слуга, который теперь купается в роскоши.

— Нам есть, что обсудить, Люсьен.

— У нас один и тот же враг, против которого мы можем объедениться.

И София улыбается, понимает, что разнимать их сегодня не нужно.

Сегодня они договорятся.

Сегодня Аврора ДеМартель приняла решение.

Верное решение.

— Аврора? – Тристан морщится, видя силуэт своей сестры, которая спускается с лестницы.

Она не спит, ждала его возвращения и спускается в гостиную, она сама не своя, глаза мокрые от слез, помогает снять пиджак с его плеч и он то понимает, что разговор предстоит тяжелый.

— Как ты вышла, сестра?

— Свернула шею Айи, ведьма испугалась, потому что я сказала, что ее кожа ее семьи украсит фасад их дома, Адриана ведь так дорожит семьей и именно поэтому она здесь. Ведьмочка сняла заклинание.

— Все же Айя будет зла, когда очнется.

— Вечные уколы вербены не продержат меня долго. Ты знаешь, что бывает, когда мне становится хуже. Сейчас мне хуже и я нуждаюсь в помощи.

— Ты сильна, сестра. Что доставит тебе радость, только скажи… Я заклюл сделку с Люсьеном Каслом.

— Мне плевать,Тристан. Я не смогу и хочу, чтобы ты был счастлив без меня. Отпусти меня, брат… Запри где-нибудь, пока это не кончится… Пока я вновь не попыталась убить себя… Сжечь на солнце или вогнать кол в сердце… Или убила бы первого, кто встанет у меня на пути…

— Когда я нашел тебя во Франции ты казалась счастливой.

— Казалась… Ты же знаешь, как будет лучше…

— Лучше не ввязывать тебя во все это веселье…

А Тристан отбрасывает голову на спинку кожаного дивана. Знает, каково ему сейчас и Тристану просто нужно принять ее решение. Принять, не заплакать и принять, то, что теперь им нужно идти разными путями, лишится части своей души. Руки складываются в молитвенном жесте. Удобно уселась, поджала под себя ноги. Они были вместе на протяжении стольких веков и вряд ли Тристан сможет без нее, но понимает, что сейчас и вправду должен отпустить сестру, запереть, чтобы она не лишилась остатков своей души. Она улыбается, но все же не скроет слезу выступившую на ее лице. Она должна потерять брата, чтобы он в этот раз смог жить. Она молит отпустить, и он отпустит, а пока Аврора сжимает его ладонь, кладет голову на плечо.