В погоне за золотом Измира - Блок Лоуренс - Страница 12

• Предыдущая
• 12/34
• Следующая

— Эти проклятые британские тюрьмы! — воскликнул Долан. — Хотя кормили там неплохо. Такого завтрака в Ирландии не получишь. Два куска ветчины и три яйца.

Нора спела «Дэнни бой», я научил их песням, которые пели во время восстания 1798 года. Они их никогда не слышали. Я сказал Долану, что в Америке эти песни считаются классикой.

— Не слышал ни одной, — признался он.

— Это народные песни. Передавались от одного поколения другому.

— Тогда понятно.

Когда во втором кувшине виски осталось меньше половины, я заговорил о Турции и причинах, побудивших меня поехать туда. Они ни о чем меня не спрашивали, они принимали как должное, что я — отличный парень, турки — исчадия ада, а любое правительство, питающее ко мне нездоровый интерес, является наглядным подтверждением того, что хороших людей власть на дух не переносит. Когда я дошел до армянского золота, их глаза широко раскрылись, а по телу Норы даже пробежала дрожь.

— Вы найдете этот клад, — уверенно заявил Долан. — Разбогатеете, купите большой участок земли, построите огромный дом, настоящий замок.

— Деньги нужны мне не для себя.

— Как так? Разве вы...

Я объяснил, кто нуждается в деньгах куда больше меня.

Но особенно его поразило мое намерение включить Ирландскую республиканскую армию в список организаций, которым пойдут деньги.

— Вы бы еще раз хорошенько подумали. Что сделают с вашим золотом эти жаждущие крови идиоты? Взорвут половину Белфаста и только наживут себе неприятности.

— Возможно, они вернут Ирландии шесть графств, — ответил я.

— Возможно, — его глаза затуманились. — Вы отличный парень, Ивен. И у вас благие намерения.

Я не собирался говорить им о золоте. Если б они спросили сами, я бы что-нибудь наплел. Но никто не спросил, так что я счел уместным сказать правду. Кроме того, мне просто хотелось рассказать о кладе, чтобы он стал более реальным для меня самого. Да и обстановка располагала. Милые люди, уютный камин, крепкое виски и волнующая красота Норы.

Когда старший Долан задремал у камина, Том проводил меня в мою комнату. В нее вел люк в потолке второго этажа. Том встал на стул, повернул щеколду, люк повис на петлях, вниз упала веревочная лестница. Следом за Томом я поднялся по ней в длинную, узкую комнату. Наклоненные боковые стены сходились посередине на высоте четырех футов. На матраце лежали пледы и одеяла. Том зажег свечку и выразил надежду, что я не боюсь замкнутых пространств.

— Лестницу заберете наверх, поднимете люк, вставите палку в это кольцо, и снизу люк уже не откроешь. Опять же никто не знает, что здесь есть комната. Места-то чуть, и окна нет. Вам здесь удобно?

— По-моему, очень уютно.

— Так и есть. Я лег бы тут сам, а вам отдал свою кровать, но папа не разрешает. Ваша безопасность на случай, что заявится полиция, превыше всего, — он помялся. — Как вам Америка, мистер Таннер?

— Ивен.

— Там хорошо платят? Можно найти работу? Джейми, мой брат, уговаривает меня приехать в Лондон, но меня манит Америка.

— А почему вы не хотите остаться в Ирландии?

— Это лучшая страна в мире, здесь прекрасные люди. Но надо и мир повидать. И потом, в Круме молодым делать нечего. Разве что стать священником или пьяницей. Мне девятнадцать, и через год, максимум два, я уеду отсюда.

Он спустился по веревочной лестнице, забросил ее мне, затем поднял люк, чтобы я смог вставить палку в кольцо, зафиксировав его в горизонтальном положении. Я задул свечу, вытянулся на матраце. Все еще шел дождь, я слышал, как капли барабанят по крыше.

Я устал, болели все мышцы: не каждый день я езжу на велосипеде. Поэтому проделал расслабляющие упражнения, предписанные хатта-йогой. Закончив с ними, перешел к дыхательному комплексу. Час спустя усталость исчезла без следа. Я зевнул, потянулся, поднялся с матраца.

Спустился вниз. В камине еще догорал торф. Я сел перед камином, задумался о золотом кладе в Балыкезире. Чувствовал я себя гораздо лучше, хотя еще сказывалось выпитое виски.

Золото. Очевидно, я все делал не так. И теперь мог войти в Турцию только, как говорится, с черного хода. Побуду в Ирландии, решил я, пока не закончится охота на знаменитого шпиона Ивена Майкла Таннера. Потом покину Ирландию, переберусь на континент и проникну в Турцию через границу с Болгарией. Я наметил маршрут, людей, у которых мог остановиться, которым мог доверять, как П.П.Долану.

В Европе таких людей хватало. Маленьких, незаметных, обожающих игры в секретность. Я их знал. Не задавая вопросов, не требуя вороха документов, они сделают все, о чем я их попрошу, переправят через границы, помогут добраться до нужного города, проникнуть в Турцию и благополучно вернуться обратно.

Фантастика? Разумеется. Но фантастика реальная. И пример тому — комнатка под крышей коттеджа в Ирландии, в которой я только что приходил в себя.

Точно так же, думаю, бежали рабы из Штатов в Канаду, от станции к станции подпольной железной дороги. Все получится, я в этом не сомневался. Но требовалась тщательная подготовка.

Я так увлеченно строил планы на будущее, что едва услышал ее шаги по лестнице. Обернулся. Она подошла ко мне, в белом фланелевом халатике и белых шлепанцах на миниатюрных ножках.

— Я знала, что вы внизу. Там вам не спится?

— Я не устал. Надеюсь, я вас не разбудил?

— Я не могла уснуть. Нет, вы не шумели, я даже не слышала, как вы спустились, но подумала, что найду вас здесь. Разжечь огонь?

— Если вас это не затруднит.

— Хотите чаю? Ой, а вы не голодны? Разумеется, голодны. Мы поили вас виски, а поесть так ничего и не дали. Позвольте мне поджарить вам отбивную.

— Не хочу доставлять вам столько хлопот.

— Это не хлопоты, — она заварила чай, поджарила две отбивные и картофель. Мы поели перед камином, потом она налила нам чаю. Спросила, что я собираюсь теперь делать. Я поделился с ней некоторыми идеями.

— Так вы действительно хотите вернуться в Турцию?

— Да.

— Как это интересно, всюду ездить, что-то делать. Весной я хотела поехать в Дублин, но так и не собралась. Так что сижу здесь, готовлю Тому и папе, прибираюсь по дому. А до Дублина лишь несколько часов на автобусе. Вы сможете вернуться в свою страну, Ивен?

— Не знаю, — помедлив, ответил я.

— Я хочу сказать, если у вас неприятности здесь...

— Я об этом пока не думал. Сейчас я, конечно, вернуться не могу, но чуть позже...

— Вы можете остаться в Ирландии, — по глазам чувствовалось, что говорит она серьезно. — Я понимаю, сейчас вы хотите отыскать клад. А вот когда вы его отыщете и вывезете из Турции, почему бы вам не приехать в Ирландию, если в Америку вам путь заказан?

— Не думаю, что ирландские власти примут меня с распростертыми объятиями.

— Сейчас вас, конечно, ищут, но через десять дней напрочь забудут. А уж в Ирландию может приехать кто угодно. В основном из Ирландии уезжают, знаете ли. Вы можете вернуться.

Тут до меня дошло, что она надушилась. Раньше, когда мы сидели вчетвером, она обходилась без духов.

— Вы католик, Ивен?

— Нет.

— Тогда протестант?

— Нет, я вообще не религиозный человек.

— То есть если бы вы захотели, то могли бы стать католиком?

— Если бы захотел.

— Понятно.

— Когда-то я думал об этом. Один мой близкий друг, священник, проявил героические усилия, стараясь обратить меня в свою веру. Не получилось.

— Но это не значит, что не получится и в другой раз, не так ли?

— Ну, не знаю...

Она положила руку на мою.

— Вы можете вернуться в Ирландию. Я не говорю, вернетесь или нет, но можете. И вы можете стать католиком, — щечки ее порозовели. — Это все равно грех, но не такой уж страшный, знаете ли. Если я пойду на исповедь к отцу Дали, а не к отцу О'Нейллу, он не будет очень уж корить меня. Ах, Нора, что ты такое несешь! Говорить об исповеди и покаянии до того, как согрешить! Разве это не грех?

Мы поцеловались. Она удовлетворенно вздохнула, положила голову мне на грудь. Я пробежался рукой по ее черным волосам. Она подняла голову, наши взгляды встретились.

• Предыдущая
• 12/34
• Следующая