Where Angels and Demons Collide (СИ) - "fifti_fifti" - Страница 57

— Не хватает воздуха и сложно дышать? — шепотом спросил Ангел, подаваясь немного вперед от любопытства.

— Да... Не хватает. Воздуха, — раздельно пробормотал Том и окончательно замолк.

Мысли Билла свалялись в невообразимую кучу-малу. Это было такое прекрасное ощущение, что он улыбнулся, точно на него вытекло ведро сахарного сиропа.

— Я чувствую то же самое, — смело сказал он, отдаваясь прекрасным объятиям. — Как хорошо, что я такой не один.

— Я так рад это слышать. Ты даже не представляешь, — Том коснулся носом его щеки.

— Я знаю...

Билл медленно поднес руку к его лицу, аккуратно поглаживая скулы, ощущая щетину парня. Он изучал его черты, карие глаза, ресницы. Оба мальчишки проваливались в вакуум, им нужно было не так много, достаточно просто прикоснуться к тому, второму, который безотчетно открывался навстречу этой внезапной ласке. Том сглотнул, его взгляд упал на губы Билла... Тот внимательно смотрел на него из-под черных ресниц, глаза человека вдруг стали близко, как никогда. Хриплое дыхание опалило кожу Ангела.

— Том... — невольно прошептал черноволосый молодой человек.

Хриплое дыхание, такое близкое, и руки человека поползли по спине Ангела. Им обоим оставалось лишь несколько миллиметров...

— Кхем. Ребят, мне совершенно не хочется прерывать вашу идиллию, но вам, кажется, пора.

Билл вздрогнул и шумно выдохнул, как-то разом сникая в сильных, сжимающих его приятным кольцом объятиях. Он прикрыл глаза рукой.

Том резко обернулся. Между ними будто распрямилась пружина, сжатая до этого туго-туго. Парень в разочаровании стиснул зубы, ведь еще бы чуть-чуть, и он сделал то, чего так хотело все его существо. И снова их прервали совершенно бесцеремонно и нагло. Чуть поодаль, сбоку от них, стояла все та же девчонка: огненные волосы, темная одежда и... почему-то бутылка абсента в руке.

Дария не отходила слишком далеко с того момента, как шаги смертного стали слышны в отдалении. То, что это был именно он, Демоница не сомневалась, по одной простой причине, которую еще не успела поведать Биллу. Она хотела, но Том приближался слишком быстро, так что ей осталось только скрыться. В нем изменилось кое-что, потому что теперь, вместо простой, довольно блеклой ауры смертного, он светился на весь парк подобно новогодней гирлянде. Это было видно даже с другого входа, контуры его буквально сочились энергией, которая, несомненно, исходила от Амулета. Что он сделал для того, чтобы это произошло, было загадкой, но теперь он выглядел так, что даже ночное освещение Магдебурга позавидовало бы его напряжению. Дария не сомневалась, что скоро на подобную лампочку начнут слетаться совсем не бабочки, а очень даже гнусные и сопливые твари.

Девушка пригляделась. Это было неспроста, мальчишка сделал что-то, и это что-то пробудило к жизни магию, дремлющую в талисмане Пятой Стихии. Выглядел Том откровенно фигово, на нем вообще не было лица, он словно отдал часть себя подвеске, которая только и ждала этого. Дария перевела взгляд с Тома на Билла и обратно. Эти двое попали в переделку куда более крупную, чем они сами могли представить.

Ангел обнимал смертного, смотря на старую подругу с надеждой, но что могла сделать Дария, даже будучи довольно опытным Демоном? Она могла бы посоветовать другу уйти, оставить этого человека, потому что ему, кажется, осталось жить не более пары дней при самых радужных раскладах, но вряд ли Вильгельм поддержал бы эту идею. То, как эти двое прижимались друг к другу, то, как Ангел хотел защитить человека, говорило Дарии лишь об одном: что бы ни случилось, Вильгельм, кажется, не собирался поворачивать назад. Что-то кольнуло слева, под ребрами от этой мысли. Дария не могла этого понять; ладно, парень, он был глупеньким смертным, но куда несло Вильгельма, двухсотлетнего Ангела, которого предупреждали, и при том не раз?

— Эх, идиоты. Еще никогда чувства не делали жизнь проще, — горестно вздохнула Дария. — Что ты сделал с цацкой? — эти суровые слова были адресованы уже Тому.

— Я сделал? — глаза мальчишки поползли на лоб от такого поворота разговора.

— Ну не я же! Ты весь светишься, как радиоактивные руины бывшего реактора!

Том машинально посмотрел вниз и изучил свои руки. Как по его мнению, так все и оставалось прежним. Откуда девица знала, что что-то произошло?

Билл метнул на талисман острый взгляд, однако не заметил ничего странного.

— Дело в том, мальчики, что, похоже, Том каким-то образом активировал магию Амулета. Я надеялась, он не дойдет до этого, но он смог. Как ты сделал это?

— Откуда ты знаешь? — страшным шепотом спросил Том.

— Поверь мне, я знаю больше, чем хочу. Так как?

В ожидании ответа, Дария поспешно обернулась. Она ощутила чье-то еще присутствие в этом парке.

— Ах, черт. Ладно! Расскажешь потом. Билл, вам надо идти. Я объясню все позже, — девушка сердито глянула на Тома, который так не вовремя потерял дар речи. — Валите отсюда. Быстрее!

Ее голос тревожным колоколом отозвался где-то в голове. Ангел привык слушать старую подругу, не стал изменять своим инстинктам и сейчас. Опомнившись, он схватил обалдевшего, открывавшего и закрывавшего рот Тома за руку, сжал его теплые пальцы и, проникновенно глянув ему в глаза, прошептал:

— Доверяй мне...

А затем как можно быстрее рванул с ним к выходу из парка.

Том, как под гипнозом, отдался этому наваждению, чувствуя лишь руку Билла в своей руке. Мир мерк своими красками, расплываясь и опадая хлопьями где-то там, в другой реальности, пока парень, как пьяный, позволял этой руке увлекать себя к выходу.

====== Глава 18. Кто ищет, тот всегда найдет. ======

В Райском Дворце царила абсолютная тишина. За столько веков его существования, а их уж минуло немало с тех пор, Давид вряд ли мог вспомнить, чтоб было так тихо. Он медленно брел от окна к окну, всматриваясь в даль бескрайнего простора.

Вот простирался большой Эдемский сад, который виднелся отсюда, как на ладони, со всеми его извилистыми дорожками, петляющими промеж зеленых яблонь, почти пригнувшихся к земле под весом спелых и ароматных райских плодов. А вот и Нескучный Лес за ним, Седые Горы, возвышаются бледной громадой с белоснежными шапками никогда не тающего и совершенно не холодного снега. Бесконечная, прозрачная, как слеза, и в то же время глубокая, как морщины старца, река Гихон мелькает среди деревьев, уползая бескрайней блестящей гладью куда-то вдаль, храня в своих глубинах многие и многие секреты давно уже ушедших столетий. Прекрасное, вечнозеленое царство тепла и света – разве могло найтись на свете что-то нарушающее эту идиллию?

Давид смотрел из своего окна на блики от солнца в воде, и его снедало безотчетное беспокойство; от этого ощущения он был готов грызть края прекрасного мраморного подоконника, отделанного золотыми вставками. Лишь бы только сделать уже хоть что-нибудь, а не стоять просто так тут, мучаясь незнанием. Однако Превосходительство держал себя в руках, ибо не пристало верховному Апостолу Всевышнего вести себя подобным образом, тем более, это, скорее всего, не закончилось бы ничем положительным, и разве только подоконник понял бы глубину его страданий. Поэтому Давид просто молчал и изредка кидал на него мечтательные взгляды. Он часто любовался видами, если безотчетная грусть мучила его. Смотреть на бесконечно манящую, как расплавленное серебро, воду доставляло ему удовольствие и уносило ненадолго мысли прочь от насущных проблем.

Все Ангелы любили реку, ведь именно по ней попадали к воротам Эдема новые души, которые в большинстве своем были прекрасны и чисты. Гихон никогда не ошибался в своем решении, за исключением, пожалуй, одного-единственного случая за всю историю Рая. И именно благодаря этому случаю Давид и стоял сейчас тут, таращась в глубины кристальных вод остекленевшим взглядом.

Услышав тихие шаги за спиной и, повернувшись на этот звук, Златокрылый увидел свою сестру, медленно бредущую по коридору Дворца в его направлении. Они уже относительно примирились, правда Симония все еще периодически сверлила брата злыми взглядами, но он был непреклонен в своем решении, упорно твердя, что пока он не разберется, Вильгельм будет сидеть там, где он есть сейчас. Симония долго ругалась, но от нечего делать мирилась с произволом, по крайней мере, больше не кидалась на его Превосходительство с алебардой. Давид велел Сакию убрать от греха подальше все колюще-режущие предметы в оружейную и больше не доставать их оттуда ни под каким предлогом. На дверь был навешен большой амбарный замок, и инцидент плавно сошел на нет, но Давид все равно с опаской посмотрел на сестру, хотя пока причин для паники у него не находилось.