Level Up. Женский взгляд (СИ) - Корносенко Валерия Юрьевна - Страница 43

Подхожу, сажусь перед ней на корточки:

— Привет, малыш. Ты чего тут одна грустишь? — отнимаю грязные кулачки, которыми девочка трет глаза, — Не три, глазки заболят. Где твоя мама?

— Не зна-а-а-аю, — девочка, найдя, наконец, благодарного зрителя, вошла во вкус и зарыдала во всю силу легких.

Я, право, сперва растерялась. Редко имею дело с детьми, да еще и с чужими. Нет, детей-то я люблю, но желательно, чтобы они смеялись и развлекали себя самостоятельно. Некоторое время спустя, угомонив малышку, начинаю выпытывать у нее обстоятельства случившегося:

— Успокойся. Ну, успокойся же! Как тебя зовут?

— Олеся.

— Какое красивое у тебя имя. Ты знаешь, это ведь мое самое любимое имя в мире! А меня Женя зовут. Давай дружить?

— Плавда? Давай! — девочка, заворожённая моей похвалой, успокаивается окончательно, шмыгает носиком, размазывая по лицу грязь с кулачков.

— Где твоя мама? Ты с мамой в парк пришла?

— Да.

— А куда же она делась?

— Не знаю. Мы гуляли на детской площадке. Я увидела гусей-лебедей и пошла за ними, думала вдлуг они блатца Иванушку утащили. А потом упала и заблудилась. Вот они, видишь? — тычет грязным пальчиком в сторону речки, смотрю в заданном направлении — действительно два гуся в этой луже плавают.

— У тебя еще и брат есть? — в панике начинаю оглядываться по сторонам

— Нету, — радостно сообщает мне милое создание.

— А кого же ты шла спасать? Какого Иванушку? — совсем я запуталась в этих рассуждениях.

— Сказочного! — и глаза такие честные-честные.

Вздыхаю с облегчением. Я рада, что ребенок в одном экземпляре.

— Какая же ты чумазая, давай умоемся и пойдем маму твою искать. Она, поди, уже с ног сбилась, тебя ища.

— Пойдем! — только что плакала, а уже чуть ли не ручки потирает в предвкушении новых приключений. Дети! Как у них все легко и просто.

Отмываем ручонки и мордашку в речке. Изучаю информацию о девочке:

Олеся Рысакова, 5 лет.

Статус социальной значимости: 1

Родители: мать Екатерина 28 года, отец Виталий 27 лет.

Отношение: Интерес 10/30.

Что же делать, недостаточный ЕКИИ. Как мать найти?

— Что ж, красавица, пойдем обратно, поищем твою маму.

Возвращаемся по тропинке на детскую площадку. Погода теплая, детей, по-моему, еще больше стало, как и их мамаш. Пойди теперь, найди нужную!

Подхожу к толпе мамаш, живо обсуждающих рост цен на услуги ЖКХ. Спрашиваю несколько раз, пытаясь перекричать женский гомон. Наконец, нас с Олесей замечают. Но матери ее среди этих женщин нет, и ребенка никто в лицо не знает.

Отходим в сторону от толпы. Не зная, что мне делать с чужим ребенком, чувствую себя растерянно. И тут маленькая ручонка вырывается из моей ладони, поворачиваюсь вслед убегающему ребенку. Срабатывает рефлекс — несусь за ней. Как у такой маленькой нашлось столько прыти, чтоб скорость такую развить смогла? Я еле за ней поспеваю. Метров через сто, не меньше, девочка останавливается возле мальчика лет девяти:

Игорь Фомин, 9 лет.

Статус социальной значимости: 2

Родители: мать София 30 лет, отец Олег 35 лет.

Отношение: Равнодушие 0/30.

Девочка, увидев меня, радостно хватает за рукав и тянет к мальчику:

— Это И-и-игаль. Он зивет в нашем доме, — девочка не выговаривает некоторые буквы.

Мое волнение постепенно утихает — теперь точно найдем мать ребенка.

— Правда!? Замечательно. Игорь, верно? Ты знаешь Олесю? — начинаю допрос мальчика.

Игорь смущенно говорит что-то под нос и кивает головой, но я не понимаю, что он там бубнит, мне это не нравится.

— Где твоя мама? — начинаю злиться.

Опять что-то бубнит, я ничего не слышу — здесь шумно.

— Что? — переспрашиваю.

— Дома, — говорит мальчик чуть громче.

— Срочно веди нас домой к Олесе! — рявкаю, приказывая, устав уже возиться с этим детсадом.

Мальчик ведет нас по направлению к одному из новых домов. Подходим, набираем номер квартиры мальчика на домофоне — квартиру Олеси он не помнит.

Выполнен квест: «Проводить девочку до дома»

+1000 очков опыта

Ха! Это еще что за выверт Системы? «От бега или на солнышке перегрелась? Можно прямо у подъезда ребенка бросать!?» — хочется заорать в небо. Почему-то у меня стойкое ощущение, что некто сидит, там наверху, наблюдает за каждым моим шагом, и постоянно провоцирует.

Поднимаемся на этаж, где живет мальчик. В дверях того ждет бабушка, удивленно смотрит на меня.

— Здравствуйте, я Олесю в лесу одну нашла. Она от мамы убежала. Надеюсь, вы знаете в какой квартире она живет?

— Святый Боже! — бабуля всплескивает руками, — Да как же ты так, дитятко, такой парк опасный, а ты в лес…, - продолжая причитать и вытирать руки о передник, видимо мы оторвали ее от готовки, берет ключи, и как была в тапочках, выходит к нам на площадку, закрывая дверь.

— Ребятки, я не знаю точно номер, но этаж это восьмой или девятый. Поехали, думаю, Олеся сама нам квартиру свою покажет.

— Квалтира сто шесть, — звонко говорит Олеся.

Повисает тишина, и все трое опускают взор вниз. Олеся, задрав голову, наивно и открыто глядит на нас своими голубыми глазищами.

Пауза. Нервный смех на весь подъезд пугает тишину на многие пролеты вверх и вниз. Отсмеявшись, заходим в лифт.

— Может ты и этаж знаешь?

Олеся жмет кнопку своего этажа.

— Как быстро растут дети, — вздыхает бабуля о своем, о женском.

Сдаем девчонку с рук на руки открывшей нам бабуле номер два. Начинаются охи-ахи, причитания и сетования на судьбу и вертких детей.

Решительно прерываю вселенский плач, требуя срочно позвонить и сообщить матери о находке.

Бабуля резвой трусцой забегает в квартиру, и начинает, слюнявя палец, увлеченно листать бумажную записную книжку. Затем, подслеповато щурясь, набирает по одной цифре, каждый раз сверяясь с записями, номер телефона в федеральном формате на сотовом кнопочном телефоне. Это занимает время. Но я не рвусь помочь, и не тороплю, с теплотой в душе слежу за всем этим действом. Это так мило.

Отношения с семьей Рысаковых улучшились до Уважения 10/30.

+50 очков опыта.

Запоздало вспоминает о зажатых очках Система.

Когда все дети найдены, а все родители оповещены, прощаюсь, собираясь уходить. Бабульки наперебой меня уговаривают пить чай, и отмечать такое радостное событие. Насилу отказываюсь и, сто раз извинившись, ссылаясь на занятость, наконец, отправляюсь домой.

Иду прогулочным шагом, по направлению к дому. Мысли о потерянных детях; о сходящих с ума, медленно умирающих от тоски, не нашедших и живущих с этой болью в сердце родителях; о разбитых семьях и судьбах. Я же реально могу им помочь. Я хочу, чтобы дети были дома, чтобы у них было счастливое радостное детство. Чтобы они не росли воришками, превращаясь с годами в бомжей, алкашей и наркоманов. Не должны дети страдать. Я все силы брошу, но помогу тем, кому смогу.

А кого мне спасать? Где эти дети? Лазить по стройкам, чердакам и подвалам? Приставать к попрошайкам, вызнавая, где логово бездомных детей? Ну и долго я так прохожу — небитая?

Идти в полицию и спрашивать, не нужно ли им помочь в поиске детей — страшно. Начнутся вопросы. Вспомнят, что намедни я при столкновении с газелью не пострадала и вышла сухой из воды. А теперь сама явилась с бредовыми предложениями. Буду казаться вдвойне подозрительнее. А то и к психиатру направят, заподозрив скрытые повреждения.

Пойти в детский дом? Еще страшнее. Как смотреть детям в глаза? Кто-то рассказывал, как дети за руки тебя хватают, заглядывают в глаза и умоляюще спрашивают:

— Ты моя мама? Пожалуйста, забери меня домой. Будь моей мамой, я буду слушаться! — умоляет тебя малыш.

А ты стоишь в панике, не зная, что и как бедному ребенку ответить. Врать — язык не повернется. А сказать правду, да легче умереть: