Киров (ЛП) - Шеттлер Джон - Страница 56

Карпов поправил рукой черную шерстяную Ushanka, медленно подошел к командирскому креслу и опустился в него. День обещал быть холодным, так что теплая черная кожаная куртка также ему пригодится. Его глаза сузились. Все было именно так, как предупреждал его адмирал. Британцы погнались за кораблем, словно собака за кошкой. Они приближались с трех направлений, причем два линкора шли им наперерез, чтобы блокировать путь на юг. А что еще могло находится за пределами средств обнаружения «Кирова»?

— Федоров, где сейчас другой линкор, «Принц»?

— Вы имеете в виду «Принц Уэльский»? Этот корабль должен покинуть Скапа-Флоу 5 августа, то есть завтра и прибыть на Ньюфаундленд 9-го. Учитывая, что британцы, скорее всего, уведут его южнее, завтра он будет где-то у западного побережья Исландии. — Федорова этот вопрос отчего-то взволновал. На этом корабле находился Черчилль. Почему капитан спрашивал о нем? Откуда он вообще об этом узнал? Он был совершенно уверен, что Карпов знал очень мало, если не совсем ничего о составе британского флота в этот период.

Карпов потер подбородок.

— Где-то у побережья Ирландии, — сказал он вслух. — Со старым сварливым бульдогом Черчиллем на борту.

— Капитан?

— Ничего, — Карпов упрекнул себя за то, что высказал свои мысли вслух, но ситуация представлялось очень интересной. Все, что ему было нужно, это изменить курс на один-три-пять и с большой долей вероятности обнаружить этот корабль без особых затруднений.

— Текущий курс?

— Текущий курс 202, юго-юго-запад. Скорость двадцать пять узлов.

Он некоторое время обдумывал этот вариант, но решил пока его отложить. Это означало бы, что им придется отклониться от курса, установленного адмиралом. Кроме того он знал, что «Принц Уэльский» в любом случае движется.

В этот момент вернулся Орлов. Его глаза были широко раскрыты, а дыхание напряжено после того, как он бежал с нижних палуб. Он сразу же заметил Карпова.

— Доброе утро, капитан. Должен доложить, что адмирал нездоров. — Он приподнял бровь, бросая на Карпова понимающий взгляд. — У него был приступ головокружения, и доктор Золкин решил, что он должен отдохнуть. Он дал адмиралу успокоительное и оставил в санчасти до дальнейших распоряжений. Получается, корабль ваш, — улыбнулся он.

— Очень хорошо, — сказал Карпов. — Я принимаю на себя командование кораблем до тех пор, пока доктор не подтвердит, что адмирал Вольский способен исполнять свои обязанности. — Он сказал это достаточно громко, чтобы слышали все на мостике. Затем он удобнее устроился в командирском кресле и сказал Орлову, понизив голос.

— Что решено делать с британскими линкорами, ползущими на нас?

— Мне это не нравится, капитан, — сказал Орлов. — Я считаю, что адмирал хотел просто уйти от них на юг. Федоров не думает, что они смогут приблизиться к нам на дальность поражения. Но для этого мы должны поддерживать высокую скорость.

Федоров с опаской посмотрел на капитана через плечо. Он заверил адмирала, что при текущем курсе они смогут обойти британские корабли пройдя мимо Гренландского мыса далеко за пределами досягаемости их орудий.

— На мой взгляд они опасно близко уже сейчас. И обратите внимание на других контакты на северо-востоке. Англичане продолжают наседать и мы должны проучить их. Мы не можем позволить себе легкомыслия.

— Наблюдаю воздушную цель, азимут двадцать два. Цель групповая, фиксирую три… шесть целей идущих строем фронта. Удаление сто семьдесят, скорость сто восемьдесят, курсом на корабль.

Капитан облокотился на подлокотник кресла, повернувшись к Роденко.

— Замечательно. Похоже, что британцы вчера слушали невнимательно. Наверное, нужно будет повторить урок?

— Всего шесть самолетов, — сказал Орлов. — Всерьез беспокоиться не о чем.

— Кто знает, что следует за ними? — Сказал Карпов. — Как вам всем известно, там есть авианосец. Даже два авианосца. Я прав, Федоров?

— Так точно, — ответил штурман. — Мы считаем, что «Фьюриос» и «Викториес» находятся в составе группы противника, сопровождающей нас.

— Очень хорошо. Возможно, они приняли новые самолеты из Исландии. Орлов, объявить третий уровень готовности. Скорость тридцать узлов.

— Так точно, — Орлов подошел к пульту и включил сигнал, объявляющий третий уровень готовности, на один уровень ниже полной боевой готовности. — Скорость тридцать, — подтвердил он.

— Капитан, — сказал Федоров. — Это, скорее всего, радиолокационный дозор. В Исландии не базируется ни одного торпедоносца. Мы ведем глушение их радаров, поэтому они, вероятно, пытаются расширить зону поиска. Мы уничтожили их ударные самолеты вчера. Эти, вероятно, лишь истребители «Фулмар», оснащенные радарами Mark 279. Роденко настроил аппаратуру, и…

— Спасибо, Федоров, — сказал Карпов с оттенком досады в голосе. — Тем не менее, я прочитал в вашей собственной книге о том, что американцы перебросили в Исландию эскадрилью истребителей Р-40, верно?

— Верно, но эти самолеты еще даже не прибыли… — Федоров вдруг понял, что сказал капитан. — О какой книге вы говорите, капитан?

— Вашей «Хронологии войны на море». Адмирал, в отличие от вас, был так любезен поделиться ею со мной. — Карпов замел следы легкой ложью, хотя и понимал, что может совершить ошибку. Он решил немного прозондировать лейтенанта и посмотреть, может ли тот быть ему полезен.

— Федоров, что вы думаете об этой секретной конференции, Атлантической Хартии?

— Я не уверен, что вам следует спрашивать об этом меня, капитан.

— Не тупите, Федоров. Разве вы не видите рыбы, уже попавшейся на крючок прямо у нас на глазах. Это ведь такая возможность, разве нет?

— Возможность? Для чего, капитан?

— Вы слышали, что говорил адмирал. Люди, собравшиеся на этой конференции, являются лидерами и верхушкой военного командования Союзников. Подумайте, Федоров, чтобы было, если бы немцы ввалились в Москву и заставили старика Сталина врасплох вместе со всеми его главными генералами и фельдмаршалами? Разве это не был бы град-приз?

— Думаю, что так, товарищ капитан.

— Тогда ситуация представляет интерес, верно? — Капитан бросил взгляд на Орлова.

Я думаю, что адмиралу следовало бы подумать об этом. — Он снова посмотрел на Федорова. — А что бы сделали вы, лейтенант?

Федоров поколебался, наклонив голову.

— Ну… Я не уверен, что думает адмирал, капитан, но я бы держался подальше от этого места и направился бы в Атлантический океан.

Карпов нахмурился. Именно этого он и ожидал. Федоров не имел в себе духу схватиться за возможность, оказавшуюся у него под рукой. Он был очередной кисейной барышней, как и Золкин. Беспокоиться по поводу его заискиваний перед адмиралом было не о чем, но он решил надавить на лейтенанта.

— Направился бы в Атлантический океан? Почему, Федоров?

Федоров начал понимать, что его в некоторой степени разводят. Он знал о Карпове достаточно, чтобы относиться к нему очень настороженно, и потому задался вопросом, почему тот вдруг заинтересовался этими вопросами, если ранее все, что он говорил капитану, встречало слабо завуалированное пренебрежение.

— Ситуация опасна, — сказал он. — Так как президент и премьер-министр находятся в море, американцы и британцы будут очень напряжены, пока не доставят их в место назначения. Они уже знают о нас, по крайней мере, полагают, что мы еще один немецкий рейдер, пытающийся прорваться через Датский пролив, а следовательно, будут вдвое бдительнее. Они уже поняли, что мы не «Тирпиц», если удосужились отправить самолеты-разведчики в Киль. Также тогда они поймут, что мы не «Адмирал Шеер». Однако они все равно выведут в море все, что будет в состоянии выйти. Для немецкого рейдера это самое неподходящее время. Если мы сейчас повернем на восток, возможно, они сочтут нас не настолько серьезной угрозой, особенно если мы сами не будем отсвечивать. Они пока не могут обнаружить нас радарами, пока Роденко осуществляет глушение. Пока они преследуют нас только потому, что знают, каким курсом мы движемся. Они могут рассчитать нашу примерную позицию, зная нашу скорость и последний курс, и потому понимают, что мы еще в этом узком проливе. Но если бы мы повернули на восток в ближайшее время, мы смогли бы сбросить их со следа и уйти в Атлантический океан.