Помазанник из будущего. «Железом и кровью» - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 45

Дело в том, что борьба с промышленным шпионажем, да и вообще диверсиями на производстве требовала строгих и достаточно жестких мер, связанных с работой спецслужб Великого княжества. Александр не был готов делиться своими технологиями с конкурентами, поэтому настаивал на вхождение своим капиталом (контрольным пакетом) в любой бизнес, который желал присоединиться к его корпорации. Да, именно корпорации. На открытие ежегодного Всероссийского промышленного съезда Саша впервые употребил это слово, обозначая им конгломерат своих предприятий.

В то же время Дмитрий Егорович Бенардаки [100] не желал передавать свой завод в фактическую собственность цесаревича, так как тот хорошо или плохо, но приносил ему прибыль. Впрочем, под давлением Путилова, Чижова, Аркаса и ряда других крупных предпринимателей уступил и согласился на предложение Александра. Тем более что Саша не скупился и платил вполне неплохо за его долю в бизнесе.

Однако основной причиной продажи стало даже не то, что на Дмитрия Егоровича давили, а то, что доходчиво объяснили обстановку. Нужно было решить проблему с реализацией паровых машин. Для этого Бенардаки требовалось произвести серьезную модернизацию производства, иначе нарастить выпуск пароходов у него не получилось бы. В противном случае рядом Александру придется заложить новый завод необходимой ему мощности и прекратить поставки силовых установок в Сормово. А так как денег на модернизацию Дмитрию Егоровичу было взять неоткуда, то он ясно понял, что или он сейчас продает бизнес и отходит в сторону с приличной суммой на кармане, или через несколько лет разоряется и остается у разбитого корыта. Перспектива последнего его не очень радовала. Да и обвинить цесаревича в умышленном разорении не было никаких возможностей, так как Аркас также требовал увеличить производство пароходов. Этого требовала вся Россия! Все так неудачно переплелось, что Дмитрию Егоровичу просто ничего не оставалось, как отказаться от своего пакета акций в пользу цесаревича.

Впрочем, это только один из эпизодов.

25 декабря 1866 года на закрытии ежегодного Всероссийского промышленного съезда всем участникам были розданы статистические отчеты по итогам работы и планы ЦК ВПО на будущий 1867 год.

Смысл публикации планов сводился к тому, чтобы максимально синхронизировать и информировать участников о происходящих событиях. Они должны быть в курсе экономического развития региона и, исходя из него, планировать свои действия. Так, например, опубликованная аналогичная брошюра в декабре 1865 года привела к тому, что у цесаревича на ближайший сезон имелся огромный выбор разных подрядных компаний, связанных, например, с добычей щебня.

Ключевым моментом во всей деятельности Александра на посту великого князя Московского стала, конечно, организация Всероссийского промышленного общества и его «карманного» банка. К слову, этот банк невероятно быстро консолидировал в себе капиталы и увеличивал свое влияние. На конец текущего года уставной капитал Российского промышленного банка (РПБ) достиг трехсот пятидесяти миллионов рублей серебром. Он и на момент основания был самым крупным банком Российской империи, а теперь и подавно — вырвался на мировой уровень. Причем банк вкладывал свои активы либо в промышленность, либо в транспорт, либо в образование. То есть не участвовал в работе с физическими лицами и биржевой игре.

Так, за 1865–1866 годы на средства банка было открыто двести семьдесят три начальные школы и сорок восемь ремесленных училищ, которые размещались в таких городах, как Москва, Ярославль, Нижний Новгород, Владимир и прочих близлежащих к старой столице местах. Само собой, обучение в них было исключительно бесплатно (за счет банка), но велся строгий отбор и незамедлительный отсев в случае нежелания учиться или неспособности.

Отличительной чертой ремесленных училищ было то, что завершивший обучение должен был «со всем радением» отработать три года на предприятии по распределению, дабы подтвердить квалификацию и закрепить аттестат о полном среднем специальном образовании. В случае если человек вел себя на производстве плохо либо уходил сам, то аттестат признавался негодным и аннулировался, а его самого заносили в списки отчисленных. Казалось бы, не очень красивая практика, направленная на возвращение денег, потраченных на обучение человека. Но это только если не вдумываться.

Дело в том, что Александр, да и не только он, был совершенно убежден — невозможно получить нормальное образование без работы по профилю и закрепления полученных знаний в ходе применения их на практике. Теоретики никому никогда были не нужны, особенно в значительном количестве. Поэтому таким образом просто продолжался курс средне-специального образования, которое учащийся начинал получать в училище.

Само собой, при строгом отборе и отсеве, а также бесплатной системе, сопряженной с профилактикой взяток вторым отделом КГБ, квалификация и способности выпускников были очень даже на уровне. Поэтому их с удовольствием оставляли на заводах и фабриках. Ведь в Российской империи на тот момент имелся острейший дефицит квалифицированных рабочих практически всех специальностей.

Основу уставного капитала составляли два крупных блока. Первый блок представлялся размещенными средствами цесаревича, который через этот банк проводил все свои официальные операции. Этот блок на конец года достиг ста семи миллионов рублей серебром и продолжал динамично расти, так как Александр регулярно производил размещение капиталов через пополнение своего расчетного счета. То есть отмыв через Моргана средства, полученные всевозможными махинациями, Саша обналичивал их и переводил в РПБ уже как чистые и легальные. Также сюда шли поступления от алмазной промышленности Южной Африки, в которой к концу 1866 года работало уже две сотни человек при трех паровых экскаваторах и двадцати локомобилях. И так далее. Иными словами, Российский промышленный банк стал для цесаревича неким аккумулятором отмытых средств, к которым никто не мог предъявить претензии.

Вторым блоком стало размещение расчетных счетов и резервных фондов различных предприятий Российской империи. Единственное условие заключалось в том, чтобы капиталы были отечественного происхождения и управления.

С Российским промышленным банком и его исполнительным директором был связан очень любопытный эпизод в жизни цесаревича, который укрепил веру в него императора. Дело вот в чем. Оставшись в 1847 году вдовой, великая княгиня Елена Павловна организовала в Михайловском дворце любопытный кружок, в который входила элита российского общества того времени, причем совершенно не обязательно занимавшая те или иные посты на государственной службе или относившаяся к «свету» в целом.

Так вот, во время своего долгого пребывания летом 1864 года в Санкт-Петербурге, сопряженного с целым рядом мероприятий, таких как свадьба, «работа» цесаревичем, которого представляли послам и прочее, Александр был не раз приглашен в этот элитный кружок. Конечно, в высшем свете императорского окружения молодого цесаревича презирали за излишнюю проходимость, которую он явил миру в Американской кампании, умудрившись не только провести ее с изрядной хитростью, но и заработать с этого дела огромное состояние. Однако именно эта особенность цесаревича Елену Павловну и привлекала, ей нравился Саша за то, что он напоминал древнего викинга — сильного, решительного, умного и находчивого. В нем не было ни капли цивилизации, как бы он ни старался ее продемонстрировать, и это завораживало.

Именно там и тогда Александру удалось познакомиться со значительным количеством разнообразных и очень интересных людей. В том числе и с Николаем Алексеевичем Милютиным [101] — близким другом Елены Павловны и императора Александра II. Поначалу отношения у цесаревича и этого государственного деятеля не сложились. Николай Алексеевич приходил в исступление от Александра, впрочем взаимно. Их перепалки о финансовых делах стали «притчей во языцех», да и вообще очень популярной темой для обсуждения в Санкт-Петербурге. Взрывной, подвижный и вечно мельтешащий Милютин, несущий скороговоркой свои реплики, и спокойный, уверенный в себе цесаревич с очень экономными, плавными движениями, короткими, взвешенными фразами задающий министру вопросы, на которые тот не мог ответить. Каждая их встреча превращалась в главное развлечение салона, который увлеченно следил за их «беседой», зачастую совершенно побросав иные дела. На ряде этих встреч присутствовал и император, также с интересом наблюдавший дискуссии. Особая острота заключалась в том, что все присутствующие уже знали Александра как одного из самых успешных предпринимателей современности, капиталы которого плодились, как мартовские кролики.