Закон подлости (СИ) - Риз Екатерина - Страница 56

- С вами съездишь, - возмущённо проговорила Анна Александровна, сверкая на него глазами. – Вы творите Бог знает что даже когда я рядом, а если я уеду?

- То крыша этого дома не рухнет. А если рухнет, построим новый.

- У тебя всё шуточки, - пожаловалась она. Она хотела руку его со своего плеча убрать, но Дима успел поцеловать сестру в щёку.

- Не злись, - попросил он. Дверь открыл и вышел на крыльцо. По ступеням легко сбежал, а Анна Александровна назидательно проговорила ему вслед:

- Дима, но разговор ещё не закончен!

Харламов только головой качнул, отвечать не стал.

Совершенно неудивительно, что в город он въехал с одним-единственным желанием: выпить. Купил бутылку виски в большом супермаркете на проспекте, вернулся в машину и некоторое время сидел. Можно сказать, что в тишине. За окнами машины кипела жизнь, автомобили проносились мимо, мигали габаритными огнями, сигналили, останавливались, пропуская пешеходов. Харламов наблюдал за всем этим некоторое время, чувствуя, что его закручивает неудовольствие и раздражение. Порой с ним такое случалось. Надоедало улыбаться, проявлять энергию, внушать людям уверенность и надежду на полное разрешение их проблем, приходила усталость и гнетущая, томительная пустота. Которая лечилась только хорошим виски. Да ещё разговоры с сестрой, подобные тому, что произошёл сегодня, наставительный и выматывающий, забирали много сил.

Дима просидел несколько минут, откинув голову на подголовник водительского сидения, потом скрутил крышку на бутылке. Глотнул прямо из горла. Потом ещё раз, и тогда уже втянул в себя воздух, когда желудок обожгло огнём. Правда, стало легче. И даже в голове прояснилось. Захотелось послать всё к чёрту, а это верный путь к решению любой проблемы. Разве нет?

В какой-то момент в окно автомобиля деликатно стукнули. Харламов голову повернул, увидел за стеклом человека в форме. Стекло опустил.

- Гражданин, вы пьёте за рулём?

- Пью, - признался он. – Но никуда не еду. И не поеду, лейтенант.

Старший лейтенант в форме патрульной службы разглядывал его с сомнением и недоверием, наверняка, подобные заявления он на своём веку работы инспектором слышал десятки раз. Пришлось забирать документы, вылезать из автомобиля, закрывать его и ловить такси. И всё это под наблюдением дорожного патруля. Харламов даже махнул парням на прощание, вроде как благодаря за бдительность. Прижал к груди распитую бутылку виски и сел в такси.

Таксист попался душевный и понимающий. Покатал его по городу, конечно, не просто так, а за двойной счётчик. Харламов с удобством устроился на заднем сидении, то и дело прикладывался к бутылке и даже поговорил с водителем. Тут-то и выяснилось, что мужик понимающий. И даже не разозлился на пьяного пассажира, когда тот, доехав до дома, вдруг передумал и назвал другой адрес.

Конечно, Маша его не ждала. Её вечер прошёл спокойно, дома, за работой. Харламов попросил изучить дело Буряка, значит, к этому нужно было подойти со всей серьёзностью. Дмитрий Александрович имел привычку задавать вопросы неожиданно. Вот и завтра мог поинтересоваться, а мог свой интерес попридержать. Но необходимо было быть наготове. Маша уже успела позвонить Алле Медведцкой, которая этим делом занималась с самого начала, обсудить с ней некоторые детали. Приготовила нехитрый ужин, съела его в одиночестве, изучая протокол дознания. Если бы Наташка была дома, вряд ли позволила ей работать и ужинать одновременно, но соседка успела уехать на работу, и Маше никто не мешал. И она была уверена, что никто её этим вечером не потревожит. Влезла в любимый домашний костюм, мягкий, почти плюшевый, прихватила из вазы крупное яблоко и как раз собиралась вернуться в свою комнату, чтобы провести остаток вечера в тишине и одиночестве, когда в дверь позвонили. Позвонили раз, другой, довольно настойчиво. Маша остановилась, невольно взглянула на настенные часы. Половина десятого. Что ж, не так поздно для гостей, но она точно никого не ждала.

И уж точно не ждала Харламова, да ещё в обнимку с бутылкой. От него здорово пахло виски, а на лице такое выражение, что сразу становилось понятно – ничего хорошего не жди. Маша смотрела на него, не зная, что ему сказать, и не решаясь что-то предпринять. Потом осторожно спросила:

- Что-то случилось?

Он по привычке взъерошил волосы.

- Решил посмотреть, как ты живёшь.

Маша рукой в открытую дверь упёрлась.

- Чтобы контролировать мою жизнь полностью?

- Считай, что так.

Дима шагнул через порог, едва не сбив при этом Машу с ног. Она поспешно отступила от двери, решив не записывать своё отступление на слабость. Харламов был заметно пьян, и шёл напролом. Пришлось впускать его в квартиру и запирать за ним дверь. Правда, наблюдала за пьяным начальником Маша с настороженностью. Диво дивное – не контролирующий себя Дмитрий Харламов.

- Надеюсь, ты не на машине приехал?

- Меня гаишники поймали. Представляешь, какая скорость? Я ещё с места тронуться не успел, а они уже тут как тут. Пришлось брать такси.

- Хорошо хоть такси.

Дима стоял посреди тесной прихожей, оглядывался. В какой-то момент его немного качнуло, и он привалился плечом к стене. Потом почему-то шёпотом спросил:

- Ты одна?

- Наташка на работе.

Она проскользнула мимо него, но затем обернулась, попыталась отнять у Димы бутылку. В ней плескалось меньше половины. И это виски. На Дмитрия Александровича можно было взглянуть с уважением.

- Отдай мне.

- Мань, выпей со мной. – Дима прижался виском к стене, на Машу смотрел.

- Ты за этим приехал?

Он вздохнул.

- Что ж ты не душевная такая?

- А ты что такой пьяный?

- Я не пьяный. – Харламов головой замотал. – Я немного выпивши.

- А, так это промежуточное состояние?

Он не ответил, хмыкнул после её замечания. Руку протянул, зацепил пальцем молнию на её кофте. Маша поспешно отступила, правда, его руку с груди пришлось скидывать.

- Перестань.

- Ненавижу это слово в твоём исполнении. – Руку он всё-таки убрал, от стены достаточно уверенно отлепился и прошёл мимо Маши на кухню. Правда, дёрнул дверь комнаты, но от Наташкиной спальни Маша его погнала. Харламов продолжал оглядываться, а Маша за ним наблюдала. Потом всё-таки спросила:

- Ты поругался с сестрой?

- Из-за тебя?

- Почему из-за меня? Я просто спросила.

Он сел на стул у окна, ноги вытянул. Смотрел теперь на Машу снизу вверх. Почему-то щурился. А ей вдруг захотелось протянуть руку и пригладить ему волосы. Уже почти решилась, но в последний момент себя одёрнула. Если трезвый Харламов мог бы воспринять этот её поступок с долей юмора, то пьяный Димка вряд ли стал бы разбираться в мотивах, а объяснить она бы не смогла.

- Дима, зачем ты приехал?

- Ты знаешь, зачем я приехал.

Он просто сказал это, а смотрел прямо, ничего скрывать не собирался. Он её хотел, и этим вечером это было главным его желанием, которое и привело его к Маше в дом. Она же не знала, что делать с этим. Поставила бутылку на стол, руки на груди сложила, защищаясь от его взглядов, желаний и возможных прикосновений.

- И выпил для храбрости?

Он фыркнул от смеха.

- Мне не нужна храбрость, чтобы затащить кого-то в постель.

- Кого-то?

Дима понял, что сморозил глупость, потёр лицо ладонями. После чего устало выдохнул:

- Маня.

Она от волнения сглотнула. Он так произнёс её имя, с незнакомыми для неё интонациями, без всякого превосходства, насмешки, наставления. Харламов сидел на её кухне, пьяный, незнакомо печальный, смотрел на неё проникновенно, и Маша, как ни старалась, не могла заставить себя поверить в то, что он притворяется.

- Дима, ты устал?

Он вдруг кивнул.

- Наверно. – Поморщился. – Не хотелось домой. – Харламов глаза на неё поднял, пьяно улыбнулся. – Ты со мной выпьешь?

Маша помедлила, потом сделала шаг к нему. Всё-таки протянула руку, пригладила ему волосы. Харламов обнял её, уткнулся лицом в её живот и даже что-то глухо проговорил, Маша не разобрала. Но когда его руки на её теле сильно сжались, невольно выгнулась. В плечи его вцепилась и так застыла, всего на минуту, не отстраняясь и его не отталкивая.