Опасный защитник - Чапмен Джанет - Страница 43

• Предыдущая
• 43/58
• Следующая

Не поворачивая головы и не успев подумать, Уиллоу коротко размахнулась и ударила Дункана забинтованной рукой в живот. Он охнул и согнулся, а Уиллоу почувствовала боль в руке.

– Подлец! Ты все это время смеялся надо мной.

– Я не пользуюсь этим титулом, Уиллоу. Я о нем не просил, не хотел его и, когда мне исполнилось двадцать лет, сбежал на флот, чтобы быть от него подальше.

– Но почему ты мне не сказал?

Дункан повернул ключ зажигания, посмотрел на Уиллоу и улыбнулся:

– Потому что я хотел, чтобы ты полюбила меня, а не мой титул.

– Хорошо же ты обо мне думаешь. Я ведь могу и обидеться.

– Я пошутил, – быстро сказал он и взял ее за руку. – Просто мне было приятно хоть немного побыть не герцогом, а троглодитом. – Он заглянул ей в глаза и опять стал серьезным. – Я никогда не притворялся, Уиллоу. Тот человек, которого ты знаешь, и есть настоящий Дункан Росс. – Он медленно тронулся с места. – А то, что я пещерный человек, ты сама решила, потому что так тебе было легче удерживать меня на расстоянии.

Об этом ей тоже еще надо будет подумать. Неужели он прав? Снобистски называла Дункана троглодитом, а на самом деле она просто боялась полюбить его? Похоже, что так и есть.

– А почему ты сбежал из дома? – с интересом спросила она.

– Из-за глупой ссоры с отцом, – ответил Дункан, не отводя глаз от дороги. – Мне тогда было двадцать. Отец хотел, чтобы я пошел по его стопам и возглавил после него винокурню «Роза». Он уже распланировал всю мою жизнь, а мне это не понравилось.

– Ты хотел приключений.

– Хотел. – Он быстро оглянулся на нее и улыбнулся. – И нашел их более чем достаточно. А теперь я хочу остепениться и иметь свой дом.

– Значит, ты вернешься в Шотландию, возглавишь винокурню и начнешь пользоваться титулом?

– Нет. Винокурней уже занимается Камден, и у него это хорошо получается. А мне вполне достаточно небольшого, но очень популярного бара где-нибудь на побережье штата Мэн.

– А ты… Ты богат?

– В общем, да, – кивнул Дункан. – Но все мои деньги вложены в винокурню и в землю. Поэтому когда нам надо было откупиться от матери Микаэлы, пришлось брать в долг. Я мог бы тогда превратить в наличные свою долю в семейной собственности, но это было бы нечестно по отношению к Камдену. А что, быть богатым – это еще хуже, чем быть троглодитом?

Наконец-то и Уиллоу смогла улыбнуться:

– Пожалуй.

– Ну да, ведь ты же отказалась от наследства, которое оставил тебе Лейкман. Пять миллионов долларов – это не шутка.

– Я ведь долгое время считала эти деньги кровавыми. А когда узнала, что это не так, все равно не могла ими пользоваться, поэтому анонимно передала их на разные благотворительные проекты. Скажи, а ты успел помириться с отцом?

Кажется, этот вопрос удивил Дункана.

– Да, – коротко кивнул он. – Мы помирились, но у меня осталось ощущение, что я разочаровал его. Отец хотел, чтобы я вернулся домой.

– Невозможно жить так, как придумали за нас наши родители, – задумчиво проговорила Уиллоу, теребя бинт на запястье. – Видит Бог, я честно старалась исполнить мечту своего отца. Он ведь твердо решил, что однажды я должна стать губернатором штата Мэн.

– А разве ты не станешь? Рейчел тоже в это верит.

Уиллоу покачала головой:

– Я знаю. И все-таки…

Прижавшись к тротуару, Дункан остановил машину, выключил двигатель и повернулся к Уиллоу:

– Как я понимаю, ты не хочешь заниматься политикой? А чем тогда?

Она неуверенно улыбнулась:

– Я хотела бы открыть свою адвокатскую контору и заниматься частной практикой здесь, в Паффин-Харбор Я хочу помогать людям решать проблемы, которые кажутся им неразрешимыми.

– Я думал, тебе нравится работать в прокуратуре.

– Да, нравится. Иногда. Но чаще всего я занимаюсь коллективными исками или от имени штата защищаю общественные интересы. Я понимаю, что делаю это ради его жителей, но мне хотелось бы знать своих клиентов по именам и не тратить столько времени на бюрократию. Работая в прокуратуре, я вынуждена играть по установленным правилам, и мне это очень мешает. Ты понимаешь меня, Дункан? Иногда мне очень хочется эти правила нарушить, но я не имею на это права.

В его глазах заплясали чертики.

– Еще бы мне тебя не понимать! Уж мне-то отлично известно, что в глубине души ты не признаешь никаких правил. За это я тебя и полюбил.

– О, Дункан! – прошептала Уиллоу и попыталась броситься к нему на шею, но была тотчас же отброшена назад ремнем безопасности.

– Веди себя прилично, – засмеялся Дункан и потрепал ее по колену. – Однажды я уже пытался заниматься любовью в этой машине, и у меня с тех пор остался шрам. Так что прибереги свои поцелуи до тех пор, пока не познакомишься с моей матерью. После этого они мне точно понадобятся.

Несколько сбитая с толку, Уиллоу опять принялась теребить повязку на руке.

– Мне трудно поверить, что женщина, вырастившая тебя и Молли, может быть такой уж ужасной.

Даже если бы она захотела вырваться, вряд ли ей бы это удалось. Крепко держа Уиллоу за руку, Дункан почти втащил ее в кухню, где моментально установилось ледяное молчание, густое, как зимний туман. При первом же взгляде на ее светлость Маргарет Уэнт Росс Уиллоу почему-то пришла в голову мысль о драконе – разумеется, в его женском воплощении. Для полного сходства не хватало только чешуйчатых крыльев и клубов дыма, вырывающихся из надменного орлиного носа.

И Дункан когда-то слышал, как эта… это существо в течение целого лета почти каждую ночь занималось с его отцом любовью? Невероятно. Либо за прошедшие двадцать шесть лет Маргарет Росс очень изменилась, либо Гален Росс был человеком необычайного мужества.

Оторвав наконец взгляд от драконоподобной леди и мельком взглянув на застывшего у холодильника Люка и на Молли, моющую в раковине посуду, Уиллоу отыскала глазами на другом конце кухни мужчину, который мог бы оказаться близнецом Дункана, если бы не выглядел на несколько лет моложе его. Камден Росс был просто до неприличия хорош собой. Почти такой же высокий и не менее мускулистый, чем Дункан, он с интересом и с явным удовольствием рассматривал Уиллоу такими же, как у брата, зелеными, пронзительными глазами. Его длинные вьющиеся волосы были еще светлее, чем у Молли. Несомненно, решила Уиллоу, в родословной Россов не обошлось без викингов.

Словно не замечая сгустившегося вокруг них напряжения, Дункан не торопясь подвел Уиллоу к столу, отодвинул стул и подождал, пока она опустится на него. После этого он подошел к матери, восседающей у другого конца стола и тоже разглядывающей Уиллоу с нескрываемым, хотя и довольно критическим интересом, и невозмутимо поцеловал ее в щеку.

– Здравствуй, мама, – негромко сказал он. – Очень мило с твоей стороны навестить меня. Но если бы ты предупредила о своем приезде заранее, я бы тут немного прибрал и приготовил праздничный обед.

– Ты прекрасно знал, что я приеду за Молли, – отчеканила герцогиня на изысканном английском языке без малейшего шотландского акцента.

Однако несмотря на всю ее надменность, Уиллоу, внимательно наблюдавшей за этой сценой, вдруг показалось, что под столь тщательно оберегаемой маской сдержанности скрывается самая обыкновенная любящая мамаша, которая давно не видела своего сына и теперь с жадностью, нежностью и гордостью любуется им.

Уиллоу с облегчением вздохнула и откинулась на спинку стула. Значит, вся эта царственная величавость – не более чем притворство, к которому ее светлость Маргарет Уэнт Росс прибегает лишь для того, чтобы спрятать свою растерянность перед взрослыми, самостоятельными и чересчур независимыми детьми.

– Здравствуйте, миссис Росс, – тепло улыбнулась она. – Я Уиллоу Фостер, тетка Микаэлы. – Уиллоу решила, что это самая безопасная характеристика. – Вы впервые посетили Мэн?

С явной неохотой Маргарет перевела на Уиллоу взгляд, который опять сделался холодным и критическим.

– Да, это мой первый визит в Мэн, мисс Фостер. И меня следует называть не «миссис» а «ваша светлость».

• Предыдущая
• 43/58
• Следующая