В жару - Касл Ричард - Страница 40

— Каспер?—

— Ты знаешь его?—

— Я знаю о нем. Я читала рассказ, который ты написал о нем для Vanity Fair, несколько лет назад. —

Она тут же пожалела, что сказала это. Но слов обратно не возьмешь.

— Ты читала мою статью?—

— Рук, я читаю. Я читаю много всякой ерунды. Не вздумай загордиться. —

Она пыталась остудить его, но было уже поздно.

— В любом случае, — сказал он, — Я подумал, что если кто-то пытается продать предметы искусства, Каспер должен знать. —

— И ты можешь устроить для меня встречу с ним?—

Рук обидел ее выражением своего лица, фальшиво презрительным.

— Ладно, — сказала она, — О чем я только думала? —

Он достал свой телефон и пролистал свои контакты.

Не смотря на Никки, он заметил, — Тот выпуск Vanity Fair был пять лет назад. И ты до сих пор это помнишь?—

— Было неплохо. Много полезной информации. —

— И ты запомнила что я написал?—

— …Да. —

Он посмотрел на нее.

— Полезная информация. —

В гетто галерей антиквариата к югу от площади Юнион-Сквер, Жара и Рук подошли к единственной стеклянной двери между мебельным домом Шейкера и магазином редких карт.

На уровне глаз на двери висела табличка в стиле 1940-х, —К. Б. Филлипс — Отличные приобретения. —

Никки собралась нажать на звонок встроенный в металлический каркас.

— Я бы этого не делал, — предупредил Рук.

— Почему нет?—

— Ты его напугаешь. —

Он поднял палец, чтобы сказать, подожди секунду. Это случилось за две секунды до того как зазвенел звонок.

Рук сказал,

— Он Каспер. Он знал, он всегда знает, — и толкнул открытую дверь.

Они прошли пролет отполированной лестницы из белого дерева, через мягкий нисходящий поток воздуха, и призрачный запах старой публичной библиотеки.

Ступая в комнату, Никки вспомнила одну из истин Нью-Йорка: Вы никогда не можете стоя у двери сказать, что находится за ней.

Скрытый демонстрационный зал Отличных приобретений К. Б. Филлипса располагался в одном пролете от Бродвея, но некоторое время заняла прогулка по коридорам, к огромной гостиной без людей и изобилующей темной, тяжелой мебелью в бархате, и точечно освещенной низкими с кисточками, в бордовых тонах, маленькими настольными лампами и приглушенными бра на стенах цвета охры.

Клубные морские пейзажи, бульдоги в военной форме, резные херувимы на стенах и мольберты из красного дерева.

Никки подняла голову и посмотрела на винтажную лепнину на потолке, когда мягкий голос рядом с ней, заставил ее подпрыгнуть от неожиданности.

— Что-то вы долго, Джэймсон. —

Его слова мягко плыли на свечном дыме.

В его речи был намек на что-то европейское, то что она не могла понять, но сочла приятным.

Щеголеватый старик повернулся к ней.

— Прошу прощения, если я Вас напугал. —

— Вы появились ниоткуда, — заметила она.

— Такая ловкость, сослужила мне хорошую службу. Тихо уходить, значит преуменьшать талант, мне жаль это говорить. Это позволило мне спокойно уйти на пенсию, я думаю. —

Он указал на свой демонстрационный зал.

— Пожалуйста, после вас. —

Когда они пересекли толстый восточный ковер, он добавил, — Ты не говорил мне, что приведешь с собой детектива. —

Никки остановилась.

— Я не говорила что я детектив. —

Старый мужчина скромно улыбнулся.

Рук сказал:

— Не уверен что вы бы встретились со мной если бы я сказал вам это, Каспер. —

— Возможно я и не должен был. И это было бы моим упущением. —

От кого-либо другого это можно было бы принять за забавный флирт.

Вместо этого, маленький человек, заставил ее покраснеть.

— Присаживайтесь. —

Каспер подождал, пока она и Рук сядут на темно-синий вельветовый диван, и только после этого устроился в кожаном кресле с подголовником.

Она увидела очертания его острого колена через льняные брюки, когда тот скрестил ноги.

У него не было носков, а тапочки выглядели так, будто были сделаны на заказ.

— Должна сказать, что я Вас представляла совершенно другим. —

— Она думает что моя статья, представляет Вас любезным, — сказал Рук.

— Да ладно вам, это старые ярлыки. —

Каспер повернулся к ней.

— Это ничего, доверьтесь мне. Когда достигнете моего возраста, любезностью будет просто побриться с утра.—

Она подметила что его щеки были гладко выбриты.

— Но в Нью-Йорке люди редко ходят друг к дугу в гости просто так. А поскольку на мне нет наручников и мне еще не зачитали мои права, могу предположить, что это не связано с моим прошлым. —

— Нет, ничего такого, — сказала она.

— И мы знаем, что вы отошли от дел. —

Он ответил, слегка пожав плечами, и протянув ладонь, возможно, надеясь, что она поверит, что он все еще вор произведений искусства. И, фактически, ему удалось, хотя бы удивить ее.

— Детектив Жара расследует похищение коллекции произведений искусства, — сказал Рук.

— Рук сказал мне что вы единственный, кто в курсе всех сделок связанных с искусством в городе. Легальных и нелегальных. —

И снова он ответил легким пожатием плечей и движением руки.

Никки решила что он ведет себя правильно, ведь у нее не было никаких оснований сидеть здесь и допрашивать его.

— Во время отключения, кто-то ограбил Гилфорд и украл всю коллекцию Мэттью Старра. —

— О, она мне нравилась. Ее называли прославленной смешанной коллекцией. —

Он скрестил свои костлявые колени.

— Хорошо, значит вы с ней знакомы, — сказала она.

— Из того что я знаю, это вряд ли вообще можно назвать коллекцией. —

Жара кивнула.

— Мы уже слышали подобное. —

Она протянула ему конверт.

— Это копии фотографий коллекции, сделанных оценщиком. —

Каспер перебрал картинки с неприкрытым презрением.

— Кто коллекционирует Дафи вместе с Северини? Почему бы тогда не добавить тореадора или клоуна на черном вельвете?—

— Можете оставить их себе. Буду надеяться, вы сможете их пересмотреть или показать кому-нибудь, и если узнаете что кто-то пытается их продать, дайте мне знать. —

— Это довольно сложно, — сказал Каспер.

— Во все это могут быть вовлечены мои друзья. —

— Я понимаю. Меня не интересует покупатель. —

— Конечно Вам нужен вор. —

Он переключил свое внимание на Рука.

— Времена не изменились, Джеймсон. Им до сих пор нужен тот, кому достался весь риск. —

Рук сказал, — Здесь другое, тот кто это сделал, возможно не просто вор. Возможно он убил человека, даже двух. —

— Мы не знаем наверняка, — уточнила Никки.

— Хотим быть честны. —

— Это ужасно. Убийца. —

Элегантный старый вор одарил Никки долгим оценивающим взглядом.

— Так и быть. Я знаю неортодоксального торговца произведениями искусств или двоих которые могут быть полезны. Я наведу несколько справок специально для Джеймсона. Тем более, что полиция будет у меня в долгу, а это никогда не помешает. —

Никки наклонилась, чтобы поднять сумку и начала благодарить его, но когда она посмотрела вверх он исчез.

— О чем он говорил? — сказал Рук.

— Я думаю, он все еще планирует свое последнее дело. —

Никки стояла в комнате отдыха участка, глядя через стекло микроволновки на крутящуюся коробку, с барбекю из свининины и жаренным рисом.

Не в первый раз к ней приходили мысли о том, как много она провела тут времени, глядя через стекло и дожидаясь результатов.

Если это не было окно допросной, то было стекло микроволновой печи.

Раздался звон и она достала коробку с именем детектива Райли написанным на двух сторонах, с тремя восклицательными знаками.

Если бы он действительно имел это ввиду он забрал бы ее домой. И затем она подумала об очаровательной жизни копа.

Завершение рабочего дня большим количеством работы, поедание остатков обеда которые даже не твои.

Конечно, Рук попытался провести с ней вечер.

Очевидным преимуществом его великодушного предложения вовлечь Каспера было то, что встреча закончилась к ужину, и даже влажной, неуютной ночью, не случилось ничего на подобии вечера на открытом воздухе в кафе Лодка Бэсина с несколькими корзинами бургеров, сделанными на углях, и оцинкованными ведрами с Коронас лежащими во льду, и видом на парусники на Гудзоне.