И.С.Т. (СИ) - "Laise" - Страница 59

— Главное, чтобы они не появились потом. Было бы неплохо узнать, на кого Тимурчик глаз положил, чтобы не задеть ненароком, — Айвен покосился на него, но только улыбнулся уголками губ. — Я так понимаю, англичанин — его якорь. Но ничего больше я между ними не вижу.

Санада под столом взял Матея за руку и невесомо погладил кончиками пальцев запястье. Приятно и хорошо чувствовать. Просто чувствовать.

Вот только движения его были… медленными. Безумно медленными. Тягуче медленными. Как будто для того, чтоб прикасаться, ему требовалось преодолеть невидимое сопротивление. Он весь точно попал в невесомость. Такими текуче-плавными стали его жесты.

Это «приход» метатренинга?

Вдруг стало страшно. На миг. Пока не прошиб тело холодный пот. И снова все в порядке. Присутствие его якоря, его Матея — спасло. А если его не будет рядом?

— Да нет ничего, — склонив голову, к плечу выдал Анжей, даже не заметив манипуляций Санады, и как напрягся вдруг Тей. — Они просто соседи. Соседи в приятельских отношениях. И все.

— Свечку держал? — хмыкнул Матей, стиснув пальцы Санады. Он даже не смотрел на него, решив, что японцу такое внимание не понравится, но чувствовал, как понемногу расслабляется его тело.

— Узнать бы, что там да как, — Айвен, словно уловивший наконец что-то в воздухе, повернулся к ним, и Матей молча покачал головой, невесомо лаская подушечками пальцев бьющуюся на запястье жилку.

— Смертельно обижусь, — надулся поляк. — На поверхности лежит, мне не надо для того чтоб видеть угодить вглубь планара.

— И что еще для тебя на поверхности лежит?

— По-разному, — Анж отпил из своей чашки и слизнул капельку шоколада. — Иногда недавние события, которые еще не успели «закаменеть». Иногда какие-то мотивы или сиюминутные желания.

Матей покачал головой, покосился на столик в стороне, сузил глаза и вдруг поднялся. Пружинистой походкой подошел к первогодкам и, остановившись рядом, услышал конец разговора про постановку и Джульетту, подхватив его мгновенно:

— Может, ты?

— Боюсь, я по типажу не пройду. А Сима — мой друг, — мелкий оракул нахмурился.

— Жаль, я бы хотел полюбоваться. Тебе должен пойти костюм Ромео, — Матей изобразил разочарование. Пацан сглотнул.

— Хватит, — второгодка с громким стуком поставил свой стакан с соком на стол.

— А кто меня остановит? Ты? — Матей обернулся к нему. Улыбка изменилась едва уловимо. Стала нахальней, самоуверенней.

— Ну что ты, куда уж мне, — пацан красивым отточенным жестом откинул челку со лба. — Но ты ведь умный мальчик, и сам остановишься.

— Хм? — протянул Матей с удивлением, разбавленным изрядной долей восхищения такой наглостью. А потом подался вдруг вперед, склоняясь к второклашке так, чтобы заглянуть прямо в глаза. — Может, ты и прав. А, может, и нет, — медленно выпрямился и, взъерошив его челку, отошел от стола.

— Быстро, блок и убираем вероятность, — лихорадочно зашептал Анжей, мгновенно проваливаясь на «рабочий» уровень. Он видел это: пацан-оператор встает, нагоняет Матея и обеими руками толкает того в спину. Санада, который в этот момент провалится в завих метатренинга, вскакивает и сжимает время вокруг пацанов в тугой узел, корежа тела, материю, кроша в пыль все, что находится в пределах пары метров. А Матей… неее, никакой кровищи, мяса и смертоубийств. Не в его смену! — Сан, откат на десять секунд назад! — не слова, скорее образ, но японцу этого достаточно. — Милый… вот эту ниточку подтягивай, а эту сдвигай к чертовой матери!

— Тут без меня уже работают, — рыкнул Айвен в ответ, проваливаясь вслед за ним и перекидывая нить на точку, помеченную Анжем, как маяк. Еще успел отстраненно удивиться тому, как исчезает след его воздействия, и вынырнул обратно, успев услышать отчаянный вскрик мелкого оракула. У них получилось?

— Успели, — дрогнувшим голосом выдохнул Анжей, слизывая с верхней губы бисеринку пота. — Блядь… детский сад, штаны на лямках… пиздец… — он матерился, ничуть не стесняясь и не подбирая выражений. — Ебать, придурок малолетний… какого хера ему вздумалось кулаки почесать… Тей ничего такого не сказал….

— Детство в заднице играет. Один за всех и все за одного, — зло выдохнул Айвен, возвращаясь на место.

— Или ревность, — Матей вернулся за столик спокойным и даже с улыбкой. — Ну и что мы сотворили? И чем нам может это грозить?

— Убрали уже неслучившееся побоище, — рука поляка дрожала, когда он пил из своей чашки порядком остывший шоколад.

— Каким образом? Я, как понимаешь, поучаствовать не успел, — Матей дотянулся до его руки и мягко погладил костяшки пальцев.

— Парень-оракул что-то увидел, — Айвен отобрал у Анжея многострадальную чашку. — И к вероятности тянулся не один я, это точно. Воздействие немного другое только. Наложилось, но все равно получилось.

— И это был не этот припадочный кудряшка, — очень твердо сказал Санада, раскрошив окончательно и бесповоротно булочку на своей тарелке.

— Да, это был не Архангел, — медленно кивнул поляк, прикрывая глаза. — Но если не он, то кто?

— Серафим, — автоматически поправил Айвен.

— Меня больше интересует, почему здесь еще нет консилиума кураторов вообще и Арестова в частности, — проворчал Матей.

— И хвала богам и буддам, что нет. Но думаю, что они заметили. И решили посмотреть что будет дальше, — красивое лицо Санады исказила гримаса пренебрежения.

— Сгоняйте в эфир, мальчики, полюбуйтесь на возмущение уровней от нашей «тонкой» совместной работы, — с сарказмом в голоса произнес Айвен.

— Я не могу, — выдохнул Анжей, резко поднимаясь из-за стола. Губы дрожали, взгляд стал потерянным, капельки пота на лбу. И этот тремор в руках. Его даже не трясло. Его колотило. — Я не могу, Вань.

— Черт, — выругался тот и, дотянувшись до него дернул, вынуждая снова сесть. Стиснул пальцы, обнял крепко, запрещая себе впадать в панику. — Дыши. Ды-ши. Давай на счет за мной. Вдох. Выдох.

— Его это тоже накрыло, — сквозь зубы произнес Матей и, махнув на все, создал легкий щит. Всего лишь отводящий взгляд, но очень нужный сейчас, рядом с такой кучей народа.

— Обойдется, — убежденно кивнул японец.

Напряжение отпускало вместе с дыханием на счет и разбегающимися первоклашками. Все хорошо. Все уже хорошо. Обошлось. На этот раз.

— Такой же истеричкой, как я, вам, парни, не стать, хоть на второй год оставайтесь. Метатренинг изучать, — усмехнулся Матей. Дотянулся до Анжея, невесомо погладил по щеке. — Любимый? Как ты?

— Посплю и буду в порядке, — снова дрогнули ресницы, и поляк вымученно улыбнулся. — Придется извиниться перед нашим социологом, но на пару я не пойду.

— Безусловно, — кивнул Айвен, переводя дух, и тут же накинулся на Матея. — Какого дьявола ты к мелким полез?! Или думаешь, что после такого они к нам лучше относиться станут?

— Скорее, наоборот, — Матей задумчиво прикрыл глаза, вспоминая свой порыв. Что-то… Взгляд. Льдисто-серые глаза, блестящие за челкой пепельно-голубых волос. Странный излом и ощущение отсутствия дна. Ни двойного, ни тройного — никакого. — Но, думаю, шанс исправиться у нас будет.

— Айвен, — Санада предостерегающе покачал головой. — Мы все немного спятили. Нас всех накрывает по-своему. Просто на вечеринке, а я уверен что ее скоро объявят, один из нас должен будет подойти к ним и извиниться. Рассказать о метатренинге, о том, как нас кроет, и что мы не желаем становиться им врагами только потому что мы друг друга не поняли.

— Я не уверен в том, что на вечеринке нас не накроет еще хуже, — покачал головой тот. — Ректор еще не объявлял о ней, но не думаю, что что-то изменится. Старшие «накурят» младших, кураторы не допустят только самых грубых и опасных шуток, потому что им самим надо понаблюдать. А с учетом метатренинга вероятность, что в этот раз все пройдет по более милому и спокойному сценарию — равна нулю.

— Значит, навещу Ромашку до ее начала, — хмыкнул Матей. — Кстати, почему мы еще ни разу в гости к ним не ходили? Ведем себя, как буки и удивляемся, почему к нам так относятся.