Рождественская песнь (СИ) - "Tau Mirta" - Страница 1

========== Глава 1 ==========

Я видела три корабля,

В день Рождества, в день Рождества,

Я видела три корабля,

В день Рождества рано утром…(1)

Cеверус Снейп поднял голову от пробирок. Какого чёрта, ещё только двадцать первое, а они уже горланят. Да ещё и так близко. Хм… Слишком близко.

Снейп сдёрнул с кресла старую домашнюю мантию — сойдёт за плащ, и вышел на крыльцо. Прямо перед домом стояли трое певчих, двое мужчин и женщина, и старательно выводили рождественский гимн. Завидев хозяина, заулыбались, замахали руками.

— Я по вторникам не подаю! — крикнул им Снейп.

Певчие умолкли.

— Но мы не просим подаяния, — мягко сказал тот, что постарше. — Мы лишь славим Господа, который в своей бесконечной милости…

— А вы не могли бы славить его, не нарушая общественный порядок и границы частных владений? — вкрадчиво осведомился Снейп. — А то, боюсь, мне придётся обратиться в полицию.

— Сэр, что вы такое говорите! — женщина всплеснула руками. — Ведь это традиции святого праздника!

— А-а, — Снейп медленно сошёл с крыльца. — Рождение солнца, как же, как же. Один из главных языческих праздников. Вы, кстати, последователи какого культа? Митраизм? Огнепоклонство? А у вас до сих пор приносят человеческие жертвы или так, пшеницей обходитесь?

По мере того, как Снейп, улыбаясь, подступал всё ближе, певчие пятились, пока не вышли в проулок.

— Уже уходите? Что ж, приятно было поболтать, — тот застыл на границе своего участка, сложив руки на груди и надеясь, что ветер развевает чёрную мантию достаточно эффектно. Певчие ошеломлённо переглянулись; женщина хотела что-то сказать, но старший упреждающе приобнял её за плечи.

— Счастливого Рождества, сэр, — обронил он, и троица заспешила прочь.

Снейп проводил их взглядом.

— Бездельники, — пробормотал он. — Хоть забор ставь, нигде покоя нет.

Тут Снейп вспомнил, что идёт чётная неделя; это означало свежий выпуск приложения к “Зельевару”. Он сунулся в почтовый ящик, но вместо журнала нашёл открытку: редакция журнала поздравляла читателей с наступающими праздниками и сообщала, что новый номер выйдет после Нового года. На обороте был изображён эльф, варящий в лабораторном котле глинтвейн; он радостно помахал Снейпу черпаком и пропищал:

— Счастливого Рож…

Тот швырнул открытку в снег и для верности припечатал каблуком.

— Бездельники, — повторил он. Выдумали, тоже — Рождество! Ладно магглы, у них хотя бы есть единая религия. Более-менее единая. Но на кой магам сдались все эти каникулы, балы и прочий остролист, Снейп никогда не понимал. Лишь бы не работать, лишь бы обжираться и заниматься ерундой! Особенно ненавистными были праздники в Хогвартсе: приходилось часами наблюдать, как ученики стараются наступать друг друг на ноги в такт музыке и тискаются под омелой, а также выслушивать слащавые поздравления и — самое ужасное — хоровое пение коллег. Счастье, что всё это позади. В первый послевоенный год как никогда хотелось покоя, тишины, благословенного одиночества. Именно поэтому он уволился и жил затворником в тупике Прядильщиков. И всё было прекрасно, если б не чёртово Рождество, которое с самого начала декабря пролезало даже сюда — отзвуками пробных фейерверков, аляповатыми проспектами распродаж, отблесками пошлых электрических гирлянд, развешанных в магазинах. А теперь ещё и певчие забрели, прекрасно, просто прекрасно!

Вернувшись в дом, лишённый всяких признаков грядущей рождественской оргии, он немного успокоился. В лаборатории ждал новый рецепт, который нужно было усовершенствовать. Потирая руки, Снейп вернулся к работе.

Укладываясь спать поздно вечером, он по привычке прокрутил в памяти прошедший день. Подумал: не забыть наложить звукоизолирующие чары, чтоб не мешали всякие… народные ансамбли. На этой конструктивной мысли начал было задрёмывать, как вдруг…

— Северус Снейп! Тебя посетят три призрака Рождества! Готовься к неизбежному!

К концу фразы, произнесённой чьим-то гулким голосом, Снейп уже был на ногах. Рефлексы сработали моментально: он обнаружил себя в дальнем углу, стоящим спиной к стене.

— Кто здесь? — хрипло спросил Снейп, водя перед собой палочкой. Он был готов среагировать на любое, малейшее движение, но…

Тишина.

— Люмос!

Яркий свет разорвал синий полумрак, однако тщательный осмотр комнаты ничего не дал. Снейп тяжело опустился в кресло, схватился за голову. Он же ясно слышал голос — странный, какой-то неземной, но вполне ясный и громкий, чёрт подери! Галлюцинации? Вот ещё. Снейп тряхнул головой, растёр виски, поморгал. Больше ничего не казалось и не слышалось. Сон. Это был сон. Такое бывает — проснешься с колотящимся сердцем, рвёшься бежать на помощь и не сразу понимаешь, что отчаянный крик тебе приснился. Снейп глубоко вздохнул и вернулся в постель, мужественно подавив желание накапать себе успокоительного пополам с бренди. Но свечу всё-таки зажёг.

За стенами дома скреблась позёмка, свеча тихо потрескивала. Снейп поминутно вздрагивал, обшаривал глазами комнату, но всё было спокойно. Постепенно он расслабился — слегка разжал стиснутые на палочке пальцы, задышал ровнее и глубже; сон пушистой пугливой кошкой прошёлся по подушке, прильнул к груди…

И тут до боли знакомый ненавистный голос произнёс над ухом:

— Дрыхнешь, скотина слизеринская?

(1) — гимн “I saw three ships” (пер. Аэлирэнн)

========== Глава 2 ==========

Снейп закрыл глаза. Открыл. Стоящий у кровати Сириус Блэк радостно ухмыльнулся. Исчезать он явно не собирался.

— Это сон, — произнёс Снейп. — Просто страшный сон.

— Насчёт первого согласен, — кивнул Блэк, — а вот насчёт второго… — Он наклонился и сдёрнул с него одеяло. — Доброе утро, Вьетнам!

Снейп резко сел и взмахнул палочкой.

— Скурдж! — заорал он. — Скурдж Максима!

Бледно-жёлтый луч прошил Блэка насквозь, но тот и глазом не моргнул.

— Я не привидение, дорогуша. И не трать силы, они тебе понадобятся.

— Инфери, — выдохнул Снейп.

— Сам ты инфе…

— Ступефай! Инкарцеро!

Блэк захихикал.

— Пре… прекрати! Щекотно! Аха-ха, что ж ты делаешь, хватит!

Никакие заклятия блэкообразную тварь не брали, и стало по-настоящему страшно. Кто знает, что могло вернуться из-за Арки? Свеча опрокинулась и погасла; Снейп, заледенев от ужаса, смотрел на тусклое голубоватое сияние, окутывавшее Блэка. Тот, в свою очередь, разглядывал его — молча, недобро прищурившись.

— Что… Кто ты? — выдавил наконец Снейп.

Блэк вздохнул и с непередаваемым выражением произнёс:

— Я — дух минувшего Рождества.

*

— Всё-таки галлюцинации, — с облегчением прошептал Снейп, проводя по лицу дрожащей рукой.

— Хрена лысого, — отозвался Блэк. — Я не глюк. Могу ущипнуть, если сомневаешься.

— Не приближайся! — Снейп вскочил на ноги, стараясь удержать равновесие на пружинящем матрасе.

— А то что?

Действительно — что? Все заклятия уже испробованы, кроме, разве, Адского огня.

— Не советую. Дом не жалко — дерьмо полное; но ведь и сам обуглишься, а ты мне, сволочь, живьём нужен.

Снейп поражённо молчал. Если оно ещё и мысли читает…

— Сам не ожидал, — Блэк склонил голову на плечо, его взгляд внезапно стал неуверенным, почти просящим — ни дать ни взять пёс, как бы между делом положивший морду на краешек обеденного стола. — Слушай… А у тебя сигарет не будет?

Снейп, обмирая от абсурдности происходящего, только мотнул головой.

— Попытаться стоило, — пробормотал Блэк и снова принял деловой вид. — Ладно, хватит: слезай с цоколя, надевай тапки, пошли.

— Куда? — машинально спросил Снейп.

— Увидишь.

“Так. Сейчас я оденусь, отправлюсь в Мунго, скажу, что сошёл с ума…”

Блэку (кем бы он ни был) надоело ждать: он вдруг оказался рядом, поймал Снейпа за ворот ночной рубашки и потащил за собой.

Тот бешено сопротивлялся, но тело Блэка казалось сгустком холодного тумана — кулаки сквозь него проходили свободно, хотя хватка была железной, не вырвешься. А самое ужасное — Блэк тащил его к окну.