И.С.Т. (СИ) - "Laise" - Страница 46

— Просто немного усталым, — внимательный взгляд обласкал каждую черточку лица. — Тень там, морщинка там, дрожь ресниц, твои губы, — японец улыбнулся и сам потянул его внутрь домика. — Я просто не удивлен, и это все.

— А я просто ревную, — Анжей погладил два потрясающе аппетитных зада сквозь потрепанную мягкую ткань одежды.

— Мальчики, вы бы внутрь не торопились, — Айвен рассмеялся и ускользнул от загребущих ручек поляка. — Ужин прямо здесь. Разве что душ принять захотите.

— Душ, а в душе ты, я, Матей, Санада… а ужин никуда не денется?

— Но восхитительное барбекю явно подгорит? Нет, Ангел, так не пойдет, — японец фыркнул и покачал головой. — Ужин, а потом и ты.

— Окей, тогда требую рассказов. И побольше.

— Вот так всегда, никто меня не любит, — «расстроился» Айвен, — никто в душе не ждет. Садитесь уж, — он кивнул в сторону ждущего стола. — Влажные салфетки там есть. Анж, разлей вино на правах хозяина.

Поляк только выгнул бровь, выразительно демонстрируя что именно он думает по поводу сказанного. Но вино по стаканам разлил. Легкое, сладко-фруктовое. Слабее пива.

— Гамак, мой Айвен. На прочность мы еще не испытывали гамак.

— Не дуйся, — Матей принял у Айвена блюдо с восхитительно пахнущим мясом, мимоходом обласкав запястье. — Мы, в отличие от вас, решали семейные и прочие проблемы, поэтому очень голодны. Во всех смыслах. Так что я бы на твоем месте на спокойную ночку не рассчитывал.

— Вот думаю, может сломать систему и побыть наблюдателем, м? — Айвен проверил угли и, придирчиво оглядев стол, устроился на пустовавшее место. Мясо, хлеб, овощи — просто, но живший в светлое время суток на одних фруктах желудок с радостью проворчал что-то о своей готовности переварить целого бегемота.

— Рискнешь? — Матей блеснул на него глазами сквозь прядь волос.

— Иногда наблюдение дает куда большее удовольствия, — Айвен очаровательно улыбнулся.

 — А если я захочу вас обоих? Одновременно? Во мне? — вкрадчиво шепнул ему на ухо Анж так, чтоб его слова слышал и Матей.

Глаза Санады расширились, и он медленно опустился в кресло, откидываясь на спинку.

— Наблюдать за этим буду я, — хрипло выдохнул он, чуть нервно облизнув губы.

— Не все, что хочешь, ты можешь получить, ангелочек, — Матей улыбнулся Анжею почти ласково. — И да, можешь начинать дуться, — он покосился на хмыкнувшего Айвена и принялся за мясо. — Ваня, бросай к чертям этот институт. Как шеф-повар ты заработаешь гораздо больше.

— Кто мешает мне совместить? — Айвен принял его комплимент легким кивком головы.

— Ты прав, никто. Возьмешь в долю?

— Будешь принимать заказы и ходить с подносом?

— Считать деньги и превращать воду в вино.

Айвен только фыркнул:

— Сан, не ведись у мелкого на поводу, — подложил ему кусочек и откинулся на спинку стула. — Кто-нибудь скажет тост?

— Даже не подумаю. Ты обидел меня и притом — смертельно. Так что спишь сегодня, завтра и в дальнейшем, без меня, но ведь ты справишься, правда? — и ни грана жеманства. Очень тихо, неожиданно серьезно и спокойно. Анжей сел за стол рядом с японцем. И не в пику Матею или Айвену. Санада его успокаивал. Своим присутствием, прикосновением, самим фактом нахождения рядом.

— У, ты куда дел нашего ангела, медвежонок? Анж, так я обоих с собой заберу, — Матей покосился на его маневр и взялся за бокал. И смех в его глазах словно выстудило. — Ну ладно, раз уж смелых не нашлось, я скажу. Я хотел бы замкнуть этот день в кольцо. Чтобы снова и снова чувствовать себя счастливым и целым. Я хотел бы, чтобы мы прожили эту жизнь вместе. Потому что без вас, олухов, это будет уже не жизнь. И я пью за вас, — в полной звуков ночной жизни тишине его голос звучал слишком серьезно, почти надрывно.

— За нас, — эхом выдохнул Айвен, касаясь краем своего бокала его. Преломившись, в стороны брызнули красные искры.

— Поддержу, — тонкие губы японца сложились в улыбку, когда он бросил взгляд на сидящего подчеркнуто-прямо Анжея.

— Я хотел бы сказать что мы проживем нашу жизнь все вместе. Хотел бы сказать что останемся счастливы и едины, но не могу. Так что просто выпью за этот день. За один день из НАШЕЙ жизни.

Айвен покачал головой, но выпил молча, а вот Матей, допив до дна и вернувшись на стул, сложил пальцы домиком.

— И с этого места поподробней, ангелочек. Ты что-то видел?

— У тебя же другие планы, Матей, так что тебе об этом знать совершенно не обязательно, — Анж прикрыл глаза, оборачиваясь в уверенные спокойные объятия Санады.

— Если что-то угрожает НАМ, я должен знать, — не поддаваясь на провокацию, спокойно ответил Матей. — Если у тебя, разумеется, нет… других планов на наше дальнейшее совместное существование.

— Иногда мне этого чертовски хотелось бы, — забавно как разительно менялось лицо поляка. Из мягкого, по-детски нежного, стало почти хищным. — Но если нет тебя, нет и Сана. Нет и Айвена.

— Ты преувеличиваешь мою значимость. Иногда мне кажется, ты был бы счастлив, если бы я вдруг исчез, — Матей выдохнул и вдруг потянулся к замершей парочке. Отвел прядку Санады, погладил припухшие губы Анжа. — Мы все здесь больны друг другом. Но сокрушаться по этому поводу уже поздно. Можно сопротивляться, но есть ли в этом смысл? Что ты видел, Анж? Что ты видел, ангел наш?

— Угрозу, Матей. Я видел угрозу. — Анжей отвернулся, не позволяя касаться себя. Он вспыхивал от касаний. Даже невинных. Даже мимолетных. Просто позволил японцу обнять себя крепче. Того ни о чем просить было не надо. Он чувствовал. Тонко. Чутко. И помогал. — Ты знаешь как в сообществе относятся к сильным четверкам? Их разбивают. Чтобы избежать чьей-то власти над другими. А мы по их мнению очень сильны. Угроза стала выше. Весомее. И думаю что это связано с новыми вступительными. Есть такая вероятность.

— Группы всегда работали эффективней. Если бы они разбивали каждую, у нас бы их сейчас не было, — Матей задумался. — Тут, скорее, вопрос контроля. К тому же все наши… факультативные занятия — это только наши. Мы выросли в силе и знаниях, но все еще не профи. И мы хорошо маскируемся. Чтобы нас разбить — у них должны быть предпосылки. А мы вполне обычны. В филиале полно парней, сияющих ярче. Что именно ты видел? И каким боком здесь новый набор?

— Это мы считаем, что хорошо маскируемся. Мы привлекли внимание. И теперь за нами просто продолжают наблюдать. Я не вижу сверху, Матей. Все в тумане. Все, чего я коснусь. Но несколько раз мне удалось прорваться. Новый набор — это узел. Дальше которого я пройти не могу совсем.

— Значит он еще не совершился до конца, — заметил Санада, — Иначе линия бы открылась.

— Да, все так… Туман, мой нежный, может говорить о том, что оракул доживает свои последние дни.

— Туман был бы тогда на всем, — Айвен нахмурился.

— Но разве так может быть? То, что ты не видишь что-то. Может, попробуем все вместе? Усилим тебя, — предложил Матей.

— Я пытался, — покачал головой поляк. — Я даже полез в библиотеку через тот айди, что ты мне откопал. Внеклассное чтение тоже не помогло. Думаю попробовать к концу августа. Когда отдохну и когда… все определится. Тогда, по крайней мере, пойму с какой стороны угроза будет самой угрожающей.

— Об этом мы еще поговорим, — Матей снова вернулся к мясу. — Я предлагаю погружение. Полное. Со всеми нами в связке. Может, Ваня сможет что-то изменить, чтобы развеять туман. Мы удержим тебя. Прежде, чем пытаться сделать что-то другое.

— Это риск, — покачал головой Анж. — И если я там застряну, я не хочу чтобы вы стали Потерянными. Только не вы. Нет. Я знаю что вы меня там не оставите. И не могу тянуть вас на глубину.

— Зато будет весело. Станем призраками эфира и будем наводить страх на первоклашек, — Айвен пошевелил пальцами в воздухе, состроив страшное выражение лица. А потом медленно выдохнул и повернулся Матею. — Тей, нет. Я все понимаю, но Анж прав.

— Хорошо, — Матей вскинул руки, сдаваясь. — Но без четких картинок мы будем словно слепые котята. Все, что нам известно — это про новичков. Но кто и как — покрыто мраком. Нам придется поднапрячься, когда начнутся занятия.