Фрай Уэнсли – экзорцист. Книга первая (СИ) - Легранж Эрика - Страница 42

тепло его приняли, так что определенно он задержится и даже совьет гнездо. Джентльмен

предполагал, что поселится неподалеку от пастората, чтобы быть постоянно при

племяннике и не стеснять их при этом. Но вдова рассудила это по своему, мол свободен

для создания семьи. А она женщина с прекрасным домом, и не хватает в ее жизни теплоты

родного человека. Постепенно Уэнсли заподозрил, что его берут в оборот, и берут

достаточно серьезно. Проявлять панику и бежать прочь, может показаться просто

некрасивым, пришлось понемногу ретироваться, и он начал придумывать себе разные

вредные привычки, почему он так долго остается холостяком.

Эндрю тоже блистал, он пригласил сразу всех сестер Весли поочередно и

ближайшие танцы у него уже были расписаны. При этом он проявлял хорошие манеры и

просто дьявольское очарование.

И снова вернемся к нашим голубкам, Джордж все же не мог понять причины столь

упорного молчания Марии, а девушка боролась с собой, не отвечала на его приветливые

улыбки, хмурилась, как умела. Разговора во время танца тоже не завязалось, односложные

ответы Марии не могли надолго упрочнить беседу. Вконец, молодому человеку немного

надоело, и он спросил прямо:

– Мария, что произошло? Я все могу списать на твой робкий характер, когда мы в

большой компании, но сейчас мы одни, а ты продолжаешь молчать. Почему?

– Ничего, мистер Батлер, определенно ничего не произошло.

– Стоп, Мария, какой мистер Батлер? Что с тобой случилось, ты что-то услышала обо

мне и злишься?

– Нет, я ничего дурного о вас не слышала, я не злюсь.

Он прервал танец, мягко обхватил ее за плечи и попытался в который раз взглянуть в

глаза:

– Если ты не ответишь мне, что произошло, я даже не знаю, что я сделаю, просто

умру, наверное, от отчаяния.

– Нет! – воскликнула Мария, но потом опомнилась. – Вам не следует говорить мне

подобные вещи.

– Тогда скажи мне, что не так? – он смотрел с той искренней обеспокоенностью,

которая лед способна растопить, а не только маленькое упрямое сердечко. Мария тяжело

дышала, им пришлось отойти в сторону, чтобы не мешать танцующим, она боролась с

самыми сильными чувствами, которые обуревали ее душу когда либо – любовью и

совестью. Сердце просило уступить, потому как, не могут эти красивые карие глаза

однажды наполниться безразличием, но совесть твердила, что подобная вольность может

бросить в пучину отчаяния, когда она осознает, что ее место намного ниже.

– Я не могу вам сказать, что что-то не так, все просто прекрасно, и от этого мне

больно, потому, что я не создана для сказки, мистер Батлер. Поймите это и чем скорее, тем

легче будет потом, – она отвернулась, справляясь со слезами, а молодой джентльмен не

мог понять, что успел такого натворить, почему она его сторонится. Может отец что-то

такое проронил, он никогда особо не следил за языком, а трепетное создание приняло на

свой счет. Было решено серьезно переговорить с отцом, а завтра встретиться с

преподобным Уэнсли и спросится у него, он же ее брат.

Больше Мария не танцевала, сильные вихри чувств настолько ею овладели, что она

рада была юркнуть под крылышко миссис Хэнкинс, которая не умела танцевать, а ее муж

отлучился поговорить с господами, дама радо приняла молоденькую девушку под свою

опеку. Джордж не решался подойти и заговорить с нею снова, понимая, что при

посторонних такой разговор лучше не начинать. Он засел неподалеку и печально

посматривал со своего укрытия на красивую головку Марии. И хотя распорядитель

праздника намекал принять участие еще в танцах с молодыми девушками, он заявил, что

больше танцевать не будет.

А вот Фраю пришлось нелегко, оттанцевав положенное с Фрейлин, он кожей

почувствовал, как за ним следят два хищных глаза мисс Кэтрин Уорвик, которой не

хватило кавалера, поскольку Джорджа Батлера теперь и огнем со стула не сгонишь. Она

горела от злости, когда увидела, как он премило прыгает с «миссис Олдбрук» и как

улыбается ей. Теперь он просто обязан ее пригласить, поэтому она внимательно следила,

кого следующего он пригласит. Неподалеку Эндрю стоял в окружении сестер Весли и

Ханы Стоксон, барышне теперь пришлось довольствоваться вниманием младшего

Батлера, который не особо это внимание и проявлял. Дам много и если Эндрю выберет

лишь одну, трое останутся свободными, а они на близком расстоянии. Нет, уж точно, если

сидеть далеко, он не пойдет за ней через весь зал. Девушка в прямом смысле пошла в

атаку, выпрямив плечи, она двинулась грациозно словно кошка, ловко лавируя среди

прогуливающихся парочек, но вот незадача, именно с Фраем Уэнсли она столкнулась, так

ненароком, просто хотела подойти к подругам, такая жалость. А молодой человек отошел

от дамы по танцам, ох, как некрасиво получилось.

Тут снова началась музыка, а Кэтрин все еще стояла подле Фрая и он не мог просто

уйти, и на свою голову спросился не приглашена ли дама на следующий танец, та

замотала головой и печально произнесла:

– Мои танцы сегодня, видимо, предрешены, у нас так мало кавалеров.

– Тогда позвольте пригласить вас… – даже фразу не дала закончить, сразу в него

вцепилась и потащила в круг танцующих.

Фрейлин со своего места отчетливо увидела ее ловкие увертки, и как эта девица

буквально выбила из молодого человека приглашение, ох уж вертихвостка, так и стелется

вокруг пастора. Она нервно теребила свои перчатки, готова была кусать их от досады – как

только закончится танец, она ей устроит, уж точно устроит.

А Кэтрин просто сияла улыбками и заводила такие милые беседы. Она похвалила

Марию, назвала ее прелестным ангелочком, таким чистым и чутким созданием. Потом

восторгалась воскресными богослужениями, как нравится ей теперь церковь и что она

будет приходить в храм почаще, хоть каждый день, Фрай устыдился, сказав, что он не

бывает каждый день, много времени посвящает личным встречам с прихожанами или в

борьбе с нечистью. Дама тяжело вздохнула, пожаловалась, что ее духовное просвещение

настолько скудно, что можно легко превратиться в грешницу. Фрай пообещал, что если ей

так надобно общение с ним, то он исповедает и выслушает ее в любое удобное время.

Глазки Кэтрин мгновенно заблестели, она снова рассыпала золото своих усмешек и так

смотрела на Фрая, что Фрейлин чуть не выронила бокал, когда пила.

Танец закончился, но нахалка продолжала занимать пастора беседой, вот тут в атаку

пошла «миссис Олдбрук». Они беседовали о всяких пустячных мелочах, пастор

рассказывал, как пришлось съездить на фермы и переговорить с встревоженными

работниками, но в основном, вследствие принятых мер, нападения больше не повторялись.

Мисс Уорвик слушала его так, будто он рассказывал, где отыскал мешки с золотом.

– Преподобный Уэнсли, мисс Уорвик, – Фрейлин просто завораживала своими

нежными речами. – А я вот ищу Марию, бедняжки негде не видно, не знаете, куда она

могла пойти.

– Сидит подле миссис Хэнкинс, – ответила Кэтрин, даже не отрывая взгляд от

преподобного отца.

– Но где сидит миссис Хэнкинс, не могу найти, в зале столько людей, не покажите ли

мне, мисс Уорвик?

Кэтрин взглянула на Фрейлин так, будто хотела сейчас раздавить, чего она постоянно

путается под ногами, эта замшелая вдовушка, вот бы и сидела возле своей воспитанницы,

а не лезла в глаза с мнимыми поисками.

– Действительно, в зале много людей, нужно найти Марию, она может потеряться и

испугаться, – проснулся Фрай, обыскивая взглядом всех присутствующих.

– Ах, преподобный Уэнсли, не переживайте, сейчас я покажу миссис Олдбрук где ее

воспитанница и вы мне поведаете, почему же старик Данкс побоялся отправиться в