Чернушка и Солнечный зайчик (СИ) - "atat" - Страница 53

– Господин Лавард, какие будут приказания? – поинтересовался высокий эльф.

Тот оглянулся на Юимлена:

– Что будем делать? Попытаемся все же ее захватить?

– Нет, она снова все разнесет, а твои эльфы погибнут.

Присутствующие охнули.

– Тогда что?

– Нам нужно время, и еще мне нужен твой Мастер. У меня к ней куча вопросов.

Лавард кивнул:

– Тогда отступаем, – и уже к Карверу: – Мы едем в замок Ос. Нужна лошадь господину Юимлену.

Вей вмешался:

– Не стоит. Я поеду на своем жеребце.

– Согласен, – кивнул Лавард и вполголоса к вею: – Вот не можешь ты не выделываться.

– Ага, – так же шепотом ответил Юимлен, – я же знаю, как тебе нравится мой Лютый.

– Откуда? – растерялся Лавард.

– От слуг, конечно, – рассмеялся вей.

– Нет, вот зачем ты меня все время поддеваешь, а? Неужели нельзя что-то нормально сказать?

С трудом пряча улыбку, тот шепотом ответил:

– Прости, любимый, не могу удержаться.

– Ты что несешь?! – зашипел Лавард, оглядываясь на вдруг притихших эльфов.

Схватив за рукав роскошного камзола, потащил смеющегося Юимлена в сторону. Убедившись, что их не видно, притиснул к стене и загудел в самое ухо:

– Совсем с ума сошел?! Ты что творишь?! Это же мои слуги. Если я потеряю авторитет, как я ими буду командовать?

Юимлен не смотрел в глаза разгневанному Лаварду, он смотрел только на его губы. Похоже, он даже не понял ничего из сказанного, потому что, дернув на себя ничего не подозревающего мужчину, мгновенно поменялся с ним местами. Вжал того в стенку, одновременно зажав рот поцелуем и протолкнув колено между ног. Лавард был полностью деморализован. Почувствовав твердое колено в паху, тихо застонал и подался навстречу. Руки сами стиснули чужое тело.

Поцелуй был долгим и страстным. Отстранившись, Юимлен разглядел тяжело дышащего Лаварда. Удовлетворенно кивнув, проговорил:

– Любовь моя, тебе нужно переодеться. Одежда вся мятая. Как ты покажешься королеве?

– А? Что? – Лавард медленно приходил в себя.

– Пойдем. Где у тебя здесь гардероб? Переодеться, говорю, нужно.

Подхватив под руку, вывел того на свет. Все присутствующие воззрились на эту пару. Юимлен прямо весь лучился удовольствием. Одетый с иголочки и ухоженный, выглядел он отлично. Чего нельзя было сказать об их хозяине. Не говоря уж об испорченной одежде и спутанных волосах, общий беспорядок дополняло растерянное выражение лица. Первым не выдержал Карвер, зажав рот рукой, вылетел в соседнюю комнату и уже там расхохотался в голос. Остальные, за исключением Одуванчика, отвернулись, будто им всем срочно понадобились самые разные вещи. Эльфы с трудом сдерживали рвущийся смех. Грустно было одному Одуванчику. Парнишка чуть не плакал. Свесив голову, он побрел туда, где хохотал начальник охраны.

Не смеялся еще один участник событий – это сам Лавард. Он угрюмо смотрел на всеобщее веселье и медленно закипал. В голове уже выстраивалась целая речь, наполовину состоящая из ругательств, когда ему на ухо шепнули:

– Время уходит, любимый. Нам нужно спешить. Ты не расстраивайся, когда достигнем замка, я позволю тебе мне отомстить. Любым способом и в любой позе.

Кровь ударила Лаварду в голову и ниже пояса. Глаза вспыхнули страстью, и он смог только прошептать:

– Ловлю тебя на слове, Ник, попробуй только отказаться, свяжу.

Юимлен мечтательно закатил глаза:

– О, веревки! Как страшно!

Лавард кое-как отвел взгляд в сторону и пошел к гардеробной. Остановившись в дверях, позвал Одуванчика. Вскоре тот приплелся, повесив голову и шмыгая носом. Лавард был настолько выбит из колеи, что не обратил на это внимания. И вот спустя некоторое время перед эльфами предстал их хозяин. Выглядел он значительно лучше, даже увереннее. Тряхнув кружевным платком, проверил, достаточно ли тот надушен, и спрятал его за отворот манжета. Одуванчик подал меч. Длинное узкое оружие с богато отделанной рукоятью завершило одеяние.

– Можно ехать, – скомандовал Лавард.

Погасив свет, все тихо пошли на выход.

========== Часть 5. “Замок Ос”. Глава 1. ==========

– Фима! Ты?!

Женщина оторопела: прямо на нее смотрел Лёлик. Да, вот такого она ну никак не ожидала. Ее Лёлик, оставленный спящим в квартире, стоит сейчас возле экипажа в каком-то рубище и с колокольчиком на шее. Ни одна мысль не приходила в голову. Фима просто молча смотрела, не в силах выдавить из себя ни слова. Лишь окрик охранника вывел ее из оцепенения. Замахнувшись, солдат намеревался прогнать бедолагу.

– Не надо, не трогайте его! – звонкий голос Вэдлина заставил гвардейца замереть на месте. – Мам, давай возьмем этого оличкина с собой в замок. Он, наверное, голоден. Посмотри, как он плохо выглядит.

Лёлик тем временем перевел взгляд на мальчишку.

– Фима, почему этот пацаненок тебя мамой зовет? А? Ты когда успела ребенком обзавестись?

Лазурь наконец выдавила из себя слово:

– Оличкин, – и, обращаясь к графу, попросила: – Давайте вернемся в замок. Мы уже достаточно покатались.

Солдат оставил растерянного человека и побежал к своим. Лёлик, застыв истуканом, наблюдал, как разворачивается экипаж и увозит его Фиму. Спохватившись через секунду, поправил на плече суму и поспешил вслед кавалькаде.

Всю дорогу до замка Лазурь лихорадочно соображала, как вести себя в такой ситуации. Разумеется, нужно воспользоваться версией сумасшествия. Трудно даже представить последствия открытия ее настоящего имени. Вэдлин обиженно надул губы: ведь мать отказалась выполнить его просьбу, а он так хотел позаботиться о несчастном, а заодно получить массу новой информации. Лазурь молчала, ей было не до детских обид. Молчали спутники, боясь нарушить размышления королевы. Так, в безмолвии, они и вернулись в замок.

Принц первым спрыгнул с подножки и убежал искать своего воспитателя. Нужно же было с кем-то поделиться впечатлениями. Граф и фрейлины, покинув повозку, склонились, ожидая свою правительницу. Лазурь наконец очнулась от своих тяжелых мыслей и поднялась с сидения. Опершись о предложенную Рэмроу руку, ступила на камни двора.

– Пожалуй, вернусь в свои покои, милый граф. Проводите меня, пожалуйста.

– С радостью, Ваше Величество. Смею надеяться, что прогулка не очень вас утомила.

– Нет, просто вспомнилось мое горе и расхотелось веселиться. Вы уж не сердитесь на меня, Рэмроу.

– Что вы, как можно?! Ваше Величество, вы вольны поступать, как вам заблагорассудится.

Так, за разговором, поднялись на четвертый этаж, туда, где находились отведенные королеве самые лучшие комнаты.

– Благодарю вас, граф.

Дверь за Рэмроу закрылась. Отослав придворных дам и служанок, королева осталась одна. Она села на диван и глубоко задумалась. Задумалась о том, как же она могла оставить Лёлика одного. То, что муж жив и никуда не сгинул, сняло камень с души, положив туда другой – её Лёлик стал бродягой, и не просто бродягой, а оличкиным, проще говоря, дурачком. Вообще-то, если подумать, то это не очень и отличалось от той жизни, что он вел в своем мире. Но в Маврии Лёлик был трезвым! Сейчас вот и не вспомнить, когда он бывал по-настоящему трезвым, а не в краткие периоды просветления между пьянкой и опохмелкой. А сегодня женщина увидела ясные глаза мужа, говорящие о том, что их хозяин не пил горькую уже несколько дней.

То, что Фима не взяла Лёлика с собой в замок, здорово ее беспокоило, а вдруг с ним что-нибудь случится? Хотя эта ее вечная опека сейчас, выходит, ему и не нужна. Обижать его никто не собирался. Народ в Маврии оказался сердобольным, убогого не обидят. А вот рисковать своим положением, судьбой Вэдлина и своих сторонников Фима не собиралась. Признай она в бродяге своего мужа, даже не мужа, а просто знакомого, вся ее легенда полетит к чертям. Тогда уж точно всем конец придет. Так что нужно продолжать и дальше придерживаться этой линии поведения: Лёлик – просто дурачок, видящий в королеве свою несуществующую жену. Кто ему поверит?! Если прибьется к ним, что ж, пусть остается.