Тайны ночи - Беверли Джо - Страница 69

• Предыдущая
• 69/78
• Следующая

— Да, миледи.

— Ты намерена сделать вид, что ничего не произошло? — возмутилась Диана.

— Ненадолго. Если ему удастся отвертеться от виселицы, я предъявлю свои обвинения. Поттс, ты свободен. И помни: никому ни слова!

— Слушаюсь, миледи, только мне будет нелегко удержаться и не плюнуть ему в лицо.

Слуга ушел, и Розамунда поставила тарелку на стол, сложив в нее остатки рагу, потом немного подумала и разбила тарелку об пол.

— Зачем это? — спросила Диана.

— Чтобы никто из слуг не доел отравленное блюдо.

— Черт возьми, не завести ли мне специального человека, чтобы он пробовал пищу? — Графиня подошла к подруге и обняла ее за плечи. — Ты такая бледная. И дрожишь! Иди приляг. Я попрошу миссис Монктон, чтобы она приготовила тебе поссет [1].

Неожиданно ощутив упадок сил, Розамунда покорно двинулась следом за Дианой наверх, в свободную спальню, скинула туфли и легла на кровать. Подруга достала из комода толстое пуховое одеяло и накрыла кузину. Девушка с радостью закуталась в одеяло, несмотря на то что на улице было тепло. Она лежала и пыталась осмыслить тот факт, что Дигби мертв и что его уже не вернешь.

— Роза, — проговорила Диана, — не хочу тебя тревожить, но если ты никому ничего не скажешь про рагу, то в ближайшие дни Эдвард Овертон устроит здесь беспредел.

— Надо послать за мистером Уайтмором. Наверняка есть законный способ его убрать.

И тут на нее вдруг нахлынуло все разом: смерть, ребенок, убийство… И Бренд Маллорен. Он никогда не выходил у нее из головы.

— Бренд… Ведь это и его ребенок, — прошептала она, обращаясь к единственному человеку, который мог ее понять. — Что же мне делать?

Диана беспомощно развела руками, и Розамунда тихо в отчаянии зарыдала.

Миссис Монктон суетилась на кухне, готовя для своей госпожи ее любимый посеет и радуясь возможности чем-то заняться. Ох, и зачем только она пожарила эти проклятые эскалопы!

Оставалось только надеяться, что их подозрения верны и госпожа беременна, не важно от кого. Главное — не допустить сюда мистера Эдварда и прочих коттеритов. Какое удовольствие готовить для этих зануд?

Миссис Монктон добавила в напиток вино и сахар и поставила его немного охладиться. Обернувшись, она увидела мистера Эдварда, который молча наблюдал за ее действиями.

— Что вы готовите? — спросил он довольно любезным тоном. — Я изучал медицину, дабы лучше служить Господу, и меня интересуют подобные вещи.

— Всего-навсего поссет, сэр. Он успокоит леди и придаст ей сил.

Спросив, что входит в состав напитка, Эдвард и в самом деле выказал некоторые познания. Когда она поставила чашку на поднос, он предложил свои услуги:

— Позвольте, я отнесу. У вас наверняка много работы.

Служанка хотела было согласиться, но потом вспомнила, как сильно не любила Эдварда госпожа. А ей сейчас и без того огорчений хватает, бедняжке. Миссис Монктон поблагодарила коттерита и сама отнесла поднос наверх.

Мистер Уайтмор приехал раньше, чем пришло сообщение Розамунды: новость в мгновение ока разнеслась по долине. Он заметно расстроился, ведь Дигби был его старым другом. Поплакав и выпив поссета, Розамунда немного пришла в себя и обрела силы, чтобы его утешить. Она предложила ему рюмку бренди. Он охотно выпил.

— Какое ужасное потрясение! — сказал Уайтмор чуть позже.

— Да. Здесь Эдвард.

— Он так быстро обо всем узнал?

— Нет, он приехал сегодня утром. — Розамунде очень хотелось посвятить друга семьи в подробности злодейства, но пока лучше молчать. — Эдвард последним беседовал со своим дядей. Это наверняка греет ему сердце.

Адвокат нерешительно кивнул.

— Какие теперь положены процедуры, мистер Уайтмор? Я имею в виду управление поместьем, финансовые вопросы и прочее.

Он поставил свою рюмку на стол и озабоченно нахмурился:

— Вам не о чем беспокоиться, милая леди. Мы с вашим отцом — судебные исполнители и вправе немедленно санкционировать любые выплаты. Вам, разумеется, причитается солидная сумма.

— Когда я должна выехать из поместья?

Уайтмор тяжело вздохнул:

— Все зависит от сэра Эдварда.

Розамунда вдруг вспомнила, что Эдвард унаследовал не только землю, но и титул баронета, и не упустила случая съехидничать:

— Вряд ли ему понравится его новый титул.

В глазах мистера Уайтмора вспыхнули озорные огоньки, но уже в следующее мгновение он опять посерьезнел.

— Сомневаюсь, что вы захотите здесь остаться, леди Овертон, после того как поместье отойдет к новым республиканцам.

— Конечно, не захочу. Когда это случится? Адвокат задумчиво побарабанил пальцами по столу:

— Ну, здесь нельзя ничего решать до тех пор, пока не будет доказано, что вы… э… не беременны.

Розамунда посмотрела ему прямо в глаза. Неужели Уайтмор знает?

— Конечно, подобный исход маловероятен, — поспешно добавил он, — но полагается сначала рассмотреть эту вероятность, прежде чем допускать к имуществу другого наследника.

Значит, у нее будет время подумать.

— И какой же срок на это отводится?

В этот момент в комнату с кислой миной вошел тот самый наследник.

— Тетя, почему мне не сказали, что приехал мистер Уайтмор?

— Я хотела сначала сама с ним проконсультироваться, Эдвард. Насчет моих прав на поместье, вдовьей части наследства и всего остального.

— Я позабочусь о благополучии леди Овертон, — тотчас заявил коттерит.

— В этом нет необходимости, сэр Эдвард…

— Прошу вас, не называйте меня сэром! — воскликнул тот, выкинув вперед руку. — Мы не пользуемся подобными титулами.

— Хорошо, мистер Овертон. Как вы, несомненно, знаете, леди Овертон получает по брачному договору хорошее денежное содержание. И если захочет, то может жить здесь до тех пор, пока не будет доказано ваше право на наследство.

— Это займет немного времени.

— Месяца два.

— Два месяца?

— Поскольку у покойного не осталось прямых наследников, сэр, допускается, что вдова беременна, — до тех пор, пока не станет очевидно обратное. Мы должны подождать как минимум два месяца, прежде чем вы получите неограниченный доступ к имуществу. Однако…

— Ни о каком ребенке не может быть и речи… — Эдвард многозначительно посмотрел на Розамунду. — Или может?

— Я не желаю обсуждать такие интимные вещи, Эдвард, но это не исключено.

Мистер Уайтмор смущенно закашлялся:

— Ну что ж, два месяца — не такой долгий срок, мистер Овертон, к тому же в это время вам будет разрешено пользоваться доходом от поместья. Однако пока все останется без изменений. Вам нельзя продавать или покупать имущество, а также вносить в него существенные изменения, заключать сделки или брать в долг. — Он встал, собираясь уйти.

Итак, у нее два мрсяца. Розамунда поднялась.

— До свидания, мистер Уайтмор. До свидания, Эдвард… — Она обернулась к племяннику, не поднимая глаз, чтобы тот не прочел ее мысли. — Вы, конечно, можете здесь переночевать, Эдвард, но если вы останетесь здесь дольше, я буду чувствовать себя неловко под одной крышей с молодым неженатым мужчиной.

— Тогда, может быть, уедете вы, тетя? Ваши родители с удовольствием вас примут.

— Сэр! — возмутился адвокат. — Леди Овертон имеет полное право оставаться в своем доме до тех пор, пока не решится вопрос с наследством, и вы должны уважать ее деликатные чувства.

Было совершенно ясно, что именно думает Эдвард о ее деликатных чувствах, но спорить он не стал.

— Все будет так, как вы пожелаете, тетя.

Племянник Дигби в гневе вышел из комнаты, и Розамунда вздрогнула. Что теперь будет? А если он попытается отравить и ее? Сегодня вечером ей надо быть начеку.

Однако Эдвард уже не представлял для нее серьезной угрозы, а вот бедный невинный младенец, который скоро у нее родится… Как же ей поступить? После ухода адвоката Розамунда пошла в спальню и села возле тела Дигби. Поразмыслив, она поняла, что не осмелится объявить своего ребенка рожденным от Дигби. Как только Эдварда арестуют, новым владельцем Венскоута станет доктор Нантвич.

• Предыдущая
• 69/78
• Следующая