Сын Сталина - Земляной Андрей Борисович - Страница 48

Тельман огорченно покачал головой: «Эх, если бы у нас был такой Белов – мы бы и сами решили проблемы с поляками… Обидно: Александер Белов – немец, причем – потомственный германский немец, но… Почему им распоряжаются здесь?!!» Хотя… У него, кажется, есть возможность попробовать перетянуть юного Александера на свою – на немецкую сторону! И у него тоже найдётся «секретное оружие»…

– …Вам, товарищ Элеонора, как человеку, близко знакомому с Александером Беловым, – при этих словах Элеонора Штаймер хихикнула, но ее отец и Тельман проигнорировали неуместное веселье, – поручается провести знакомство товарища Ирмы[148] и Белова. Расскажете обо всех его предпочтениях и интересах, чтобы товарищ Ирма Тельман могла подготовиться. Задание понятно?

Элеонора твердо отрубила: «Так точно, товарищ председатель», а белокурая тоненькая Ирма молча кивнула.

– Тогда, товарищи, ступайте, – Тельман махнул рукой и, когда девушки вышли, повернулся к Пику. – Как думаешь, Вилли, твоя девочка сможет объяснить Ирме, что именно надо делать, чтобы заполучить этого молодца обратно на Родину?

– Надеюсь, – неопределенно пожал плечами тот. – Элеонора – девка неглупая, да и твоей дочке ума не занимать. Вот разве что…

– Что?

– Видишь ли… Это – не по годам развитый юноша. Во всяком случае, не успели они толком познакомиться с Элеонорой, как он почти сразу завалил ее и задрал ей подол.

– Хм-м… – Тельман озадаченно почесал нос. – И впрямь – бойкий молодой человек… Хотя, если посмотреть на это с другой стороны, то ведь и мы в его годы не терялись, верно, старина?

При этих словах по его губам пробежала мечтательная улыбка, сладкая, словно засахаренный мед. Вильгельм Пик улыбнулся в ответ похожей улыбкой:

– Да уж, мы тоже давали жару, – кивнул он, продолжая улыбаться своим воспоминаниям. – Помню, мне только-только исполнилось четырнадцать…

И оба погрузились в приятные воспоминания, перешептываясь и толкая друг друга в бока. Проходившая мимо кабинета секретарь германской делегации Эльза Бауэр буквально подскочила, когда услышала из-за закрытой двери восклицание: «И какая же у нее была задница!..», а затем – взрыв веселого мужского хохота.

Двумя часами позже в дверь кабинета спецотдела ЦК ВКП(б) осторожно постучали. Белов удивленно поднял голову: Сталин входил к нему без стука, а сам он никого не приглашал и не вызывал.

– Войдите! – громко произнес он, одновременно убирая в стол рекламации на танки Харьковского завода.

Дверь приоткрылась.

– Kann ich reinkommen?[149] – раздался тихий, чуть испуганный девичий голосок.

Сашка напрягся. В голове вихрем понеслось: «Немка… Судя по голосу – молодая… И откуда она тут взялась?..» Но вслух ответил на хохдойч:

– Входите, прошу вас…

Высокая стройная девушка, перебирая ножками в лёгких туфлях, вплыла в кабинет и, слегка потупившись, остановилась почти на середине. Александр быстро оглядел её – хороша! Очень симпатичное лицо с задорно вздёрнутыми скулами, большущие глаза, фигурка – пять с плюсом. Правда, по меркам не тридцатых, а восьмидесятых годов двадцатого века: тоненькая, с небольшой грудью и некрупными бедрами. Она была похожа на какую-то актрису из виденных в той, прошлой будущей жизни фильмов…

– Я заблудилась, – сообщила девушка, не поднимая глаз. – Отец куда-то исчез, а я… вот… – и она чуть развела руками. – А вы – тоже немец?

– Немец, немец… Давайте знакомиться, – Сашка поднялся, подошел к ней поближе, не прекращая, однако, фиксировать каждое движение незваной гостьи. – Александер Белов-Сталин, можно просто – Александер. Кого имею счастье лицезреть в своем кабинете?

Но девушка не обратила внимания на его псевдосветские тон и манеры. Он выпрямилась, вскинула правую руку, сжатую в кулак:

– Рот Фронт, геноссе Сталин! Я – Ирма Тельман, можно просто – Ирма! – и тут же широко улыбнулась, став какой-то по-детски беззащитной и удивительно милой. – А это правда, Александер, что ты убил самого Гитлера? Отец говорил, что ты – самый великий герой, который освободил нашу родину от коричневой чумы…

Её улыбка была великолепна, и Белов решил принять игру.

– Ну конечно, Ирма. Я – самый великий герой, круче Ахиллеса и Гойко Митича, а Зигфрид – карлик по сравнению со мной!

С этими словами он расправил плечи и принял горделивую позу. Ирма с секунду смотрела на него, а потом звонко и заразительно рассмеялась. Цокнула каблучками туфель по паркету, подошла чуть поближе, посмотрела ему прямо в глаза:

– Как здорово, что я нашла именно тебя, Александер. По крайней мере, с тобою не скучно.

Сашка хмыкнул. Да уж, на скуку с ним никто не жаловался. Ни пуштуны, ни сикхи, ни Рерихи… А уж до какой степени не скучали англичане!..

– Как же это тебя угораздило заблудиться? – спросил он девушку. – Да ты присаживайся, – Белов указал ей на небольшой кожаный диванчик. – Давно здесь бродишь?

Ирма не чинясь уселась на диван, поёрзала, устраиваясь поудобнее, а потом решительно скинула узкие модные туфли и залезла с ногами.

– С утра хожу, – сообщила она, подтягивая юбку на колени. – Отец пошел на встречу с товарищем Сталиным… ой! – Она расширила и без того огромные серо-голубые глаза. – Это – твой отец, да? Правда?

Сашка кивнул, и девушка, то теребя край юбки, то наворачивая на палец белокурый локон, продолжила свой рассказ. Оказалось, что дочка Эрнста Тельмана была не только очень симпатичной, но и крайне упрямой девицей. Ей ужасно захотелось посмотреть на товарища Сталина вблизи, и она ныла и досаждала отцу до тех пор, пока тот наконец не плюнул и не взял её с собой в Кремль. И вот тут-то и начались злоключения Ирмы. Нет, вначале все шло хорошо: она вместе с немецкой делегацией была пропущена на территорию «объекта номер один», с интересом осмотрела необычную незнакомую архитектуру, даже заглянула в один из храмов, но потом…

Потом делегация разделилась. Военные из Ротевера отправились к Ворошилову и вместе с ним уехали. Представители промышленного комитета ЦК КПГ ввязались в какую-то малопонятную дискуссию с товарищем Орджоникидзе и тоже куда-то делись. Трое товарищей от народного министра Государственной Безопасности ушли вместе с коллегами товарища Берии, и Ирма больше их не видела.

– И очень жаль, – сообщила она огорченно. – Среди них был единственный, с которым хоть разговаривать можно нормально.

Сотрудник Государственной Безопасности, с которым на службе можно «нормально разговаривать», поразил Александра. Абсолютно и наповал. Он нажал кнопку звонка, велел принести чаю со всем, что к чаю положено, и спросил:

– Это кто ж такой у вас Министерстве Безопасности?

– Товарищ Мюллер, – похлопала глазами Ирма. – Он раньше, до революции, в полиции служил. В криминальной. Бандитов ловил…

– А его, случайно, не Генрихом зовут?

– Ну да. А ты его знаешь? Познакомился, когда Гитлера убивал?

Сашка отмолчался, но про себя подумал: «Чудны дела твои… вот уж не знаю, чьи, но очень чудны! Надо же, сам папаша Мюллер[150] в гостях в Кремле! Ах-х… ренеть!»

Между тем Ирма, не дождавшаяся ответа на свой вопрос, продолжила рассказ о перипетиях германской девочки в московском Кремле. Белов так и не понял, как она ухитрилась отстать от остатков делегации, но факт был налицо: она благополучно осталась в коридоре одна, а так как по-русски могла произнести только «Ленин», «Сталин», «партия» и «коммунизм», то здорово испугалась. Нет, не того, что её здесь бросят или не найдут – не такая уж она и дура! – а того, что ей крепко попадёт от отца, который никогда не отличался мягкостью характера.

– Ну, вот… я и… – закончила свою повесть девушка и жалобно взглянула на Сашку. – Ты поможешь мне найти их?

– Легко и непринужденно, – заверил ее Белов. И спросил в свою очередь: – Голодная?