Треугольник с острыми углами (СИ) - "ЛИНА-LINA" - Страница 18

С моста открывался захватывающий вид на Петропавловскую крепость, кунсткамеру, университет, виднелся купол Исаакия, шпиль Адмиралтейства.

- Самым высоким зданием в городе считается Исаакиевский собор. По идее, запрещено строить здания выше него, но, по-моему, там уже давно все куплено, сейчас тридцатипятиэтажный дом достраивают. Этакий монстр из стекла и бетона.

- Дэн, а почему ты ушел из архитектуры в дизайн?

- Да надоело сидеть в КБ, просчитывать предельные нагрузки для тупоголовых архитекторов с именем. Без имени здесь делать вообще нечего, шагу ступить не дадут, а быть всю жизнь у кого-то на подхвате… Не мое это. Поступил в международную школу дизайна в Москве, прошел несколько стажировок в Лондоне и Милане, а потом открыл свою студию. И вот, уже делаю особняк самому Вадиму Воронину. Большой шаг вперед, однако, - смеясь, встретился с бездонным взглядом красивых карих глаз.

- Я рад, что встретил тебя, Дэни, - просто сказал Вадим, а у тебя чуть слезы не навернулись от нахлынувших эмоций. Ком в горле мешал говорить, ты только кивнул и потянулся губами к такому манящему рту.

- Милый, здесь люди, а Питер - не Амстердам. Мне-то все равно, я могу хоть сексом с тобой на мосту заняться, но ты вроде как сам не хотел афишировать… - наваждение словно холодной водой из Невы смыло.

- Да, конечно, - прошептал хрипло. - Продолжаем экскурсию. Это ростральные колонны.

- Да ты что? - приподняв брови в шутливом удивлении, спросил Вадим.

- А ростральными они называются потому, что украшены носами корабля, от латинского rostrum. Это маяки, причем исправно функционирующие. У них даже смотритель есть. Первая ростра была сооружена на форуме в Риме в честь победы над карфагенянами в морском сражении при Милах примерно в двести шестидесятом году до нашей эры. Это, как ты знаешь, период первой Пунической войны.

- Чего? - только и сказал обалдевший Вадим.

- Забей, - усмехнулся ты, - это не для средних умов.

- Это ты кого тупым обозвал? - прорычал любовник, бросившись на тебя. Ты успел отскочить и, смеясь, побежал в сторону моста к Петропавловке. Вадим не отставал. Ты споткнулся, Вадим схватил, шепнул, прижимаясь всем телом:

- Ох, и отдеру я тебя дома.

- О, да-а… - глумливо прошептал, поняв, что и ты, и он не на шутку возбудились. - Так вот, - делая вид, что все нормально, продолжил. - Первым строением в Санкт-Петербурге стала Петропавловская крепость. И, если перестанешь меня лапать, ты ее увидишь прямо перед своим носом. Но, возводимая именно как крепость, очень скоро она стала тюрьмой, где сгинуло немало неугодных короне людей. Княжна Тараканова, например. Бедная молодая женщина была вероломно соблазнена императорским фаворитом и, по одной из версий, забеременела. Так она и сидела здесь, голодная, холодная, беременная, с крысами и подтопленным полом. А потом заболела и умерла, - совсем печально закончил ты.

- Это ты меня разжалобить хочешь, что ли? Все равно отдеру, - ты рассмеялся, Вадим ласково улыбнулся. - А что там сейчас?

- На территории, разумеется, собор с захоронениями царей. А так есть экскурсии в казематы, проводятся различные выставки. Еще студентом я ходил сюда на выставку орудий пыток инквизиции - дыба, испанский сапог, мне понравилось. А на пляже Петропавловки летом проводят выставку песчаных скульптур, а зимой - ледяных. Мы с друзьями как-то зимой с дворцовой набережной увидели, что у Петропавловки выставка ледяных скульптур. Зима была очень морозная. Обходить не хотелось. Мы перелезли через парапет и пошли по замерзшей Неве. Лед оказался вовсе не таким ровным, как казалось с берега, сплошные колдобины, а еще жуткий треск. Казалось, что сейчас лед как треснет, и мы провалимся. Вот уже несколько лет по Неве ходит ледокол, чтобы больше таких сумасшедших не было. Куда еще пойдем? На Исаакий?

- Веди, - просто сказал Вадим, беря тебя за руку. Ты тихонько сжал его пальцы, наслаждаясь прикосновением.

- Сейчас 23.20. У нас ровно два часа до мостов. Дворцовый и Благовещенский разводят одновременно, где-то около половины второго. Думаю, на машине до собора прокатимся.

Колоннада Иссаакиевского собора была открыта. Вы купили билеты (ночь, двойной тариф) и пошли считать ступеньки, продолжая держаться за руки, словно влюбленные подростки.

- Какая бесконечная лестница, - бурчал Вадим. - А лифта нет?

- Нет, но зато мы здесь одни, - и ты прямо на ступеньках обрушился на него страстным поцелуем, прижимаясь тесно-тесно.

- Какие авансы, сладенький. Я ведь могу и передумать лезть на эту колоннаду… Там машинка рядом припаркована…

- Топай, топай, - шлепнув Вадима по заду, сказал ты.

Вид на ночной город ошеломлял. Кроме вас, было еще несколько парочек, но все разбрелись по сторонам, и никто никому не мешал.

- Красиво, - прошептал Вадим и, обнимая поперек живота, положил подбородок тебе на плечо. Так и стояли, ты положил ладони поверх его сцепленных на твоей талии рук, наслаждаясь моментом. И тут пришло осознание: ты полюбил этого мужчину. От шокирующей мысли по телу прошла дрожь.

- Дэн, замерз? - шепнул в ухо.

- Нет. Поехали к мостам? - сказать или не говорить? А если он тебя не любит? Если ему просто хорошо и удобно с тобой? Будешь страдать? Решил пока помолчать.

Успели вовремя.

- А ведь Благовещенский раньше как-то иначе назывался, мне казалось?

- Да, лейтенанта Шмидта.

- А зачем переназвали?

- Чтобы отмыть деньги на новых картах, наверное, - пошутил ты. - Не знаю, Вадик, чем им лейтенант не угодил.

К сожалению, на набережной вы были не одни, молодежь гуляла, то и дело раздавался веселый смех. Пришлось встать рядом, просто соприкасаясь руками. Мосты поднимались.

- Завораживает…

- Да, говорят, что все мосты управляются одним компьютером, но не буду врать, не знаю.

Вы посмотрели на мосты и поехали домой, очень довольные прогулкой и друг другом, ты решил сначала получше разобраться в себе, а уж потом озвучивать свои чувства. Но этому не суждено было сбыться.

***

- Ты хочешь, чтобы я отсосал тебе, стоя на коленях? - с издевкой спросил Вадим. А ты вновь почувствовал себя глупым и наивным, опять терзали сомнения, что сможешь воплотить, что задумал.

- Да, - прохрипел, - именно этого я и хочу.

- Хорошо, - на удивление легко согласился Вадим, становясь на колени. Он медленно развязал полотенце на бедрах, оставляя тебя обнаженным, провел ладонями по ягодицам и принялся за дело. Ты застонал.

========== Глава 15. Признания, признания ==========

Ночью, расслабленно лежа на плече Вадима, ты признался. Знал бы, чем обернется, молчал бы как рыба об лед. Сказал просто:

- Вадик, я тебя люблю, - и замер, прислушиваясь. Вадим медленно повернул голову, посмотрел в полные ожидания глаза и тихо прошептал:

- Спасибо… - казалось, ты перестал дышать. И все? Только спасибо? И тут, наконец, дошло. Он тебя не любит. Ты часто заморгал, пытаясь не заплакать, как отвергнутая девчонка. А Вадим притянул тебя к себе и жарко зашептал в самое ухо.

- Милый мой, хороший, это самое потрясающее, что происходило со мной в жизни. Спасибо тебе. Я так рад.

И ведь ни слова лжи, что характерно. Но и правда не совсем такая, какой кажется.

- Ты благодарен. Но не любишь… Вообще ничего не чувствуешь, да? - получилось как-то отчаянно.

- Ну что ты такое говоришь, - Вадим четко почувствовал грань, перейдя которую, мог потерять Дэна. А он был к этому не готов. Поэтому ответил:

- Ну, неужели мы жили бы вместе, если бы я к тебе вообще ничего не чувствовал. Просто… просто я никогда никого не любил, понимаешь, и плохо себе представляю, как это чувство вообще выглядит и ощущается. Может, оно уже и живет в моей душе, а я пока не могу облечь его в слова. Мне нужно время, чтобы понять себя.

Как же, думал Вадим, любовь - это власть, безграничная власть над тем, кто тебя любит. И он никому и никогда не даст над собой подобной власти. А что делать с тем, что так искренне подарил ему Дэн, он уже знает.