Пропавший канцлер (СИ) - "atat" - Страница 95

– Чай по моему рецепту.

– Замечательно! Я чувствую, как силы возвращаются ко мне, – Ниэль сделал ещё глоток и блаженно прикрыл глаза.

– Э, господин Ниэль, – не унимался Стасис, – так как же насчёт вашего недуга?

– В детстве я видел и тогда же случайно упал и сильно ударился головой. После этого ослеп.

– Вот оно что! Ну да, ну да, – забормотал Стасис, – ушиб, а следом потеря зрения. Такое случается, но, к сожалению, не лечится. Я ещё ни разу не слышал, чтобы кому-то вернули зрение после такого вот несчастья. Жаль, жаль, а я так хотел для вас что-нибудь сделать.

– Не сокрушайтесь, Стасис, я давно привык так жить и даже не представляю, что бы я делал, вернись ко мне зрение, – улыбнулся Ниэль и снова сделал глоток. – Скорее всего, ходил бы с завязанными глазами.

Стасис вздохнул и покачал головой.

– Вы необыкновенный юноша, так спокойно рассуждаете о своём несчастье.

– Несчастье? – пожал плечами Ниэль, – может быть, да, а может быть, и нет. Кто наперёд знает свою судьбу?

– Ну да, ну да, возможно, вы и правы, что так философски подходите к этому вопросу.

Стоящая рядом Элси всхлипнула и утёрла глаза краешком белоснежного передника.

– Такой милый юноша, и так ему не повезло.

– Дорогая, перестань причитать, – одёрнул жену лекарь, – нагоняешь тут тоску. Сходи лучше, проведай девушку.

– С ней наша дочь.

– Да? Тогда сходи, посмотри, как там солдаты.

– Они на кухне, сидят у камина и молчат.

– Как это молчат? – удивился Стасис.

– Так и молчат, просто смотрят в огонь, даже от чая отказались.

– Да что это с ними? А на вид вроде бравые такие ребята.

Ниэль допил чай и вернул кубок Элси.

– Их товарищи сейчас сражаются на улицах Шамброза, вот они и переживают. Мне кажется, Стасис, вы уже поняли, что мы приехали в столицу не на праздник. Предприятие наше очень опасное, может быть, даже смертельное.

– Да понял я, понял, что я, без глаз, что ли? Ох, простите меня, – спохватился лекарь.

– Ничего, всё в порядке, – улыбнулся Ниэль. – Меня сейчас больше всего беспокоит сестра. Я чувствую, что ей плохо.

– Плохо? Чувствуете? – встрепенулся лекарь. – Ах да, вы же с ней близнецы. Да-да, это вполне объяснимо. Близнецы – это весьма загадочное явление, это как бы один человек, но… в двух экземплярах. Они слышат и чувствуют друг друга очень…

Стасис не договорил – распахнулась дверь, и на пороге возникла Далия. Точнее Канцлер. Дрожа всем телом, он пробормотал:

– Беда, Ниэль, беда! С ними случилась беда!

– Что?! – Ниэль вскочил с кресла и подбежал к девушке. – Что вы такое говорите?

– Мне больно, Ниэль, вот здесь больно, – Канцлер прижал руки к груди.

– Может быть, сердце? – рядом возник Стасис, – но я щупал пульс – сердце в порядке. Далия, а может у вас ниже болит, гораздо ниже?

– Это морок, ему очень плохо, – не обращая внимания на лекаря, продолжал Канцлер.

– Не может быть! – распахнул глаза Ниэль. – Как такое возможно, ведь морок неуязвим?

– Не знаю, но ему сейчас очень-очень плохо. Мне кажется… он плачет. Мне нужно немедленно к нему, я сумею ему помочь.

– Хорошо, идёмте.

Ниэль обернулся к Стасису:

– Где наши плащи? Мы уходим.

– Куда? Вы с ума сошли! Там же наверное… да вас убьют! И вашу охрану тоже. Вы хоть представляете, как охраняется дворец?! Вы когда-нибудь видели это чудовищное сооружение, этот ров? Я всегда возмущался этим варварским приспособлением.

– А что там не так? – спросил Ниэль.

– Что? – всплеснул руками Стасис. – Да это же сама преисподняя! Всё, что туда попадает, разбивается, больше того, оно кромсается этими… этими каменными зубьями! Да кто это вообще придумал? Как это смогли построить-то?

– Я видел это, – проговорил Борцэус, – и я трепещу. Если морок угодил в него?..

– Вы видели! – обрадовался лекарь, даже не обратив внимание на то, как была произнесена фраза. – Значит, вы меня поймёте. Я всегда говорил, что этот ужас нужно засыпать землей, что терпеть такое варварство приличное общество не может.

– Успокойтесь, Стасис, – Ниэль положил ладонь на плечо лекаря. – Оставайтесь здесь, а нам надо идти. Несите наши плащи, мы спешим.

– Да что с вами делать, молодой человек! Куда же вы слепой пойдёте? Ни за что! Одного вас я не отпущу, решено, я иду с вами. Элси, неси обратно мои лохмотья! И сумку мою прихвати. Да-да, ту самую, лекарскую. И бинтов туда положи побольше.

– Вы хотите нам помочь?

– Разумеется, юноша, можно было бы и не спрашивать. Ручки ещё никого не оставляли в беде, никого! Так и знайте!

– Но это будет опасно.

– Напугали! После того, что я пережил, когда увидел вашу «лошадь», а потом ещё полчаса на ней раскачивался, как часовой маятник, мне теперь ничего не страшно. Кроме, пожалуй, той адской зубастой пропасти вокруг дворца и… меча Каллина.

– Хорошо, идёмте с нами, – сдался Ниэль.

Вскоре все стояли во дворе, а Элси, утирая глаза и обнимая дочь – девочку лет десяти – ёжилась от холода.

– Иди в дом! – крикнул ей Стасис. – И выпей своего чаю. Имей в виду, если ты простудишься, я тебя лечить не буду, так и знай.

Элси заплакала по-настоящему.

– Вот что ты будешь делать с этими женщинами, – досадливо поморщился лекарь и побежал к жене. – Ну что ты раскисла, жёнушка моя, всё будет хорошо, и я вернусь. Никто ничего мне не сделает. Профессия лекаря мирная, я буду только раны перевязывать. И потом, сама понимаешь, помощь лучше оказать вовремя, чем потом все раненые заявятся ко мне с разными осложнениями, и мне придется всех их резать. Так что давай, идите в дом.

Наскоро чмокнув жену и дочь, Стасис вернулся к ожидавшим его людям. Увидев Далию верхом на лошади, схватился за голову и закричал:

– Совсем с ума сошли – беременную, и на лошадь! Немедленно снимите её оттуда.

– Но нам надо быстрее, – возразил Канцлер.

– Им быстрее! А то, что вы, милая девушка, родите раньше времени, это вас устроит? Немедленно слезайте. Пусть вас на руках несут, если уж вы так спешите.

– Если на то пошло, то и на руках трясет, – возразил Борцэус, но с лошади слез, ведь родиться раньше срока ему вовсе не хотелось.

– Тогда вас понесут двое, – не унимался Стасис. – Вот эти здоровяки, если возьмут вас вдвоем, то тряски не будет.

– Разве?

– Да. Вот, смотрите сами.

Лекарь тут же схватил чей-то плащ, сунул его концы в руки двоих солдат, соорудив что-то наподобие гамака, а потом приглашающее махнул девушке рукой:

– Садитесь и пробуйте.

– Мм, оригинальный способ передвижения, – покачал головой Канцлер, тем не менее усаживаясь в «гамак», – ещё добавить пару распорок, и получатся носилки.

– Носилки есть, но они будут сильно пружинить. Давайте, ребята, попробуйте пробежаться по двору, – Стасис указал солдатам на сравнительно свободный участок.

Те побежали и с непривычки чуть не выронили девушку на землю. Рядом прыгал волк, решив, что это какая-то игра.

– Держите равновесие! – крикнул лекарь. – Да, вот так! Шаг мельче! Семените, тогда тряски вообще не будет. Не волнуйтесь, до дворца двадцать минут ходу, вы даже не вспотеете.

Наконец всё было готово.

– А как побежите вы, господин Ниэль? – спросил Стасис.

– Я поеду на лошади, а вы со мной. Будете показывать дорогу.

– Но я без седла не умею.

– Я умею, в детстве хорошо ездил, а вы будете держаться за меня. Едемте, дальше тянуть нельзя.

Взобравшись на ту лошадь, что хотел приберечь для Хэца Каллин, Ниэль и Стасис выехали со двора, за ними вынесли в плаще Канцлера, а следом выбежали трое солдат и Снег. Так и не послушавшаяся мужа Элси помахала платочком вслед и прикрыла ворота. Маленький отряд, направляемый лекарем, закружил по тесным улочкам и переулкам города, выбирая наиболее скрытный и короткий маршрут.

И действительно, как Стасис и обещал, спустя двадцать минут они достигли рва. Вышли они немного в стороне от того места, где был мост и где сейчас окружили Каллина и его людей. Казалось, что сражение подходит к концу – вокруг лежали тела убитых и раненых. За сплошной стеной гвардейцев не было видно ни Каллина, ни его солдат. Сопровождающие близнецов ругались сквозь зубы и еле сдерживались, чтобы не ринуться в бой.