Запах Вереска (СИ) - "Kapkan" - Страница 93

- Кто бы это ни был, я приду за ним, – змеиный шепот заставляет задохнуться и, всего лишь на мгновение позабывшись, дрогнуть сердцем.

Желтоглазому альфе хватает и одного нервного стука сердца. Он вцепляется когтями в изодранное горло вампира, и взгляд становится безумнее.

- Я вырву его сердце у тебя на глазах, и да, обещаю, это зрелище ты не забудешь никогда.

- Убью! – прохрипел взбешенный Валентин и замахнулся для нового удара, когда его неожиданно швырнули через весь зал в зияющую пустоту, куда вскоре кинуло и остальных вампиров.

Тьма свернулась и исчезла, напоследок мигнув бледно-синей искрой. Кинувшимся за своей добычей волкам осталось только досадливо рыкнуть и, все еще не отойдя от горячего боя, повернуться к своему взъерошенному, зализывающему рану на предплечье вожаку. Но одного рыка хватило, чтобы те взвизгнули и, поджав хвосты, склонили свои морды перед ним.

- Но почему вы их отпустили, милорд? – недоуменно спросил один из них и заискивающе посмотрел на своего альфу.

- Потому что получил то, что хотел, – хмыкнул Кайрен и направился к вновь открывшимся дверям, – сожгите здесь все и город тоже. Амикуса отдать Гарту. Мне нужны ответы! Пусть добивается их, как хочет, но чтобы Амикус не сдох в процессе!

- Да, милорд, – тихо произнесли волки и почтительно опустили головы...

*

- Что за дрянная погода? – недовольно произнес Алан и, потянувшись, сладко зевнул.

За окном дождь из состояния «просто дождь» перешел в «ураган Катрина нервно курит в сторонке». Ветер завывал между арок и бился в крепко закрытые оконные створки. Кое-где все еще немного поддувало (и это абсолютно не его вина! Если бы кое-кто истеричный в очередной раз не срывал злость катаклизмами, крышу с восточной башни не сорвало бы!), но в скором времени все должны были доделать. Поежившись после очередного сквозняка, блондин пообещал утром же загнать рабочих на строительные леса. Нефиг штаны протирать в «Серпе», когда чувствительное и вообще нервное в последнее время начальство тылы свои морозит. Довольно кивнув своим мыслям, дизайнер завернул в очередной коридор и, толкнув совсем незаметную дверку за старинным гобеленом, спустился по хорошо знакомой крутой лестнице в всегда самое теплое место в замке – кухню.

Риска встретить в этом часу кого-нибудь не было. Во всем замке он был один такой полуночник. Успел выспаться за весь день. И как только ему удалось уснуть среди этих пинающихся, храпящих и пускающих во сне слюни, идиотов осталось загадкой. Но за весь день никто так и не разбудил их и не разогнал по спальням. Алан был уверен, что весь его детский сад продолжает смотреть десятый сон на меху все той же комнаты. Сам же он проснулся внезапно, словно что-то выкинуло из сна. Возможно, острая нехватка кофеина. Много-много кофеина и, желательно, чего-нибудь вкусненького.

Внизу и вправду было очень тепло. Да, здравствуют корейцы, первыми придумавшие полы с подогревом! Да, они тогда целый месяц угробили на полное теплообеспечение этого нехилых размеров «домика». Но зато теперь он мог бы спокойно босиком пройтись по светлой плитке. Босиком ходить Алан не собирался, он собирался пить кофе собственного секретного рецепта и совершить набег на яблочный пирог, спрятанный на самой высокой полке верхнего шкафа (наивный Брэндон думал, что сможет спасти свой очередной кулинарный шедевр от белобрысого деспота).

Блондин не стал включать весь свет, а оставил лишь тусклые светильники, да и огонь от весело потрескивающей печи, чей очаг сейчас был наполовину открыт. Осталось всего лишь насыпать в турку кофе и специи. Чем он сейчас и занимался, насвистывая одну из песен Эдди Веддера. Так что, тихий шорох за спиной он не услышал. Открыв дверку шкафа и горящим взглядом уставившись на желанный пирог. Пирог, проигнорировав его, продолжал гордо молчать и светить румяным боком. Только отступать Салливан не собирался. Облизнувшись как большой кот, он поднялся на цыпочки и потянулся к выпечке. Все еще не доставая и чертыхаясь, он чуть позорно не вскрикнул, когда спину опалило теплом и знакомая мускулистая рука с легкостью цапнула пирог. При этом вплотную прижав его к краю столешницы.

- Есть после шести вредно для здоровья, – насмешливым хриплым голосом произнесли за спиной, – потолстеешь, облысеешь и получишь язву желудка. В таком цветущем возрасте покинешь нас. Какие цветочки тебе на могилку принести?

- Валгири! – пытаясь унять бешеное сердцебиение, возмущенно произнес Алан, – не смей больше так подкрадываться!

Резко развернувшись, он, сам не понимая почему, захлопнул рот. Опять оказавшись среди зыбучих песков на дне этих глаз, насмешливо блестящих в неровном свете. Он все так же продолжал стоять, не пытаясь сдвинутся с места. В то время, как желтоглазый мужчина всего лишь опирался о столешницу, положив руки по обе стороны. Капельки воды все еще поблескивали во влажных после душа волосах. Босой, одетый только в штаны армейского покроя. Он стоял настолько близко, что Алан кожей чувствовал тепло его тела и мог разглядеть каждый шрам на обнаженном мускулистом торсе. Альфа больше не говорил. Совсем по-звериному наклонив голову на бок, он рассматривал его каким-то странным взглядом, от которого по коже мурашки забегали. И с каждой минутой этот взгляд все больше смущал Алана. Но в этом он бы никогда не признался.

- Мне можно, я растущий и чувствительный организм, – моргнув и скрестив руки на груди, произнес блондин, – из нас двоих облысеешь ты, если не вернешь мне мою пышечку, и вообще, я люблю чайные розы. Принесешь другие, и, клянусь, я из гроба вылезу, чтобы прибить тебя. И вообще, свои грязные ручонки держи при себе, извращенческий дедуля!

Переведя дух после сокрушительной тирады, он с наслаждением подметил вытянувшиеся лицо оборотня, который начал закипать, как добротный чайник. Кайрен хмыкнул и, подарив очередной свой презрительный взгляд, отошел. Поморщившись и расслабленно опустившись на стул, показывая, что ближайшие несколько часов он никуда не спешит.

- Итак? – обернувшись к шипящему кофе и целиком углубившись в специи, пробормотал блондин, – ты не спишь во втором часу ночи, судя по патлам, только что из душа, а значит, ты только что пришел. И так как на нас до этого слегка покушались, с уверенностью можно сказать, что ты ходил в гости. Ну, и кто же хотел сделать из мальчиков прикроватный коврик?

- А с чего мне тебе что-то рассказывать? – вздернул бровь Кай и, приманив из кухонного ящика нож, принялся аккуратно резать пирог.

- Потому что я тоже рисковал своей задницей, и моя голова, в случае чего, могла сейчас красоваться на чьей-нибудь трофейной стене, – ответил дизайнер, попутно раздумывая поделиться своим напитком с наглым волком или послать его куда подальше.

- И мне бы очень хотелось понять, зачем ты это делаешь, – произнесли у него за спиной и потянули носом воздух, – ммм... и что это у нас такое?

- Эй! – возмущенно начал Салливан, но у него уже отобрали кружку и чуть носом туда не полезли, – это мое! Сделай себе сам.

- Это вкуснее, – нагло заявил альфа и, сделав большой глоток, показательно облизнулся.

- Бееее, – скривился Алан, – можешь оставить себе. Больше я к этому не притронусь.

Альфа хмыкнул, и удивленному американцу на мгновение даже показалось, что перед тем как сделать глоток, мужчина даже чуть улыбнулся. Это настолько удивило его, что он чуть не пропустил слова Кайрена.

- Я знаю о взломе данных Вампирского Двора, – серьезно произнес оборотень и поднял глаза, – у тебя боевая подготовка выше, чем у «простых телохранителей», крупные связи там, где обыкновенному дизайнеру не то, что доступ не дадут, даже код от чулана не скажут. В твои поддельные улики ФБР вцепилось намертво и до сих пор слепо верит в их достоверность. А в довершение, ты гонишь машину так, как этого не делают даже профессиональные гонщики. Твоя биография чище, чем девственница в первую брачную ночь. Итак, ты ничего не хочешь рассказать?