Метафизика бытия - Зенин Юрий Васильевич - Страница 13

[8 стр. 51]

Шаманом мог быть как мужчина, так и женщина. Преимущественно профессия шамана передаётся по наследству. Смысл деятельности шамана состоит в том, что он, впадая в состояние экстаза, становится способным созерцать потусторонний мир. Для своих нужд он призывает из этого мира духов, живущих там, которые и исполняют то, что он попросит. Духи же, как объясняют сами шаманы, идут на сближение с человеком для восполнения своих энергетических запасов, проще говоря, духи кормятся от сношений с людьми. Поэтому иногда они насильно заставляют человека стать шаманом, то есть их кормильцем. Духом может быть и сторонняя сущность, и душа умершего предка. Как в каждом народе есть плохие и хорошие люди, так и в среде шаманов есть настоящие шаманы, и есть шарлатаны.

— …казахские баксы обслуживали население не бескорыстно и нередко с явной выгодой для себя. Отдельные баксы, судя по описаниям, были настоящими шарлатанами. Вместе с тем некоторые шаманы считали невозможным лечить и прорицать ради заработка… Бескорыстия требуют его духи-помошники… [поэтому] Нет ничего удивительного в том, что среди шаманов встречались бедные люди.

[8 стр. 103]

Если с начала ХХ века господствовал взгляд на шамана, как на нервнобольного или истерика, то в последнее время это отношение изменилось.

— Психическое состояние, которого шаман желает достичь, вызывается им намеренно; шаман не жертва, а хозяин своих настроений… В настоящее время многие исследователи уже не считают шамана человеком с психическими отклонениями.

[8 стр. 108]

— Русским наблюдателям, видевшим казахских баксы и до и после сеанса, также не приходило в голову назвать их истериками или субъектами с расстроенной психикой. Очевидцы подчёркивали лишь искреннюю веру баксы в реальность мира духов. Например, баксы Таже, рассказывая о духах, “сильно волновался: глаза его блестели огнём, и руки задорно жестикулировали. Видно было, что всё, что он рассказывает, — непреложная правда, в которую Таже верит так же, как в существование на земле широких степей и ароматного кумыса. [8 стр. 219]

Прежде чем стать шаманом, человек заболевает странной болезнью, так называемой “шаманской болезнью” и его начинают посещать видения.

— В этих видениях духи похищают душу избранника и уносят в иной мир, где прячут в укромном месте, выкармливают и закаливают. По прошествии некоторого времени избранника “пересотворяют”… “Пересотворённый” шаман уже не принадлежал к числу обычных людей. Верили, что он был наделён сверхъестественными свойствами, способностью превращаться в различных зверей, путешествовать в иные миры… Его водили по царству духов и божеств, приобщая к миру высших существ… Связанные с пребыванием в мире духов мучения шамана продолжались долгий период, порою несколько лет. [8 стр. 114]

А вот одно из многочисленных описаний экстаза, в который впадает шаман перед началом лечения или пророчества:

— Каково же было наше удивление, когда он [шаман]начал лизать языком искрившийся от жара конец полосы, кусать его зубами и, наконец, подпёршись руками в бока, бегать с ним по кибитке, не выпуская из крепко стиснутых зубов всё ещё красное железо… Последним фокусом было то, что бакса приготовился проткнуть себе живот саблей с тем, чтобы конец её вышел из спины — в чём мы имели право удостовериться через надлежащее освидетельствование. [8 стр. 150]

Вот наблюдение другого исследователя:

— глаза его закатились, сам он заскрипел зубами и, взяв большой нож, начал колоть им себя. Сначала воткнул нож в левый бок и вынул из правого; затем стал втыкать нож в живот, но нож не уходил, несмотря на видимые его усилия; тогда он сердито взял кобыз и стал забивать нож в живот, как гвоздь. Когда нож ушёл до черенка, то он вынул его и наставил на горло… воткнул нож в горло и сейчас же вынул назад. Ран от ножа не оказалось, только из рта выплюнул немного крови.

[8 стр. 150]

Можно конечно предположить, что чудес здесь нет, а есть галлюцинация, но ведь шаманы не только демонстрируют трюки, но и предсказывают и лечат людей. Если бы их деятельность не давала положительного результата к ним бы никто из людей не шёл. Даже сейчас чуть ли не в каждой деревне есть своя “бабка-повитуха” способная заговорить ребёнка от испуга. В книге [8] исследуется ни один народ, а множество народностей населяющих Среднюю Азию и Казахстан, и шаманы каждого народа, говорящие на разных языках, тем не менее, практически одинаково описывают мир духов, хотя между собой не контактируют. Есть, думаю, над чем задуматься ортодоксальным материалистам.

Толстой Л.Н. как-то сказал: «Не верит в бессмертие души лишь тот, кто никогда серьёзно не думал о смерти». Уместно привести здесь и притчу о двух младенцах.

В животе беременной женщины разговаривают двое младенцев. Один из них — верующий, другой — неверующий.

Неверующий младенец: Ты веришь в жизнь после родов?

Верующий младенец: Да, конечно. Всем понятно, что жизнь после родов существует. Мы здесь для того, чтобы стать достаточно сильными и готовыми к тому, что нас ждёт потом.

Неверующий младенец: Это глупость! Никакой жизни после родов быть не может! Ты можешь себе представить, как такая жизнь могла бы выглядеть?

Верующий младенец: Я не знаю все детали, но я верю, что там будет больше света, и что мы, может быть, будем сами ходить и есть своим ртом.

Неверующий младенец: Какая ерунда! Невозможно же самим ходить, и есть ртом! Это вообще смешно! У нас есть пуповина, которая нас питает. Знаешь, я хочу сказать тебе: невозможно, чтобы существовала жизнь после родов, потому что наша жизнь — пуповина — и она слишком коротка.

Верующий младенец: Я уверен, что это возможно. Всё будет просто немного по-другому. Это можно себе представить.

Неверующий младенец: Но ведь оттуда ещё никто никогда не возвращался! Жизнь просто заканчивается родами. И вообще, жизнь — это одно большое страдание в темноте.

Верующий младенец: Нет, нет! Я точно не знаю, как будет выглядеть наша жизнь после родов, но в любом случае, мы увидим маму, и она позаботится о нас.

Неверующий младенец: Маму? Ты веришь в маму? И где же она находится?

Верующий младенец: Она везде вокруг нас, мы в ней пребываем и благодаря ей движемся и живем, без неё мы просто не можем существовать.

Неверующий младенец: Полная ерунда! Я не видел никакой мамы, и поэтому очевидно, что её просто нет.

Верующий младенец: Не могу с тобой согласиться. Ведь иногда, когда всё вокруг затихает, можно услышать, как она поёт, и почувствовать, как она гладит наш мир. Я твёрдо верю, что наша настоящая жизнь начнётся только после родов. А ты?

В завершении главы ответим на вопрос, почему же так сложно наблюдать вышеперечисленные явления в лабораторных условиях? Всё дело в том, что все эти феноменальные способности проявляются в человеке только на фоне его определённого эмоционального возбуждения (экстаза). В лабораторных условиях, когда тебя “снимают” и на тебя смотрит множество, не верящих в подобные чудеса, людей, ввести себя в такое состояние довольно сложно и не каждому удаётся.

Итак, мы закончили рассмотрение двух главенствующих подходов к бытию — материализма и идеализма. Какие же предварительные выводы можно сделать? В человеческой практике становление любой теории зиждется на том, что в основу её закладывается некое правило — закон. Во временной линии существования вселенной деятельность человека занимает лишь его крохотный отрезок. Мы достоверно не знаем ни прошлого, ни будущего, а также ещё недостаточно развиты. В любой теории, появляющейся в человеческом мозгу, присутствует бездоказательное, на данном этапе его развития суждение, составляющее как бы фундамент теории и называемое постулатом. Если, чисто логически, рассмотреть два вышеупомянутых направления философии, мы заметим, что идеализм использует лишь один подобный постулат. Этот постулат гласит, что существует непостижимый для человека Высший Разум, создавший видимый нам мир. На основе этого постулата идеализм выстраивает логически безупречную, оптимистическую теорию доступно и просто объясняющую смысл жизни человека и всего живого.