Никто, кроме тебя...(СИ) - "ErmineWhite" - Страница 83

Ртутная нить термометра стояла на зловещей критической отметке.

При виде этой улыбки он впервые в жизни испытал суеверный ужас.

- ...Не смей, девочка моя... не смей уходить!.. Открой глаза!..

И хоть умом понимал – это типичная функциональная гипертермия – психосоматика, спровоцированная сильным стрессом, было до одури жутко.

Только под утро, когда удалось наконец сбить жар, он позволил себе немного вздремнуть. Впервые за двое с лишним суток.

====== Глава 50. Совершенно другой ======

Насчёт “неограниченной свободы” Астахов слово своё сдержал, только вот довольствоваться “привилегиями” приходилось исключительно в пределах флигеля. Впрочем, на большее он и не рассчитывал, да и надобности особой сейчас в этом не было. На данный момент, единственная задача – девочку эту вытащить... и защитить, чего бы это не стоило... Что будет потом – время покажет... Только вот есть ли оно, время это?..

Шли пятые сутки его здесь пребывания.

Контингент, с которым приходилось вынужденно сосуществовать, не изменился.

Семён, головой отвечающий за заложницу, или, как было принято говорить в этом тесном кругу – “гостью”, наведывался по несколько раз на день. Ни то чтоб заботливостью отличался, скорее опасался за шкуру свою, которую, случись что, “хозяин” живьём сдерёт. Сергею не составило большого труда добиться от него для своей подопечной чистого постельного белья и сменной одежды. Лекарства и перевязочный материал тоже доставлялись без проволочек.

Рамиль, приструнивший свою кавказскую гиперобщительность, даже если и попадался в поле зрения – ни во что не вмешивался, предоставив Семёну решать все насущные вопросы. И спиной не поворачивался никогда: видимо, в своё время приклад доходчиво объяснил степень риска.

Но самым энигматичным из всей этой компании был Леший. Про таких говорят “себе на уме”. Спокойная уверенность, проявляющаяся во всём, отличала его и от вспыльчивого Рамиля и от Сёмы тупоголового. Даже среди них он, казалось, не был “своим”. Его сдержанность, которая на первый взгляд воспринималась, как безразличие, порой казалось, таит в себе скрытую угрозу. Взгляд серый, холодный, как сталь и какой-то пронизывающий... С таким лишний раз сталкиваться не хочется... Но именно с ним-то и приходилось контактировать чаще остальных.

Ира его боялась. Это со стороны было заметно. То ли внешность дремучая её пугала, то ли грубый хриплый голос... Стоило ему появится на пороге, она съёживалась вся, словно предпочитая вовсе исчезнуть из поля зрения. Иван, видимо, это понимал и лишний раз своим присутствием старался не докучать, за что Сергей в глубине души был ему очень благодарен: эмоциональные перегрузки ей сейчас были ни к чему. Она вообще с того злополучного дня в себе замкнулась. На любой вопрос отвечала односложно: “да”, “нет”, “не знаю”. Сама ни о чём не спрашивала и, наверняка, предпочитала, чтобы ни о чём не спрашивали её.

За прошедшие двое суток никто из посторонних их не беспокоил. Складывалось впечатление, что кроме обитателей флигеля на этой оцепленной лесом территории нет ни души.

Последние летние деньки ещё радовали теплом. Но ночи уже были прохладными, как и рассветы, окутанные густым туманом от близких лесных болот.

Тикавшие над дверью часы показывали без четверти семь. Ира, просидевшая полдня на подоконнике, ставшим для неё единственным связующим звеном с внешним миром, вняв, наконец-то, его требованиям, легла в постель и очень быстро уснула. Эта её апатия изрядно беспокоила: копить в себе такой негатив, не давая ему выхода, хотя бы теми же банальными слезами, могло быть чревато очень нехорошими последствиями, вплоть до нервного срыва.

По неровным шагам, доносящимся с лестницы, понять, кто поднимается наверх, не составило труда. Скрипнув, приоткрылась незапертая дверь.

- Спит? – взглянув на свернувшуюся клубочком девушку, Леший окликнул Сергея, – Выйдем, поговорить нужно.

- Нет, – покачал головой Светлов, – Говори здесь, – наученный горьким опытом, он как можно реже оставлял девушку одну.

Хромая, Иван вошёл в комнату, прикрыл за собой дверь.

- Как её самочувствие?

- Могло бы быть значительно лучше, – зло бросил Сергей, – К чему вопрос-то?

Скрестив руки на груди, Леший повернулся к нему лицом.

- Уходить тебе надо… Сегодня, – хрипло сказал он, – Сёму с Рамилем я возьму на себя – проблем они не создадут... – кивком Леший подозвал его к окну, – Видишь старый сруб за лещиной виднеется? Справа от него тропинка вниз, к ручью ведёт. Пройдёшь по течению до запруды – с километр отсюда, там, часа через два, как стемнеет, я буду тебя ждать...

Внимательно слушая, Сергей скользил взглядом по кустистой поросли орешника. Потом посмотрел на Иру, которая, свернувшись под пледом, то и дело вздрагивала во сне.

- Мы придём. – твёрдо сказал, не тратя время на раздумья.

Иван, продолжая смотреть на чернеющие за изгородью деревья, покачал головой.

- С ней тебе такой марш-бросок не преодолеть: слабая она очень… и к тому же нужна она им! Тут такие деньжищи на кону стоят, что просто так уйти нам не дадут: в энном радиусе носа из лесу не высунем! А найдут – всех положат…

Светлов дождался, пока тот снова повернётся к нему лицом. Они были почти одного роста, схожие внушительной комплекцией, заросшие оба, словно черти, взгляды суровые – настоящие матёрые мужики! Таких в рукопашном свести -  мало не покажется!

– Мы придём вместе. Леший коротко кивнул: похоже, другого ответа и не ожидал вовсе. Задумчиво взглянул из-под густых бровей.

- Ты уже не пацан, чем рискуешь, не можешь не понимать... и, знаешь, Серёж, жив твой отец или нет, он должен тобой гордиться!..

По едва уловимой тропе, они вышли на небольшую поляну, где поваленные буреломом замшелые стволы плотной стеной окружала молодая поросль. Внизу, меж корней журчал тоненький ручеёк.

- Сейчас привал устроим. Перекусить надо и водой запастись. – Леший сбросил с плеча рюкзак и, вытащив оттуда свёрток, протянул Сергею.

В пакете был кусок сала, несколько варёных картофелин, нож и хлеб, по-деревенски завёрнутый в холщовое полотенце.

Разложив немудрёную снедь на широком стволе, Светлов окликнул Иру.

- Иди, поешь. Неизвестно, сколько ещё блукать придётся, а тебе силы нужны.

- Не хочется, – послышалось в ответ.

Девушка прислонилась спиной к дереву и, закрыв глаза, повернула лицо к пробивающемуся сквозь листву солнцу. Тот отрезок пути, который они преодолели за ночь и полдня, стал жёстким испытанием. Она несколько раз готова была признаться в том, что у неё больше нет сил. Несколько раз посещала мысль остановиться, лечь на мох и не вставать... забыться сном. Но, несмотря на это, приходилось идти. Идти уже машинально, безропотно следуя за теми, кто взял на себя ответственность за её жизнь.

Его насторожил её осунувшийся вид. Воткнув нож в дерево, Сергей подошёл ближе. Проступивший на висках липкий пот, и лихорадочный румянец не предвещали ничего хорошего. Он коснулся её лба.

- Да ты вся горишь!

Ира кивнула и стала медленно оседать, сползая спиной по замшелому стволу. Подхватив, Светлов усадил её на землю, расстегнул ветровку и, не взирая на слабые протесты, размотал сбившийся с плеча бинт. Под повязкой зеленело нечто ботанического происхождения.

- Так! А это что ещё за гербарий? – он повысил голос, ставший на мгновение стальным.

- Подорожник… – чуть слышно ответила она.

- Ну и зачем он нам понадобился? – Сергей осторожно снял приложенные к ране листья. При виде воспалившегося шва выражение его лица не изменилось, только голос стал напряжённым.

- Почему сразу не сказала?

Девушка виновато улыбнулась.

- Думала обойдётся...

- Думала она! – передразнил Светлов. Потом быстро собрал жменю хвороста, поджёг и, потрогав пальцем лезвие ножа, сунул его в огонь. – Я только сниму шов, чтобы дать отток, – заметив в её взгляде страх, предупредил он, – ...Ты меня слышишь?