Тридцать дней (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 78

— Которую подогревал рыжий, — уверенно прервал меня Аквей.

— Почему думаешь, что Вайтор продолжал подогревать противостояние? — настороженно спросила я. Мне было интересно услышать, пришел ли мой водник к тем же выводам, что и я. В конце концов, наблюдения Ская еще ни разу не оказались ошибочны.

Аквей растянулся на боку, подпер голову кулаком и некоторое время молчал, размышляя над ответом.

— Во-первых, желание отправить мир в спячку, — начал Скай. — И как мы видим, у него это вышло. Во-вторых, если бы ему противостояли трое Созидающих, то рыжий так и лелеял бы свои намерения, а значит, ему нужно было отвлечь друзей. И вот тут ты пришлась как нельзя кстати. Регинис уже был привязан к тебе, и он бы ни за что не отступил, уж я-то теперь это точно знаю. Орканис, возможно, никогда не воспринимавший тебя никем большим, кроме дочери своего друга, наслушавшись Вайториса, решил, что и для него есть надежда на слияние и рождение детей с чистым даром. Но потом, когда ты отвергла его, что могло удержать Свободного Ветра рядом? Притяжения не было, чувства оказались слабы, и он знал, что связывает его друга с тобой. Значит, понимал, что ты не для него. Но продолжал бороться. Только ли это дух соперничества? Или кто-то внушил податливому воздушнику, что ты ему необходима? И тут мы вспомним о рыжем, который толкнул Орканиса перейти дорогу другу. И его намерения, воплотившиеся в жизнь, тоже вспомним. Стало быть, Вайторису было необходимо, чтобы воздушник не охладел к своей идее завоевать тебя, и он продолжил нашептывать легковерному приятелю, подогревая противостояние за чужую женщину. Результат достигнут, двое Созидающих грызутся, как два пса, третий, твой отец, вынужден постоянно ограждать тебя от мужских посягательств и вставать между друзьями, чтобы унять ссору, иначе Созидающий не мог. Это я знаю из тех законов, о которых ты мне уже рассказывала. До рыжего никому нет дела, как и до мира. И тот мог спокойно подготовиться. Но…

— Но его действия все равно не остались бы не замечены, — продолжила я.

— Значит, он должен был устранить всех, кто мог помешать воплощению замыслов,

— вновь подхватил Скай.

— Однако убийство даже одного из Созидающих повлекло бы за собой всплеск Отражений, — снова заговорила я. — Мало того, что это не осталось не замеченным, так и вызвало бы ответное противодействие двух оставшихся творцов.

— Он должен был связать руки всем троим, — Аквей потер подбородок. — Но как?

Я снова пожала плечами. Этого я не знала, ну, или не помнила. Водник вновь уселся, подтянул колено к груди и уперся в меня пристальным взглядом.

— Ты, — с убежденностью произнес Скай. — Он вновь использовал тебя. Я больше чем уверен, но не пойму как. Что могло ослепить трех мужчин и позволить одному предателю расправиться с ними?

— Моя первая смерть? — предположила я. — Я не помню, когда умерла впервые.

Аквей смерил меня хмурым взглядом, передернул плечами и с раздражением ответил:

— Даже слушать об этом жутко. Нет, — он мотнул головой, — думаю, это как раз бы взбесило, по крайней мере, двоих, и заставило прозреть третьего. Итог — объединение трех Созидающих против рыжего. Ему это было не нужно.

— Но если убил не своими руками?

Мы замолчали, ответа на последние вопросы не было ни у меня, ни, тем более, у водника. Трагедия, которая привела к единоличному воцарению Вайториса и моему бесконечно долгому пленению им, оставалась скрыта туманом забвения по-прежнему. От разговора на душе остался тяжкий осадок. Было до безумия жаль тех, кто пал жертвой интриг огненного демона, как его назвали айры. И себя тоже жаль. Сколько я успела прожить из своей первой жизни? Семнадцать лет или немногим больше? Сколько всего украл у меня Вайторис? Какой путь был предначертан мне? Вряд ли игрушка самозваного Вечного. «Я даже пытался любить тебя»… Гори в своем огне, Вайтор!

Чтобы отвлечься от переживаний, я вновь взглянула на Ская.

— Мы обманули айров, — с невеселой улыбкой сказала я. — Они будут ждать…

— Я не лгал, — ответил водник. — Мне нравится идея привлечь на свою сторону не только магов. История показала, одни мы бессильны. Люди без дара слабы, но такие существа, как айры и триги вполне могут стать значительным усилением новой рати.

— Но они не выстоят…

— Оэн вырвал тебя из водопада, такую ловкость встретишь редко, — возразил мне Скай. — А триги? Если мы немного изменим их, то они станут достойными противниками браннерам. Ирис, теперь мы не так слепы и беспомощны, как год назад. Кстати, — он вдруг резко оборвал себя и сменил направление беседы, — что такое слияние? Я понял, что это соединение сил, которое несет в себе усиление. Это нечто брачного обряда? Так?

— Что-то в этом роде, — усмехнулась я. — Созидающие делятся друг с другом своей кровью. Отторжение возможно, но при притяжении стихий…

— Как у нас, да? — я кивнула и застыла, пристально следя за работой мысли на лице водника. Догадается или… — И мы прошли через него, так? Ты ведь напоила меня своей кровью.

— Я не помнила тогда… — опустила голову, ощущая неловкость от содеянного. Ритуал проходят осознанно, а я, получается, навязала себя Аквею. Не оставила ему выбора.

Водник молчал. Он покусывал губы и сверлил меня взглядом исподлобья. Под этим взглядом мне было неуютно и беспокойно. Разозлится? Снова обвинит меня во всех грехах?

— Скай, — неуверенно позвала я. — Скай, прости, я действительно не знала, что делаю. Ты должен был дать согласие на ритуал…

— Идем, — вместо ответа произнес водник.

— Куда? — опешила я, но Аквей уже сжал мою ладонь и потянул за собой.

Я еле успевала за ним, настолько водник вдруг стал резок и порывист. Попыталась выдернуть свою руку из захвата, но Скай рывком притянул меня к себе, прижал к себе, обняв за талию, и утянул в море, плескавшееся за выбитой кулаком водника дверью. Мы вынырнули в маленьком пруду, затянутом ряской.

— Скай…

— Переодевайся, — отрывисто велел он, указав рукой на заплечный мешок, спрятанный между двумя камнями.

Я послушно достала мешок, вытрясла из него юбку с рубахой и удивленно посмотрела на Аквея.

— У меня было время подготовиться, пока ждал вечера, — ответил Скай. — Поторопись.

— А где…

— На постоялом дворе, здесь недалеко.

— Скай…

Водник молча подошел ко мне, взял юбку и натянул ее мне на голову, протащил до талии и поднял рубаху. Я почувствовала легкое раздражение. Вырвала из рук Аквея рубашку и сама надела ее, сердито поглядывая на своего спутника.

— Скай…

— Готова?

— Да скажи ты уже что-нибудь! — воскликнула я, не зная, что думать о переменах в настроении водника. — Ты зол на меня?

— Зол, — кивнул Аквей.

— Клянусь, я не знала, что провожу ритуал слияния! Да откуда я тогда вообще могла знать про дар Созидания? Я себя-то не помнила, а уж заподозрить, что в тебе скрыто…

— Всё? — Скай оборвал меня на полуслове, вновь сжал ладонь и потянул за собой.

Я снова попыталась вырваться.

— Если хочешь, могу дотащить тебя на плече, но вряд ли тебе хочется, чтобы люди потом судачили, что леор Аквей притащил с собой шлюху, — сухо произнес водник. — Если не знаешь, порядочную женщину мужчина не унизит подобным передвижением.

— Почему? — хмуро спросила я. — Почему на плече носят только шлюх?

— Ни добропорядочная женщина, ни тем более благородная лейда не будут никому показывать свой зад.

— Он же под платьем!

— А очертания? — многозначительно вопросил Аквей. После усмехнулся и возобновил наше стремительное шествие.

Решив больше не добиваться ответа, я следовала за ним. Кусала губы и бросала на мужчину пытливые взгляды. Но он так и не снизошел до объяснений. Молчаливый и сосредоточенный Скай вывел меня к широкому тракту, на другой стороне которого стоял двухэтажный постоялый двор. По тракту катили телеги, проскакали двое всадников, бросив на нас с водником короткие скучающие взгляды. У самого придорожного заведения было оживленно. До нас донесся взрыв мужского смеха, после бранилась какая-то женщина, и я только сейчас обратила внимание, на то, что уже рассвело, и начался новый день.