Северный ветер - Кочубей Анна - Страница 26

— Бассейн пустой! Его не наливали так давно, он растрескался от старости! Сирион, за что ты так со мной? — закричала она, снова разбудив чуткое эхо.

Вернувшись к камину, Моран не сразу пришла в себя: разрушенная иллюзия когтила нервы, два образа — поддельный и настоящий, жили в памяти одновременно и никак не хотели уступать место друг другу. Амаранта боялась обернуться. Чтобы занять себя хоть чем-нибудь, она поставила лампу на каминную решетку в надежде, что масло удастся разогреть. «Оно минеральное», — поняла Моран, наблюдая, как твердый кусок топлива под воздействием тепла превращается в густую жидкость. Светильник, собранный заново, зажегся. Моран ободрила даже столь маленькая удача. Она обвела глазами комнату, не обнаружила никакого обмана и закрыла входную дверь на засов. Отгородившись от зловещей мостовой, Амаранта почувствовала себя спокойнее.

— Интересно, как давно в цитадели не разжигали огня? Век, два, десять? Здесь негде спать. Надо посмотреть наверху, — прошептала Моран, но решилась подняться не сразу — пламя камина казалось ей надежнее, чем тусклый свет лампы в руке.

— Я и так знаю, что там будет: столовая, спальня и библиотека. Или примерно так. Но я посмотрю. Прямо сейчас!

Металлическая лестница изгибалась крутым винтом вверх. Свет лампы воровато выхватывал из темноты отдельные ступени и завитушки перил. Внезапно, краем глаза Амаранта увидела на стене чей-то точеный профиль и стремительно обернулась.

— Так это же я! Испугалась собственной тени…

Вот и второй этаж. Какая необычная для эльфийского дома обстановка: низкие диванчики, разбросанные по полу подушки и каменные чаши на металлических подставках, предназначенные для фруктов или другой еды. Нет, о пище лучше не думать! Амаранта прошла до середины комнаты и подняла лампу повыше, освещая уютное, располагающее к расслабленному отдыху помещение. Казалось, эльфы покинули его минуту назад, — ткани сохранили свой первоначальный цвет, а удобная мебель так и приглашала прилечь. Вот только что за шорох сопровождает каждый шаг? Моран обернулась. На некогда пушистом покрытии пола отпечатались ее следы, нарушив сложный рисунок в красно-охристых тонах. Ворс ковра, сухой, как прошлогодняя трава, ломался и высыпался до основы, превращаясь в прах под тяжестью живого тела.

— Я — первая гостья дома за последние несколько столетий!

Амаранта попятилась, стараясь наступать в те же места, которые испортила своим вторжением, и вернулась к лестнице. На третьем и четвертом этажах ее ждали маленькие комнатки, разделенные низкими перегородками, не достающими до потолка. В каждой стояла аккуратно застеленная кровать.

— Это какая-то гостиница, — решила Моран и поднялась еще выше.

Последний этаж был самым роскошным. Все простенки занимали зеркала в полный рост, а посреди комнаты возвышалось огромное ложе. В нем поражало все — от резной рамы из полированного красного дерева с фигурками обнаженных эльфиек, до царственного балдахина из бордовой парчи, густо расшитого золотом и сверкающего, как вычурная драгоценность.

Не обращая внимания на хруст ковра под ногами, Амаранта приблизилась и дотронулась рукой до ткани. Балдахин слегка заколыхался, рисунок изысканных розеток поплыл перед глазами, распадаясь на нити, образуя дыры. Куски истлевшей ткани, когда-то искусно вытканной и уложенной, но неподвижно провисевшей целую вечность, ждали случайного прикосновения, чтобы осыпаться с усталым шелестом. Несколько мгновений — и перед Моран остался лишь проволочный каркас с поблескивающими лохмотьями.

Как только северного моря кровь остынет,

С высоких гор сойдут на землю небеса,

Укутав жизнь в свинец объятий.

А золото падет к ногам, как прах,

Не повинуясь смелости проклятий.

Погаснет счастье, умолкнет горе,

Настанет тьма — венец покоя.

— Это слова пророчества святого Ариеса, которые никто не может разгадать вот уже триста лет. Но я увидела, как падает золото. Это было… красиво.

Амаранта вернулась к камину. Сегодня каменные плиты пола послужат ей постелью, а огонь станет хранителем и другом.

— Не гостиница, а дом свиданий — вот что это такое! Выражаясь проще — я нашла приют в борделе. Это символично, Сирион? Таково место Амаранты в истории?

* * *

— Как же долго ты спишь, дорогая!

Галар сидел в кресле поодаль и улыбался. Амаранта подскочила на мягкой перине, озираясь по сторонам. Она была уверена, что всего час назад заснула перед камином в заброшенном городе в сердце Сириона, но сейчас вокруг нее вздымалось кремовой пеной тончайшее кружево дорогого постельного белья.

— Где это мы?

— Как, ты забыла? В Эвенберге. Моя новая квартира в столице. Мы занимаем целый этаж! Это честь для Хранителя, жить в городе, а не в казармах! Но мне доверяют. Ты мной гордишься?

В этом был весь Галар: он открыто восхищался своими успехами и иронизировал над тем, как напыщенно звучали его слова.

— Ты тщеславен, ты знаешь?

— Я знаю, и нам обоим это нравится.

Эльф отвечал, как Галар, смотрел, как Галар, а сама иллюзия была достоверной настолько, что Моран не могла ее прогнать. Напротив, она проваливалась в навязанную Сирионом сказку глубже и глубже. Все настоящее! Утренний свет за сиреневыми занавесками, шум просыпающегося города, стены, обитые бежевой тканью, светлая мебель, Галар в форме Хранителя. «Какой он бледный и уставший!» — расстроено подумала Амаранта. Но только ли сочувствие она испытала? Нет, чувство было гораздо сильнее!

— Ты уходил куда-то?

— Конечно, я был на работе всю ночь. Соскучилась?

Моран промолчала, в смятении понимая, что едва не ответила «да» и не бросилась эльфу на шею.

— У тебя ошарашенный вид, любимая. Тебе приснился кошмар?

Галар пересел на кровать и обнял Амаранту знакомо-прохладными ладонями. Не в силах сопротивляться его нежности, она придвинулась ближе.

— Да. Я видела заброшенный город в цитадели Сириона: жуткий, пустой, мертвый. Я была там совершенно одна!

— Какой странный сон. Что скрывает сердце древнего леса, неизвестно даже мне. Ночные страхи, моя дорогая, просто ночные страхи! Я рядом, я их прогоню.

Галар поцеловал Моран в висок. В его движениях чувствовалась привычка, что вырабатывается годами близости, а в глазах не было и тени фальши.

«Кто ты? Неужели знакомый мне галадэнский маг? И да, и нет!» — в смятении думала она, — «ты — другой и прежний одновременно, но добрее, лучше и проще. Такого Галара я могла бы полюбить, если бы не встретила Хана раньше. Раньше? Может, секрет кроется в прошлом?»

Амаранта протянула руки и расстегнула рубашку на груди мага. Шрамов нет. Желая удостовериться, так ли это на самом деле, погладила его гладкую кожу.

— Ты хочешь любви прямо сейчас? А завтрак?

— Завтрак?

Желудок Моран требовательно заурчал, а Галар засмеялся и потянул ее с кровати за запястья.

«А как же Лаэле? У мага не было сумасшедшей жены, не любившей его?»

— Галар, как меня зовут?

— Моран, что с тобой?

Все еще не веря, она подошла к зеркалу. Но из отражения смотрела Амаранта, не Лаэле. Довольная, счастливая и ухоженная. «Это — я. Мое лицо, мои мысли. Неужели во власти Сириона переписать минувшее? Тогда эта иллюзия — одна из самых жестоких!» Подняв волосы, Моран увидела острые кончики своих ушей.

— Мне сделали операцию, чтобы никто не сомневался, что я — истинный эльф?

— Дорогая, два года назад, сразу после свадьбы. Странные вопросы.

— А давно я здесь?

— Неделю.

— Где я жила раньше?

— С моим отцом в Галадэне. Меня отпускают из ордена несколько раз в год, Хранители понимают, что у мага есть обязанности в поселке. Перестань меня пугать. Пойдем.