Трезвенная жизнь и аскетические правила: Толкование правил преподобных отцов Антония, Августина и Ма - Вафидис Эмилиан - Страница 89

Будем умолять Бога, чтобы Он сделал огненной нашу молитву, наши мысленные восхождения, бдение, наши сердечные взывания, коленопреклонения, труды, долулегание — все. Когда наша жизнь не такова, тогда мы спим глубочайшим сном даже во время бдения. Но в любом случае лучше будем спать так, чем на кровати. Лучше спать, стоя пред Господом, чтобы Он видел мой подвиг и борьбу, чем отправиться в постель.

С помощью сокрушения сердца, поклонов, чистоты ума, благодаря которой мы видим Бога, с помощью радости и огненного пламени, которые необходимы нам для перехода к иной жизни, — наше бдение, молитва, келья, душа становятся плодородной почвой, где можно обрести Бога, заключить его в объятия, а земледелец, Бог, может возделать наше существо.

Пророк Исаия называет блаженными людей, которые сеют при всякой воде, на обильно орошаемых полях, где ходит вол и осел, то есть где они могут свободно шагать, обрабатывая землю. Он говорит о воде потому, что Палестина сильно страдала от засухи. Пройдут изредка проливные дожди, а потом засуха продолжается. Поэтому в Ветхом Завете постоянно говорится о жажде и дожде, по той же причине и иудеи представляли себе Бога стоящим посреди потопа. После дождя почва становилась очень плодородной, а растительность — богатой. Тогда можно было животным пастись свободно.

Так и мы можем превратить свое бдение, келью, монастырь, правило — всю нашу жизнь в плодородную землю. Но для этого нам нужно жить так, как было сказано только что в нашей беседе. Иначе мы окажемся землей иссохшей, которую не смогут возделывать вол и осел, и не принесем плода. Можно до утомления трудиться всю жизнь и так ничего и не добиться. А можно один раз посеять, а пожать и два, и три, и двадцать раз. Почему бы нам не предпочесть последнее? Этого так легко добиться, достаточно только понять, какое в этом заключено блаженство. Бог привел нас в монастырь, чтобы Ему можно было входить в наше сердце, сеять в нем и из него извлекать все сокровища. Он призывает Своих ангелов и святых, чтобы они черпали из нас все эти дары и плоды, которые Он дал нам. Он привел нас не ради каких-то

скудных результатов. Далее пророк Исаия говорит: «Меня славят звери дубравные, дикие звери в чаще, чудовища земные, потому что Я наполнил всю пустыню водами и безводную землю — реками». Это значит, что Бог все может изменить.

И мы, как сухая земля, ощущаем засуху, свое одиночество, нищету, отсутствие Бога, но Бог может наполнить нас водами и даже реками, и тогда наши отношения с игуменом будут истинными, священнодейственными, таинственными.

Что мы будем делать? Останемся в своей нищете? Даже дикие звери чувствуют, когда безводную землю наводняют реки. Неужели наши души должны жить в засухе? Нет этому никакого оправдания. Мы можем преисполниться славословием Бога, хотя бы подобным тому славословию, что воздают Ему звери. Тогда можно будет говорить о духовной жизни. Тогда можно будет надеяться, что будет жить и наша душа, и наша монашеская семья. Тогда нас будет занимать не то, сколько лет мы проживем, но те плоды, которые мы соберем. Пожелаем же себе такой плодоносной жизни.

О молитвенном правиле и об отношениях игумена и монаха

До сих пор мы обсуждали, о чем нужно просить Бога во время ночного бдения, для того чтобы оно стало для нас стремительным приближением к Богу, а не мраком и пыткой. Теперь рассмотрим подробнее, как именно нам проводить время бдения.

Мы в келье одни, больше никого нет, и мы не приносим сюда ни забот, ни помыслов. Когда мы изгоняем их из ума и сердца, тогда помыслы не находят в нас ничего, за что бы зацепиться. То, что нам чуждо, никак не может войти в наш ум или сердце: едва приблизится, сразу же отбегает. А если помысел прилепляется, значит мы этого хотим, мы его любим, он уже в глубине нашей души. Конечно, иногда Бог попускает дьяволу влагать человеку искусительные помыслы, но только человеку духовному, для того чтобы он стяжал большую славу, честь и блаженство. С нами же бывает не так. Как правило, все, чем наполнен наш ум, исходит из самых глубин нашей воли и сердца. Но если мы все это добровольно отвергнем, то окажемся свободными и сможем наполнить свое время и ум тем, чем захотим. Как мы проведем свое правило, или, как выражаются святые отцы, свою личную литургию? К кому устремим свое внимание?

Пока мы одни, первое, с чего мы начнем — сделаем так, чтобы Бог стал нам близок, право на это дает нам Он Сам. Это нисколько не трудно, потому что Бог рядом с нами. Мы не просим у Него ничего, кроме одного: ощутить ту истину, что Он рядом, и поверить в нее. Как можно не верить в присутствие и бытие Бога? Это невозможно, даже если бы мы захотели. Глянем в темноту? Там Бог. Посмотрим на икону, на стену? Там Бог. Бог везде.

Мы настолько духовно убоги, самоуверенны, косны, нерадивы, что иногда задаемся вопросом: «Где Он, Бог?» — потому что это позволяет нам приглушить совесть и жить, погружаясь в обыденность. Когда мы думаем, что Бог от нас далеко, нам живется комфортно и ничто нас не беспокоит. Но стоит нам лишь захотеть принять всем сердцем ту истину, что Господь близ нас, что Бог есть Сущий, как тут же нашу келью наполнит Собой Тот, Кто наполняет все.

Итак, первый, Кто наполняет мою келью, — это Бог. Я стою пред Ним, Он — моя любовь, я обнимаю Его, лобызаю Его, улыбаюсь Ему, обещаю, умоляю, вынуждаю давать мне обещания, как делали это святые, преклоняю пред Ним колени, плачу и мало-помалу начинаю ощущать, что Он отверзает мне небесные врата, что я не совсем слеп. Даже если мои умные очи еще очень близоруки, то сердце, как более восприимчивое и податливое, способно воспринимать Бога быстрее. Теперь я начинаю говорить с Ним, поверять Ему свои тайны, открывать сердце, просить, требовать и чувствую, что Он внимает мне, потому что Он в любое время слышит нас. Бог всегда весь во внимании: по словам пророка, Он приклоняет к нам Свое ухо.

Если Бог склоняется к нам, чтобы поговорить с нами, преподать нам Свое слово, то тем более Он склонится, чтобы услышать вопль сердца, страдающего из-за Его отсутствия. Таким образом холод одиночества рассеивается, я уже не один, потолок моей кельи становится окном в небо. Теперь все, что я делаю, я могу делать с большим осознанием, что все это ради Бога. И Он, принимающий от людей любые искренние приношения сердца, поймет устремление к Нему моей души. Я ощущаю мир, радость, нечто такое, что берет начало в тишине и безмолвии, — к этому я стремился и наконец обрел. Стоит только немного напрячь свои телесные и духовные силы, как мы сразу же достигаем этого. Надо быть совсем немощным, духовно искалеченным, ни к чему негодным, чтобы не ощутить всего того, о чем мы сказали. Но никто из нас еще не дошел до того, что стал неспособен назвать Бога живым и истинным.

Как правило, Бог отвечает на наши прошения немедленно. Единственное Его желание — чтобы мы делали всё с простотой ребенка. Будем звать Бога, как ребенок зовет своего отца. Если при всем моем неверии у меня есть смирение, надежда и вера малого ребенка, то Бог непременно мне откроется. Никогда ничья молитва не оставалась тщетной.

Чем еще мы наполним свою келью? Священным Писанием и творениями святых отцов. Священное Писание преисполнено Божественных откровений. Чтение его — ничто иное, как встреча с Богом, даже если мы об этом не думаем. Сущий Бог сокровенно приходит и говорит с нами через Священное Писание. Таким образом, Бог открывается нам как внутренне, таинственно, так и через строки Священного Писания. Кто не поверит этому живому и простому факту? Такое откровение более соответствует нашей мере, более нам понятно. Читая Писание, мы видим, как в некоторых случаях Бог идет к человеку, в некоторых — человек идет к Богу или удаляется от Него; Бог то угрожает, то