Осознание (СИ) - "thelordofthedark" - Страница 77

- Ты как всегда, за словом в карман не лезешь, – Славя снова потянулась к своей косе, начав перебирать волосы, словно пытаясь расплести их, – Эдвард, а что ты сегодня делать собрался?

- По мере возможности спасаться бегством от вожатой, чтобы не получить новых чрезвычайно важных указаний, – он развел руками, больше шутя, чем говоря серьезно, но, как говориться, в каждой шутке только доля шутки, лишний раз пересекаться с Ольгой Дмитриевной ему не хотелось ни сегодня, ни в какой-либо из последующих дней, иначе точно найдет ему какое-нибудь задание, чтобы убить все свободное время, – Остальное же пока оставляю на удачу, особенных планов никаких…

- Тогда давай на пляж сегодня сходим? – Славяна даже покраснела, напоминая о своем обещании, данном еще в первый день, но ситуация сложилась так, что как-то и не было времени уделить этой милой девушке достаточно внимания, – Помнишь, я же обещала, а ты, наверное, так и не ходил туда… я тебя там не видела ни разу…

- Один раз заглянул вечером, – честно признался Эдвард, – Только и не надейся, что откажусь от твоего предложения. Только если ты пообещаешь не сдавать меня Ольге Дмитриевне за отдых на песке вместо того, чтобы становиться настоящим пионером.

- Конечно, – девушка рассмеялась, – Я даже скажу, что ты мне с малышами помогал, если спрашивать будет. На завтраке увидимся! – она, счастливая, помахала ему рукой и побежала дальше, размахивая своими длинными косами как вымпелами воздушной кавалерии. Эдвард, получивший заряд позитивного настроя, тоже с легкой душой пошел в сторону умывальников, решив, что немного ополоснуться ему не помешает, тем более, пока там еще никого нет и можно спокойно поплескаться.

Славяна, наверное, была одной из первых, кто начинал новый день в «Совенке», а за ней уже постепенно приходят в себя после тихой ночи и остальные пионеры, выбираясь из своих домиков и не самыми довольными лицами приветствуя утреннее солнце. Эдвард, раздевшись по пояс, все еще обливался ледяной водой, затянув процедуру просто потому, что ему нравилось это сводящее кожу ощущение, пробиравшее до самых костей и позволявшее прочувствовать все свое тело до последней клетки, когда к умывальникам начали подходить и другие пионеры, пока еще поодиночке или парами, на ходу зевая, пошатываясь или же вовсе с трудом удерживая глаза открытыми.

- Утро доброе, – кивал в ответ на приветствия других пионеров, чаще всего незнакомых, о которых не знал ни имени, ни фамилии, но так же вежливо желавших ему доброго начала дня. Не желая снова оказаться потерявшимся в целой толпе народа в одинаковой бело-синей форме, набросил на еще мокрый торс рубашку и поспешил вернуться на площадь, где должна быть очередная зарядка. Там уже торчал физрук, о чем-то разговаривавший с Ольгой Дмитриевной, державшей в руках какую-то папку. При виде Эдварда только кивнул головой, старательно игнорируя его присутствие, может быть, боялся еще раз быть побитым, в этот раз уже на глазах у всех пионеров. Хотя сам Эдвард не видел еще одной причины с ним драться, во всяком случае, пока не начнет снова к нему придираться с дополнительными занятиями.

А вот Ольга Дмитриевна, кажется, только обрадовалась появлению здесь своего подопечного, сразу же распрощавшись с преподавателем и направившись к Эдварду с самым серьезным видом. Ладно, можно оставаться спокойным, очередная порция нравоучений его должна была настигнуть рано или поздно, убегать вечно все равно не получилось бы.

- Доброго начала дня, – по привычке кивнул Эдвард, когда вожатая, прожигая его взглядом, оказалась достаточно близко, – Ольга Дмитриевна, в чем вы сегодня обвинять меня будете? – спросил с уже каким-то отрешенным видом, стоило только ей рот открыть.

- В том, что ты постоянно где-то пропадаешь по ночам, – сказала Ольга Дмитриевна, – Приходишь уже затемно и уходишь еще до подъема. Я вообще даже не уверена, что ты в домике ночуешь! – бессильно развела руками, – И опять кровать за собой не убираешь! Так настоящие пионеры не поступают!

- Если я не в домике ночую, то где же? – чуть не рассмеялся Эдвард, но вожатая сделала такой вопросительный взгляд, что сразу же умолк, почувствовав себя неловко, – Ольга Дмитриевна, если вы меня в чем-то подозреваете, то произнесите это вслух, пожалуйста, я довольно плохо понимаю намеки…

- Эдвард, скажи, я могу быть спокойной по поводу того, что у тебя… С Алисой… – ради такого зрелища стоило сегодня вставать с кровати. Стесняющаяся вожатая, которая вроде и должна задать этот вопрос, и в то же время отлично понимает, что касается темы, которую, по основным принципам, не должна обсуждать с пионерами, какого бы возраста они ни были. Этот диссонанс вгонял ее во все больший ступор, не давая закончить начатый вопрос, но и Эдвард не был таким человеком, которому все нужно произносить вслух, чтобы до него наконец-то дошло, и сразу же понял, что вожатая имеет в виду, и от чего тут же начал медленно закипать.

- Ольга Дмитриевна! – произнес в ответ жестко, не давая закончить фразу, и вожатая удивленно на него уставилась, впервые услышав от подопечного такие интонации, – Я, конечно, понимаю ваши опасения, хотя и не уверен, что в ваших должностных инструкциях прописаны такие моменты, но признаюсь, никогда не думал, что произвожу подобное впечатление! И ладно бы, находись мы где-то в кабаке с портовыми девками! Так нет, вы упорно считаете, что я могу себя вести здесь как какой-то дешевый ловелас без совести и чести! Поверьте, подобное отношение глубоко обижает! – скорее с вызовом посмотрел на вожатую, не ожидавшую ничего подобного, – Неужели вы считаете, что я могу столь легкомысленно обращаться с этими девушками, чтобы потом лишить их возможности найти себе достойную пару только из-за того, что мне захотелось нескольких минут физического удовольствия?! – он практически выцедил сквозь зубы последние слова, оставаясь на тон ниже, чем хотел в данной ситуации. Подобные сомнения в честности дворянина по правилам его родного мира уже являются довольно серьезным оскорблением, но в таких случаях хотя бы приводят какие-либо обвинительные факты, а не простые домыслы, из-за чего сомнения вожатой выглядят одновременно и глупо, и оскорбительно.

- Я не… – вожатая теперь окончательно замялась, почувствовав, что зацепила весьма чувствительную струну в Эдварде, действительно бережно относящегося к таким понятиям как честь и достоинство, – И почему ты так вообще со старшей разговариваешь? – постаралась вернуть себе положение главной, но в гляделки с Эдвардом играть довольно сложно, особенно, когда он возмущен.

- Потому что старшая только что оскорбила не только меня, но и ту девушку, которую сама же и дала мне под ответственность! – так же твердо ответил Эдвард, побив вожатую ее собственной же картой, – Согласен, я прихожу спать гораздо позже положенного по нормативам лагеря, за это вы имеете полное право меня наказать, и слова против не скажу, но в остальном я имею право защищать собственную честь!

- Хорошо, наверное, я на самом деле переборщила, – отступила Ольга Дмитриевна, как-то странно на него посмотрев. Наверное, мало какие пионеры ведут себя подобным образом, но если у них не хватает смелости и просто проглатывают такие оскорбления, то Эдвард не собирался вести себя таким же образом, – Никогда не думала, что кто-то так держится за такие понятия…

- Какие понятия? – удивился Эдвард, не сразу сообразив, в чем удивление вожатой, но хотя бы уже напряжение спало, – Я что-то не так сказал?

- Ты говоришь так, словно еще из царской России, – улыбнулась вожатая, – Как князь какой-то или белогвардеец, уж прости, пожалуйста, за сравнение. Честь! Ты еще меня на дуэль вызови! – Эдварду захотелось ладонью глаза прикрыть, чтобы ее не видеть, ведь говорил все абсолютно серьезно, а девушка восприняла как какое-то недоразумение или шутку, – Ладно, прости за то, что сомневалась. Хотя это и не значит, что теперь тебе не обязательно возвращаться в домик уже поздно ночью! – разговор пришлось спешно заканчивать, пионеров вокруг собралось уже много, лениво потягиваясь и ожидая зарядки, как раз к ней время подходило. А вот самой вожатой уже надо было куда-то убегать.